в края раковины и снова раскрыла над ней рот, следуя рвотному позыву. Сплюнула, схватила кухонное полотенце и вытерла лицо. Дэниел осторожно протянул руку, чтобы открыть кран. Она повернулась к нему и посмотрела прямо ему в лицо.

– Я не ожидал, что ты так отреагируешь, – сказал он.

Нора мотнула головой:

– Не только из-за твоей истории. У меня были странные видения, и я помню такое, что не могло произойти. Я просто ощущаю, что с этим местом что-то не так.

– Так ты уверена, что не из-за ребенка?

– Нет, не из-за чертового ребенка, Дэниел. Что-то не так в самой происходящей ситуации, – сказала она, выходя из кухни и по-прежнему сжимая полотенце в руке.

Дэниел слушал, как она поднялась по лестнице и хлопнула дверью наверху. Мгновением позже зашумела вода в душевой кабинке в их спальне. Он повернулся к столу и взял свое недопитое пиво. Сделал последний глоток и швырнул бутылку в мусорное ведро, прежде чем достать из холодильника еще одну. Сел за стол и принялся доедать свой ужин.

За его спиной медленно открылась входная дверь. Он услышал, как кто-то перешагнул через порог, затем сетчатая дверь закрылась. Не оборачиваясь, Дэниел запихал вилку с намотанными на нее спагетти в рот.

– Как поплавали? – спросил он, чувствуя, как алкоголь растекается по телу.

За его спиной нечто тащило его дочь за волосы по полу. Безжизненный голос, похожий на голос Алисы, ответил:

– Прекрасно, папа. Я пойду сполоснусь немного.

Дэниел продолжил есть, в то время как Алису потащили вверх по лестнице, стукая телом на каждой ступеньке.

– Не топай, пожалуйста!

Он глотнул из бутылки, когда до него донесся звук захлопнувшейся двери ее комнаты. Вытерев остатки соуса с тарелки последним кусочком чесночного хлеба, он поднялся из-за стола. Нагрузившись пивом и плотным ужином, Дэниел ощутил, что вот-вот лопнет, но это не помешало ему взять из холодильника еще бутылку.

Нора вышла из душа, подпевая льющейся из радио песне Гарта Брукса [11]. Она никогда особенно не увлекалась кантри, но так как радио на ферме лучше всего ловило волну с ней, то Нора начала попадать под ее влияние. Она вытиралась полотенцем в ванной, когда Дэниел зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Выйдя с одним только полотенцем, намотанным на голову, она подпрыгнула от неожиданности, когда увидела его.

– Прости, – ответил он. – Эй, а мне нравится этот вид!

Нора достала из комода халат и надела его.

– Кажется, Алиса пришла? – спросила она.

– Угу. Она у себя – наверное вытирается или переодевается.

– Ты не разговаривал с Люком?

– Нет. А должен был?

Она даже сама не понимала, почему спросила. Только знала, что Люк был ключом к чему-то, что она никак не могла вспомнить.

– Просто поинтересовалась, – ответила Нора.

Из-за звучавшей музыки ни один из них не услышал, как тихо открылась дверь Алисиной комнаты. Нечто проковыляло в коридор и начало спускаться, держась за перила, чтобы не упасть. Оно вошло в гостиную. Упало на четвереньки и в спешке поползло на кухню.

Подвальная дверь открылась и закрылась. Нечто поползло вниз по ступенькам, медленно и мучительно. Дверка тайной комнаты распахнулась и повисла на петлях в ожидании, будто клюв голодной птицы. Остатки сил покинули тварь, и она внезапно стала видимой. Убогого вида демон, обгоревший до черноты, с помощью когтей втянул свое болезненное тельце в комнатку, пока полностью не оказался за порогом. Ухватившись за края колодца, он вполз наверх. И наконец, заглянув в пылающие глубины, соскользнул прямиком в ад.

Нора вышла из спальни и прошла по коридору к Алисиной комнате. Она чуть было не ворвалась в нее, однако сдержалась и постучала. Ответа не последовало.

– Алиса? – позвала Нора, ударив несколько раз кулаком по деревянной поверхности. – У тебя все нормально?

Дэниел выбрался в коридор и встал за спиной у Норы, едва удерживая пивную бутылку двумя пальцами.

– Просто войди, – сказал он.

Нора открыла дверь и шагнула через порог. Алиса лежала на кровати под одеялами, отвернувшись. Нора потрясла ее за плечо.

– Алиса! Алиса! Проснись!

Та медленно открыла глаза. Она смотрела, словно в бреду, и не могла сфокусировать свой взгляд на чем-либо. Ее веки снова захлопнулись, и она повернулась на бок.

– Алиса! – ахнула Нора, в то время как Дэниел продолжал наблюдать за ней, стоя в дверном проеме.

– Оставь меня, – невнятно и полусонно пробормотала Алиса.

Дэниел зашел в комнату и посмотрел на свою спящую дочь.

– От нее не пахнет алкоголем? – спросил он.

– Я не могу точно сказать, пока ты рядом, – ответила Нора.

Он протянул руку и погладил дочь по щеке. Алиса мирно спала. Рубец на другой стороне ее головы не был заметен за волосами.

– Думаю, я могу официально заявить, что наша дочь пьяна, – сказал он.

Нора подняла взгляд на мужа:

– Прекрасно. Значит, мы теперь старые?

– Мы уже старые, и скоро нам опять предстоит разогревать детские бутылочки.

– Детские бутылочки и пивные бутылочки – наши дети прямо сейчас, – сказала она, отходя от кровати.

Дэниел отхлебнул пива:

– Пусть спит. Поговорим с ней утром.

Нора вышла из комнаты вслед за ним, выключила свет и закрыла за собой дверь.

– Так теперь ты разрешишь мне выбить дерьмо из Люка? – спросил он.

– Как хочешь.

– Подышишь со мной воздухом на крыльце?

– Было бы чудесно.

Выйдя на улицу, они вдвоем сели на качели. Нора положила голову Дэниелу на плечо, и он принялся раскачивать качели туда-сюда. Яркий лунный свет заливал ферму, в то время как насекомые и лягушки соревновались в громкости друг с другом.

– Прости меня за то, что произошло, – сказала Нора.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Дэниел, совершенно не понимая, о чем речь.

Он не мог вспомнить, как много пива уже выпил.

– То, что я так разволновалась. Может быть, у меня гормоны разыгрались, – ответила Нора, глядя на мерцающие звезды. – В конце концов, местечко не такое уж и плохое.

– Нет, не плохое.

Они продолжали раскачиваться в умиротворяющей тишине, в то время как ветерок обдувал обнаженные участки их кожи.

– Эй, я же ведь не закончил рассказывать тебе про дневник Мерла, – сказал он.

– И что там было дальше?

– Ну, – Дэниел возбужденно наклонился к ней, – после того, как его жена умерла, старик начал колесить по стране, исследуя всякие случаи одержимости. Вместе с парой священников он принимает участие в обрядах по изгнанию бесов во имя Христа.

– Только не это.

– Именно так. Я только что закончил читать о его первых двух случаях изгнания. Милая, там просто трэш. Первый произошел в 1973 году. В одном доме его жильцы пытались рассказать полиции, что видели окровавленную женщину в зеркале детской ванной комнаты, и однажды ночью она вылезла из зеркала и схватила их дочь за горло, – сказал Дэниел, выбрасывая вперед свою руку и сжимая, словно душил кого-то.

– Ладно, хватит, – сказала Нора, вставая с качелей.

– Что? – Дэниел засмеялся.

– Мне это не нравится. Я не думаю, что это смешно. Там были настоящие люди, и, честно говоря, меня это пугает.

Дэниела заметно обидело ее равнодушие.

– Знаешь что? – спросила Нора