Дверь громко хлопнула.

Максиан залпом осушил бокал и налил ещё. Её нужно остановить. Любой ценой. Она окончательно обезумела. Сама погибнет и невинных за собой потянет. Это он во всём виноват. Кто за язык тянул? Благородство решил проявить, старый идиот.

Но как остановить девчонку? Решительности ей точно не занимать, а если и впрямь осквернённые на её стороне, то всё очень и очень плохо. Сколько их сейчас в замке? Около дюжины, может чуть больше. Не густо, но и меньшего достаточно, чтобы весь Регнум поставить на уши.

Может всё-таки свести её с Севиром? Что это даст? Сумеет ли тот отговорить? И станет ли вообще это делать? От него сейчас можно ожидать что угодно.

Попытаться поговорить с осквернёнными? А кто он для них? Очередной свободный, чужак, как выразился Седой. Слушать его точно не станут. Даже Восемьдесят Третья, раз уж и та приняла сторону принцессы. Может доверие их сложно заполучить, но они же как дети малые, ничего, кроме Терсентума не видели. Какой с них спрос? Да и антидот прилично мозги разжижает. Нет, этот вариант тоже не жизнеспособный. Остаётся ещё два и один выглядит хуже другого: избавить несчастную от страданий или пустить всё на самотёк. И если первый может обойтись малой кровью, то второй…

Неужели нет другого выхода? Она же дочь Урсуса в конце концов. Как вообще он допускает подобные мысли?

Нет, убить он её точно не сможет. Но не обрекает ли он её на гибель своим бездействием, пусть даже косвенно? План Ровены совсем никудышный и безусловно обречён на провал. Захватить короля в заложники… Да как ей вообще такая глупость пришла в голову? Половина из Сената и так знает, в чём был замешан Юстиниан, а треть из них едва ли не сами участвовали в заговоре. Ещё бы! Многие давно пляшут под дудку Легиона. Видимо, золото неплохо греет душу. Нет, милая принцесса, у тебя здесь нет шансов.

Конечно, он бы мог направить её в правильное русло. Свести с Пером, например, а там и видно будет, что можно сделать. Что мешает убедить других осквернённых перейти на её сторону? Она ведь идеальный кандидат в лидеры: добра, красива, умна до безобразия, хоть и неопытна, к тому же одна из них. За неё любой будет готов опустить голову на плаху.

Дьявол! Звучит неплохо, если всё тщательно продумать. С войском осквернённых под боком можно и рискнуть. Свергнуть Юстиниана, обезвредить Легион, почистить Сенат от сорняков, а там у народа уже не будет особого выбора.

Конечно, придётся держать осквернённых в ежовых рукавицах и давать свободу дозировано, чтобы не натворили глупостей. Случись что, гражданская война обеспечена. Но если старательно внушать свободным, что те не опасны, со временем их примут, свыкнутся.

Максиан провёл ладонями по лицу. Как же быть? Помочь или отойти в сторону?

В случае поражения плата будет кровавой. И ладно, если его голову с плеч, пострадает вся семья. В лучшем случае до конца жизни будут ходить с клеймом позора. А о худшем даже думать не хочется.

И как же Пятьдесят Девятая? Многое ли ей даст, если ввяжется в это безумие? Да её голову насадят на кол рядом с его собственной, не разбираясь кто прав, кто виноват. Осквернённая рядом с хозяином-преступником, этим всё сказано. Нет, однажды он уже предал её и второму разу не бывать. Никогда!

Как бы ни был велик соблазн встряхнуть эту прогнившую систему, он не имеет право подвергать близких такой опасности.

— Прости, Ровена, — произнёс он, словно надеясь, что она услышит, — но в этот раз нам с тобой точно не по пути.

«В соответствии с правками о частной организации Осквернённый Легион, мутант не является человеком, не имеет права называться гражданином и принадлежит организации Осквернённый Легион полностью либо частично до самой смерти».

«Заветы потомкам. Кодекс скверны», 03.012

Корнут брезгливо перешагивал лужи. Утренняя морось превратила стоптанную землю в вязкое месиво и, как ни старайся, всё равно глина комьями липла к начищенным до блеска сапогам.

Навстречу спешил Мастер Терсентума, рослый человек в кожаной куртке, застёжки которой грозились вот-вот лопнуть на круглом брюхе. Здоровяк походил на всклокоченного медведя после зимней спячки. Чёрные волосы неряшливо торчали в разные стороны, густая борода доставала до самой груди. Высокие сапоги с рядом потёртых блях на голенищах по щиколотку утопали в грязи. Он широко улыбался, обнажив кривые зубы.

— Рад снова приветствовать вас, господин советник! — пробасил он. — Мы уже вас заждались.

— Чудесно, — проворчал Корнут. — Не будем терять времени, я хочу побыстрее ознакомиться со списком. Государственные дела не ждут, знаете ли.

— Конечно, конечно! Прошу, пройдёмте в кабинет, а после, если пожелаете, можете осмотреть товар.

Мастер повёл гостя к небольшой постройке, сиротливо жавшейся к высокому каменному забору. Правее начинался хозяйственный двор, в конце которого серели длинные здания казарм. Издалека, со стороны тренировочной арены, то и дело доносились крики.

Тесная комнатушка, гордо названная кабинетом, пропахла гарью и жиром для масляных ламп. Мутные стёкла окон едва пропускали свет. Грязный пол скрипел под ногами. Стол, сколоченный из некрашеных досок, завален бумагами вперемешку с разнообразным барахлом, на краю дымилась кружка с острым на запах варевом.

— Прошу, — Мастер указал на потёртое кресло. — Может хотите выпить чаю?

— Благодарю, не стоит, — Корнут не имел ни малейшего желания пробовать ту гадость, которую здоровяк назвал чаем.

— Вина? — Не унимался Мастер, пытаясь угодить гостю. — У меня есть отличный опертамский букет.

— Пожалуй, можно, раз уж он и впрямь из самого Опертама.

Мастер грузно зашагал к шкафу и выудил пыльную бутылку с парой кружек. Немного повозившись, он наконец выдернул пробку и комната наполнилась приятным ягодным ароматом.

На вкус напиток оказался не хуже. Толстяк не обманул, вино и вправду замечательное. Корнут отпил из незамысловатой кружки и откинулся на спинку. Видавшее виды кресло жалобно скрипнуло.

— В этом году у нас есть несколько примечательных особей, — прогудел Мастер, неуклюже подражая речам благородных.

Он протянул листок и опустился на стул рядом. Корнут внимательно изучал список. Каждый пункт начинался с номера невольника и кратким описанием способностей, но, к его разочарованию, в этот раз оказался короче, чем обычно.

— Не густо, — протянул Корнут, — и двух десятков не наберётся.

— Мы предлагаем короне лучших из имеющихся. Если желаете, могу ознакомить и с остальными.

— Посмотрим. Пока разберёмся с тем, что есть, — Корнут повторно изучил список. — Под номером сто шестнадцать говорится о способности управлять животными. Как это понимать?

— Так, как и написано, уважаемый. Девчонка может внушать зверью свою волю. Интересный экземпляр.