— Неужели? — Корнут насмешливо приподнял бровь. — А как насчёт Севира?

— Какого Севира?

— Не прикидывайтесь, вы прекрасно понимаете, о ком речь.

— Ах, вы о том освобождённом. Что ж, осквернённые довольно легко внушаемы. Даже затупленным ножом можно порезаться, если сильно захотеть.

Мастеру явно не нравился этот разговор. Ложь точно не его конёк. Не сбегали, как же! Пусть свои сказки прибережёт для олухов с Северной Ямы.

— Думаю, всё готово. Прошу за мной, господин первый советник.

Здоровяк поспешно поднялся и вежливым жестом пригласил следовать за ним.

Арена Терсентума представляла собой просторную, прямоугольную площадку, длиной в метров триста, и обнесённую низкой деревянной оградой.

В самом конце ровными рядами выстроились невольники. По закону, вне Терсентума, им позволялось носить только особую форму: свободные штаны, не сковывающие движений, широкий пояс, сорочка, поверх которой по надобности надевалась лёгкая броня да грубые сапоги до колен. Но главным отличием служили глубокий капюшон и маска. Кроме глаз, все остальные части тела скрывались, что вполне справедливо: кто захочет видеть рядом с собой выродка с чешуёй замест кожи или пастью как у Пожирателя?

Конечно, ему доводилось встречать и вполне приятных на вид особей, но никогда не угадаешь, что за образина скрывается за маской. В основном рабы выбирались не по внешнему виду, если они не предназначались для борделей, само собой. Да уж, дорогие бы шлюхи получились из скорпионов.

От этой мысли Корнут невольно улыбнулся, вспомнив скандал трёхлетней давности, когда жёнушка хозяина ткацкой фабрики застала своего ненаглядного в постели с осквернённой. И всё бы ничего, да вот только рабыня мало чем походила на обычную женщину, мягко говоря. Что ж, людям свойственно грешить, и не ему судить о чужих страстях, со своими бы совладать.

В Терсентуме сейчас было чуть больше полусотни невольников. Корнут успел насчитать пять рядов, приблизительно по десять голов на каждый. Не густо, пусть даже скорпионы и штучный товар: каждый из них стоил с десяток ординариев, чьи способности были либо бесполезны, либо вообще отсутствовали, хотя и среди тех есть немало способных гладиаторов, причём достаточно известных.

Едва они успели приблизиться, старик, посланный для подготовки показа, вскинул руку и десяток осквернённых вышли из строя.

— Желаете посмотреть всех или только тех, в ком сомневаетесь? — услужливо поинтересовался Мастер.

— Всех слишком долго.

— Как скажете.

Мастер назвал номера, которые Корнут обвёл в кружок и приказал тем отойти в сторону.

— Сто Шестьдесят Четвёртый! — рявкнул он.

Невольник вышел из строя и, поклонившись, вытянул руку перед собой. С сухим треском на ладони заиграли миниатюрные молнии. Разряды паутиной опутывали руку осквернённого, медленно скапливаясь в клубок.

— Недурно, — одобрительно кивнул Корнут.

— И это не во всю силу. Хотя даже такой вот шарик сшибёт насмерть кого угодно.

— Я приму это во внимание.

Мастер махнул рукой. Шаровая молния моментально распалась на мелкие искры и раб вернулся в строй.

— Пятьдесят Девятая.

Низкорослая невольница шагнула вперёд.

В руке помощника сверкнул метательный нож. Корнут не сводил глаз с происходящего, ещё пока не до конца понимая, что тот намеревался сделать. Без предупреждения, старик швырнул его в девчонку. Лезвие провернулось в воздухе, а уже через мгновение она стояла перед стариком, протягивая ему тот самый нож.

— Эта не та, что время останавливает? — спросил Корнут.

— Именно, господин советник. К тому же, удар у неё как у кувалды. Раскрошит череп, глазом не моргнёте. Два в одном, как говорится.

— Хм…

Умение и правда интересное, но тот, с молниями, кажется полезнее. Лучше пока не спешить с решением.

— Сорок Восьмой.

Старик передал осквернённому короткий лук со стрелой. Тот небрежно натянул тетиву и, не целясь, выстрелил в противоположный конец арены.

— И это всё? — непонимающе моргнул Корнут.

— Желаете проверить мишень сейчас или чуть позже? — предложил Мастер.

— Позже, полагаю.

— Конечно, конечно. Следующий!

Оставшиеся трое не произвели особого впечатления. Разве что один, который растёр камень в пыль одной лишь силой мысли. Опасный тип, но применения ему Корнут так не придумал. Оставалось выбрать кого-то из тех троих, что вышли в начале. Пятерых вполне достаточно.

Девчонку или того, с молниями? Для арены он самое то, да только уже есть четверо, которые прекрасно подходят на роль гладиаторов. А вот девчонка может и жизнь спасти: как ловко перехватила нож. Вполне сгодится для сопровождения.

— Пусть будет девчонка.

— Хороший выбор, — Мастер хитро улыбнулся, — но вы ведь мишень ещё не смотрели.

— Достаточно и этих.

— Как пожелаете, господин советник. Но на вашем месте я бы всё-таки взглянул.

Ещё бы! Продать шестерых куда выгоднее. Впрочем, можно и проверить, с него не убудет.

— Ладно, уговорили, — деланно вздохнул Корнут. — Показывайте, что там у вас.

Он бросил короткий взгляд на строй невольников и последовал за толстяком.

— В этом году рабов в Терсентуме куда меньше, чем в предыдущем, не так ли?

— Есть такое дело, — неохотно признался Мастер. — Проклятые повстанцы, чтоб им пусто было.

— Разве Легион не заботится об охране караванов?

— Как же, не забоится. Да их сопровождает чуть ли не армия наёмников. А толку-то, как видите. Только за этот год сукины дети увели с полдюжины молодых скорпионов. Представьте, какие потери, учитывая, что их по всему Прибрежью чуть больше трёх сотен.

— Подозреваю, Легион не оставит это так просто.

— Откуда мне знать, господин советник. Даже если не оставит, разве это не дело полиции? А они палец о палец не ударила за эти годы.

Корнуту совершенно не нравился тон, с которым этот неотёсанный болван судил о том, в чём ничего не смыслил. Знал бы, сколько сил потрачено, чтобы выйти хотя бы на остывший след. Но даже этого недостаточно. Все, кто сейчас был под подозрением — мелкие сошки, не имеющие почти никакого отношения к Перу.

— Поверьте мне на слово, полиция не стоит в стороне. Не всё так просто, как вам кажется.

— Вы наверняка слышали о серебряных куницах? — помолчав недолго, заговорил Мастер. — Забавные твари. Хитрые и очень опасные: прокусит кожу, считай покойник. Яд убивает почти мгновенно.

— Слышал, как же. Их шкуры достаточно ценные.