волосы. Покойник (а это было уже именно так) становился непохож сам на себя живого, превращаясь в какого-то киношного Горлума. И все присутствующие, не исключая Гейдриха, смотрели это расширенными от ужаса глазами. Вот зачем в Основном Потоке была нужна лошадиная доза цианистого калия, а потом ещё и пуля в затылок от адъютанта — исключительно ради того, чтобы демон не пытался продлить своего существования за счет жизненных ресурсов ещё не умершего тела. Но вот труп сотрясла последняя, самая сильная конвульсия, и он застыл неподвижно. Мертвый Адольф Гитлер ничуть не напоминал себя живого.

Штандартенфюрер Раттенхубер нервно сглотнул и, повернувшись к Рейнхарду Гейдриху, негромко, но твёрдо произнёс:

— Командуйте, мой фюрер, я выполню любое ваше приказание!

— Ну что же, Ганс, так гораздо лучше, — устало сказал новоиспеченный вождь всего германского народа. — А теперь будьте добры вернуть сюда господ генералов, если они ещё не улетели к себе в «Мауэрвальд». А если улетели, то дайте команду вернуться. На этот раз будем разговаривать без крика, по-деловому…

И тут Ева Браун, до того безмолвным истуканом стоявшая в сторонке, вдруг истошно завопила срывающимся на визг фальцетом, как будто её прямо сейчас пилили вдоль дисковой пилой.

— Герр Сергий, — сказал Гейдрих как будто в никуда, — вы же сейчас наблюдаете за нами, я знаю. Будьте добры заткнуть эту дуру и забрать её отсюда, а то от её вопля думать нет никакой возможности…

Выполняя просьбу своего протеже, я бросил через портал заклинание стасиса, и визг оборвался как обрезанный ножом.

— Вот так, Ганс, — в наступившей тишине произнёс новоявленный фюрер, — тот, кого считали ненавистником Германии и всего немецкого народа, на самом деле был врагом только вот этого существа, а к немцам вообще и к германскому государству герр Сергий относится вполне благоприятно. Должен сказать, что в его конфидентах ходят два варианта кайзеррейха — образца пятнадцатого и восемнадцатого годов. В первом случае герр Сергий примирил русских с немцами и помог кайзеру Вильгельму поставить старушку Францию в позу Седана, когда зад находится выше головы. Во втором случае все ещё в процессе: честный мир на востоке уже подписан, а вот основные события на Западном фронте развернутся неделю или две спустя. А ведь при обычном развитии событий в прошлой Великой Войне у Центральных держав не было ни единого шанса, но пришёл Божий Посланец, и все переменилось. Надеюсь, что и нас не минует чаша сия…

Когда начальство вышло, двое бойцов Вернера фон Баха взяли окаменевшую тушку Евы Браун и закинули её ко мне в кабинет через портал. И только тут я осознал, что всю политику по сорок первому году требуется строить заново… Вот она — цена тому случайному «Ничего не сделал, только вошёл».

пять минут спустя, там же, линкор планетарного подавления «Неумолимый», императорские апартаменты

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

— Итак, товарищи Самые Старшие Братья, — сказал я, отключив звук на просмотровом окне, — у кого будут какие мнения по поводу случившегося сегодня исторического взбрыка? Знаете ли, никогда не мог представить себя в роли полковника Штауффенберга, подкладывающего портфель с бомбой под ноги Гитлеру…

— Ничего общего со Штауффенбергом у вас, Сергей Сергеевич, нет, — довольно резко сказала Нина Антонова. — Тот был полным придурком, желавшим установить мир на Западе, чтобы в компании с американцами и англичанами изо всех сил навалиться на Советский Союз. Ничего хорошего для Германии из попытки воплощения такой идеи получиться не могло. Англосаксам требовалось как можно скорее покончить с германским фашизмом в Европе, чтобы использовать Красную Армию в качестве решающей ударной силы в изрядно затянувшейся войне на Тихом океане, а не продлевать конфликт и там и там до бесконечности. К конфронтации с Советским Союзом они намеревались перейти только после полного разгрома предыдущих противников…

— Это понятно и без дополнительных объяснений, — ответил я. — Все мы тут грамотные, в школе учились. Я спрашиваю, что нам делать сейчас, в связи с внезапным исчезновением с политической сцены господина Гитлера, а о том, кем это персонаж оказался на самом деле, мы поговорим потом. Да и не имеет это сейчас особого значения. Ну-с, кто будет говорить первым?

— Прежде всего, — сказал Александр Тамбовцев, — о случившемся необходимо поставить в известность товарища Сталина, ибо этот человек ни в одной из своих ипостасей не любил неожиданностей и недоговоренностей. Без него решать вопрос дальнейшей политики на германском направлении просто бессмысленно.

— Да, — подтвердила Нина Антонова, — это так. В противном случае неизбежно большое недоверие, а этого, как мы понимаем, вам не надо ни при каких обстоятельствах.

— Недоверия не будет, — сказал я, открывая просмотровое окно в сорок первый год на Ближнюю Дачу.

А там — картина маслом, хоть вставляй в хрестоматию: Верховный Главнокомандующий Советского Союза, пыхая зажатой в зубах трубкой, в свете настольной лампы работает с документами… Прямо так вламываться в рабочий кабинет к советскому вождю я не стал, а вышел на связь через «портрет».

— Добрый вечер, товарищ Сталин, — произнёс я, когда абонент «снял трубку», — извините за внеурочное беспокойство, однако вам следует знать, что несколько минут назад в своём «Волчьем Логове» скончался один из величайших злодеев мировой истории Адольф Гитлер, и непроизвольной, но непосредственной причиной его смерти стал я сам…

— Это как так могло быть, товарищ Серегин, что вы стали непроизвольной и в то же время непосредственной причиной смерти этого человека? — спросил Виссарионыч, откладывая свою трубку в пепельницу. — Не то чтобы нам его было жалко, гори он огнём, но все же интересно…

Пришлось объяснить, причём кратко, ибо и товарищ Сталин не любит излишнего многословия, да и времени на лишние разговоры нет. Самолет с германскими генералами успел взлететь с аэродрома, но тут же, повинуясь команде «к ноге» снова пошёл на посадку. А это значит, что на кону — разговор со вторым по значимости человеком в Третьем Рейхе начальником штаба сухопутных войск генерал-полковником Гальдером. Командующего этими самыми войсками генерал-фельдмаршала Браухича, кстати, Гитлер в отставку все же выпер, не дожидаясь декабря — формально за разгром группы армий «Север», а на самом деле только потому, что этот человек в условиях войны против Советского Союза представлял собой красивую ненужность.

— Да, неожиданно все это, — хмыкнул Верховный. — Мы думали, что имеем дело с человеком по имени Адольф Гитлер, а это вдруг оказался демон, который к тому же так внезапно оставил наш мир, не попрощавшись и не сказав никакой исторической фразы. Но соболезнований мы Берлину при этом приносить не будем. Не тот случай. Ви лучше скажите, что собираетесь