Войдет в нашу жизнь… Нет, нет, нет… Хватит моей привязанности и моего стресса, я не буду подвергать этому ещё и дочь.

– Проходите в кабинет, доктор вас ожидает.

Встаю и мешкаю пару секунд, когда вижу, что Николаев тоже поднимается со своего места.

– Ты не мог бы подождать меня здесь?

Артём внимательно смотрит на меня, медленно кивая.

Выдыхаю и захожу в кабинет, плотно притворив за собой дверь.

Три часа! Три! Мы проводим в клинике три часа!

Я сдаю кучу анализов, мне делают УЗИ всех органов, задают миллион вопросов. Под конец начинаю хамить ни в чём не повинным докторам. Они только выполняют свою работу. Хорошо выполняют, даже чай приносят, пока я сижу на кушетке в ожидании лабораторных исследований.

Но, когда предлагают пройти и сделать томографию, я отказываюсь. В жизни не залезу в эту штуку. Нет. Нет. Нет. Тем более чувствую я себя просто отлично, особенно после чая.

Под конец моего затяжного врачебного приёма в кабинет заглядывает уже знакомая мне по прошлому визиту гинеколог.

– Здравствуйте, Антонина Георгиевна, скажите им, пусть меня уже отпустят, – молю я, увидев знакомое лицо.

Женщина приветливо улыбается, прижимая к груди мою карточку, садится напротив меня и кладёт её себе на колени.

– Осталось совсем немного, Эля, не переживай, это вредно, – говорит она.

На миг я даже лишаюсь дара речи, она же не намекает… я пила таблетки!

– Я… беременна? – выдавливаю из себя тихим шепотом.

Боюсь: вдруг Артём, который остался в коридоре, услышит. Хотя я не уверена на все сто процентов, что он меня ждёт. У него всегда много дел и постоянно звонит телефон.

– Нет, конечно, нет, – поспешно успокаивает меня врач. – Ты ведь принимаешь гормоны, которые я тебе назначила?

– Да! Каждый день! У меня даже сейчас они с собой, в сумке, а она на работе, но я правда их пью!

– Я верю, – улыбается Антонина Георгиевна, а потом неожиданно накрывает мою руку своей. – Ты не беременна, успокойся и выдохни.

Такие дела.

– Тогда к чему эти вопросы? – спрашиваю осторожно.

– Понимаешь, все твои анализы в норме. Немного понижена глюкоза, но это не страшно, скорее всего, ты давно не ела. Я бы хотела задать тебе пару наводящих вопросов и тогда решим, отпускать тебя или ещё обследовать. Хорошо?

– Я на всё согласна.

Мы общаемся ещё некоторое время, после чего меня наконец отпускают.

В коридоре сразу натыкаюсь взглядом на Артёма. Он никуда не ушёл, даже кресло не поменял, сидит точно напротив двери, куда я зашла три часа назад и откуда теперь выхожу.

Артём не двигается. Смотрит на меня выжидающе, исподлобья. Его ноги широко расставлены, локти упираются в колени. Руки сцеплены в замок. Я не вижу половины его лица, она скрыта за ладонями. Вся его поза кричит о напряжении. Взглядом за меня ухватился и держит, не отпуская.

Решаю его не мучить, поэтому спокойно говорю:

– Со мной всё в порядке.

Слышу его шумный выдох. Артём откидывается на спинку больничного кресла и нетерпеливо протягивает ко мне руку.

– Дай посмотреть заключение.

– Ты мне не веришь? – приподнимаю брови, отдавая ему бумаги. – Хочешь сам убедиться, что твоя ручная зверюшка здорова?

– Эля… – тихо, но твердо произносит Артём. – Ты не зверюшка.

– Но ты хочешь посадить меня в клетку! Мне нельзя работать! Выходить из дома только в сопровождении охраны! Тогда кто я, по-твоему? – вскрикиваю.

– Поговорим не здесь. Иди в машину, я сейчас к тебе подойду.

– Отлично! – Разворачиваюсь на пятках и бросаю через плечо: – С нетерпением буду ждать!

Хочет поговорить? Будет ему разговор.

Пусть только попробует меня не выслушать.

33 Глава

Забираюсь на заднее сиденье в машине и жду.

Долго жду.

Артёма всё нет. Там у него дел оставалось всего-то на тридцать секунд. Приложить карточку к терминалу, и свободен.

Даже Сергей не выдерживает и выходит из машины покурить, аккуратно прикрыв дверь.

Я откидываюсь на спину и прикрываю глаза. Грудь тяжело вздымается, а рука так и тянется к шее. Неприятные ощущения ещё напоминают о случившемся у ресторана. В клинике я успела мимолётом глянуть на себя в зеркало: следов от пальцев Артёма почти не осталось.

Он сожалеет о том, что сделал?

Что можно так долго обсуждать с моим врачом? Анализы в норме, беременности нет.

Меня даже не пугает мысль о том, что Артём может узнать о ребёнке. Я сегодня и так собираюсь ему всё рассказать.

Достали секреты.

Потихоньку мой боевой запал спадает.

Я устала и хочу домой.

День выдался длинным, и совершенно не таким, как я ожидала, когда собиралась утром на работу в ресторан.

Когда наконец на крыльце клиники появляется хмурый Артём, я почти ловлю дзен и успокаиваюсь.

Нам, конечно, надо поговорить. Просто необходимо. Уговариваю себя сделать это как можно скорее, запихнув свою трусость как можно дальше. Наше общее прошлое наложило отпечаток на наши отношения в настоящем. И нам надо решить эту проблему.

Возможно, мы поговорим и разойдёмся разными дорогами, а может быть, наоборот, свернём в одну сторону. Я что-то к нему чувствую. И хочу верить в то, что он больше меня не ненавидит. Глупо желать построить что-то на руинах, поэтому нам нужно сровнять их с землей.

Артём подходит к Сергею, что-то говорит, не торопится садиться в машину. Я наблюдаю через тонированное стекло, зная, что он не может меня увидеть, но вздрагиваю, когда Артём смотрит точно на меня.

Он просит у Сергея сигарету. Затягивается пару раз и выпускает дым из лёгких, запрокинув голову вверх.

К моему удивлению, Сергей жмёт Артёму руку и уходит в сторону, попутно набирая что-то в телефоне.

Мороз бежит по коже с головы до пят. Я наблюдаю, как Артём лениво докуривает сигарету. Точным движением