брату Александру о гор­ничной; «Ольга выходит замуж» (XIV, 320). В письмах Михаила Павловича это же событие описано очень подробно: «Наша Ольга сосватана. На днях было бла­гословение. Мамаша и папаша были ее посажеными отцом и матерью, оба плакали, а Ольга больше всех. На Пасхе будет свадьба. Вчера к Ольге приходил жених, собра­лись гости, и на кухне до поздней ночи пиликала гармоника и раздавалось топанье ка­блуками; бал был в полном разгаре. Приданого-жених берет с Ольги 45 рублей»- (20 февраля 1889).

«Сегодня у нас свадьба. Наша Ольга выходит сегодня замуж и ревет как белуга на всю кухню. Мать и сестра Машета подарили ей от себя прелестное подвенечное платье, отец подарил ей самовар для первого обзаведения, Антоша отвалил ей малую толи­ку,— а она все ревет и ревет. Свадьбу молодые будут праздновать в корнеевской кух­не, а не в нашей, потому что наша оказалась мала... Все мы, а также наши добрые сим­патичные друзья Семашко и Иваненко, вечерком пойдем поглядеть на них. Уверяю- тебя заранее, что эта свадьба будет много приличнее той, на которой мы гуляли за Москвой-рекой» (14 —15 апреля 1889).

Когда читаешь эти кусочки писем, невольно вспоминаешь рассказ Чехова «Ку­харка женится», написанный несколько ранее, в 1885 г.

Михаил Павлович всячески стремился приблизить своего корреспондента к жизни дома на Садовой-Кудринской. Не ограничиваясь словесными описаниями, он украсил некоторые письма миниатюрными рисунками, изображающими внешний облик дома и его интерьеры. Рисунки сделаны пером и, за исключением одного, раскрашены акварелью. Это очень ценные биографические документы—ведь у нас нет других изо­бражений-фотографий или зарисовок—внутреннего вида дома Корнеева. Графически четкие, эти миниатюры со всей конкретностью воссоздают вид дома и обстановку квартиры писателя: темно-вишневый дом Корнеева («цвет дома либеральный, т. е. красный»,— писал Антон Павлович.— XIII, 369); уголок кабинета писателя с откры­тыми книжными полками и мягкой мебелью в белых чехлах; спальня Чехова со сту­денчески-простой железной кроватью и маленьким письменным столом; гостиная с овальным столом и пианино, взятым напрокат; столовая с чинно расставленными на столе приборами, точно ожидающими членов семьи к обеду или ужину.

Рисунки Михаила Павловича стали основным документом для восстановления мемориальных комнат писателя в московском Доме-музее А. П. Чехова. О том, с ка­кой точностью зафиксированы на этих миниатюрных акварелях интерьеры чеховской квартиры, говорит, например, такая деталь. При воссоздании обстановки кабинета писателя надо было определить, где именно висела картина Левитана «Река Истра», подаренная художником Чехову. Рассмотрение в лупу миниатюры М. П. Чехова по­казало, что на стене, изображенной на рисунке, висит картина, композиция которой»

{две горизонтально расходящиеся полосы, напоминающие реку) полностью совпадает с композицией картины Левитана. Таким образом вопрос был решен.

'A** ' /

В письмах М. П. Чехова зафиксирован и пейзаж, открывающийся из окон дома на Садовой-Кудринской. «Ну, что у вас нового?— спрашивает Михаил Павлович двою­родного брата в письме от 12 марта 1889 г. — Морозы? Морозы, брат, и у нас! При этом

 

fyy ггг.nsc+t^r

- Пи*auu e* л trrvg ****

/

a* /Jtrtj* yru*H4 tut

Jt (fa /л^-^А^ Тилжлу/Ц Jip**^ iAftJ

t+Tie a Ob Jblfit/y jcrtsu^

и ft* eft- , « /C/Y-W^ гы+ежк^, с* •

/Clfv tsubtajh , J^ ' ^ А MaгЗ* ^ttniyfo ^/iu

ПИСЬМО M. П. ЧЕХОВА is Г. M. ЧЕХОВУ ОТ 12 МАРТА 1889 l'. Лист первый

На рисунке — кабинет Чехова в его квартире на Садовой-Кудрин­ской (ныне Дом-музей Чехова)

Литературный музей, Москва

еще третьего дня началась страшная вьюга и,— ты не поверишь,— намело в палисад­нике у меня перед окном такой сугроб, что даже гимназии (напротив дома Чеховых была 4-я женская гимназия — Евг. В. не видно: конножелезные дороги прекратили свои действия и лошади у извозчиков грузнут в снегу по колена».

Наступили теплые дни ранней весны, и тесноватые комнаты корнеевского дома стали тяготить младшего Чехова. Даже примелькавшийся уличный вид вызывал

раздражение. «Эта женская гимназия торчит перед глазами. Даже вечно шмыгающие перед нашими окнами конножелезные вагоны и те стали тоску нагонять!» (14 апре­ля 1889).

Братьев Антона и Михаила Чеховых соединяла любовь к путешествиям. «Ах, будь у менн лишних 200—300 руб.... Я бы весь мир изъездил!» — писал Чехов а 1887 г. (XIII, 325). Если у младшего Чехова стремление к неизведанным местам было данью юношеской романтике, то для Антона Павловича главное было в другом: поезд­ки расширяли сферу его писательских наблюдений, углубляли столь необходимое художнику слова знание жизни. Письма М. П. Чехова отражают и эту тему.

В июне 1888 г. Чехов предпринял поездку на лошадях по Украине из Луки Сум­ского уезда в Бакумовку Миргородского уезда — так сказать, из «чеховских» в «го­голевские» места. Проделав эту четырехсотверстную поездку, писатель в июле пред­принял новое, более далекое путешествие, о маршруте которого подробно рассказано в письме младшего Чехова:

«Наш Антон Павлович поехал в Крым, пробыл там две недели, сел в Феодосии на „ Юнону доехал на ней до Сухум-Кале, в Сухум-Кале пересел на поганого „ Дира " и приплыл на нем в Поти. На пути „ Дир " чуть не столкнулся с „ Твиди ". Погостивши в Поти, наш путешественник отправился в Турцию, для чего высадился в Ватуме. Из Батума до Тифлиса ехал он по железной дороге, от Тифлиса до Владикавказа на лоша­дях переезжал через Кавказские горы, а от Владикавказа до Таганрога ехал снова по железной дороге. В Таганроге он пробыл только два часа и дальше ярмарочного двора не ходил никуда. Некогда было. Только третьего дня он приехал к нам в Сумы и скоро опять уезжает в Полтаву» (август 1888).

«Трофеи» этого путешествия были привезены писателем: «Из Турции он привез две огромных папахи, два кинжала, две фески, два кувшинчика и прелестный музы­кальный инструмент „чонгур", ростом в полтора аршина. Этот инструмент он пода­рил мне. Я быстро приловчился к нему и теперь играю уже на славу» (август 1888).

В письме от 5 апреля 1889 г. Михаил Павлович рассказывает о замысле нового путешествия: «Антоша, если его больному станет легче, на третий день Пасхи выез­жает в Киев, оттуда поедет в Одессу, из Одессы в Севастополь, потом в Батум, Тифлис и, наконец, через Таганрог он думает возвратиться на Луку. В Таганроге мы решили встретиться».

«Больной» — это брат писателя •— Николай Павлович. Несколько позже Михаил Павлович писал Г. М. Чехову: «Заболел наш бедный Николай Павлович брюшным тифом, лежит уже полтора месяца и долго ли еще будет лежать, про то знает Аллах. Он, бедный, настолько плох, что,право,как-то совестно бросать его. Значит, я не уви­жусь с тобой