– Ванная там, – машет в сторону тёмного коридора Артём, сбрасывает обувь и проходит мимо меня.

В гостиной или кухне – не знаю, что там впереди – загорается свет и звенят бутылки.

Мне бы тоже не помешало выпить – для смелости.

– Мне не во что переодеться! – кричу я.

– Сергей скоро привезёт твои вещи, – говорит в ответ Артём и показывается в дверном проёме, в руке у него стакан с янтарной жидкостью, налитой на два пальца. – Там коллекция полотенец на выбор и пара халатов. Бери белый.

– Ты живёшь один? – спрашиваю, облизнув сухие губы.

Просто мне не хочется брать вещи, принадлежащие другой женщине.

– Один. Жду тебя в гостиной, как закончишь там.

Мне хочется потянуть время, поэтому я долго разглядываю баночки, которые стоят в ванной. Потом залезаю во все ящики и тумбочки. Нахожу пару новых зубных щёток и чищу зубы. Долго.

Долго стою под душем. Смываю сегодняшний день и готовлюсь к новой битве.

Из двух халатов выбираю мужской, не тот, что предложил Артём. Душа просит хоть в чём-то поступить наперекор, хоть в самой мелочи.

Загружаю свои вещи в стиральную машинку и включаю её.

Больше разговор оттягивать нельзя.

Сейчас я трусиха.

Перед тем как открыть дверь, зажмуриваю глаза и делаю пару глубоких вдохов.

Тусклый свет озаряет мне дорогу до дивана, на котором, откинув голову, сидит Артём. Его руки лежат на спинке.

Он успел переодеться в серую футболку и такого же цвета спортивные штаны. В одной руке он держит пустой бокал, гремя кубиками льда.

Я опускаюсь в кресло напротив и подбираю под себя голые ноги. На мне тёплый тёмно-синий халат и больше ничего. Чувствую я себя неуютно.

Артём приподнимает голову и смотрит на меня. Его взгляд задерживается на моих голых коленках. Ползёт вверх. Останавливается в районе груди. Я быстрым движением сжимаю махровую ткань и сглатываю.

Внизу живота начинает дрожать.

Сегодня никакого секса.

Я не вынесу ещё один безэмоциональный трах с ним. Мне нужно другое.

– Хочешь мне что-то сказать? – первым нарушает тишину Артём.

Киваю, но медлю.

Где моя смелость, которую так хвалил Давид?

– У меня есть дочь, – говорю тихо.

35 Глава

Не уверена, расслышал ли он меня.

Прочищаю горло и говорю громче:

– У меня ребёнок есть.

Артём садится прямо и смотрит на меня в упор немигающим взглядом.

– Ей пять лет, она чудесная. Прости, что не сказала раньше. Хочешь, покажу фото, у меня есть в телефоне, – тараторю без остановки, встаю с кресла, делая шаг в прихожую, и торможу.

Я не знаю, где мой телефон, не видела его с самого ресторана.

– Где она? – сипло спрашивает Артём.

Оборачиваюсь.

– В Сочи, с няней. Я отправила их подальше, когда… когда всё это началось, – взмахиваю руками.

– Где её отец?

Это один из моих самых нелюбимых вопросов.

– Я не знаю, – отвечаю честно.

Надя моё спасение, моя надежда. Она вытащила меня из ужасной депрессии, только после её рождения я начала нормально жить. Потому что появилось для кого и ради кого эту жизнь проживать.

Артём понимающе кивает.

– Раньше почему не сказала? – Он на удивление спокоен, а меня начинает потряхивать. – Да садись ты, чего встала? Сегодня ты никуда не сбежишь, и придётся ответить на все мои вопросы, даже если они будут неудобными.

Показывает мне на место рядом с собой.

Я присаживаюсь на самый край дивана, вжимаясь в его обивку.

Артём смотрит на меня и качает головой. Уходит в сторону кухни, где опять чем-то гремит. Появляется спустя пару минут с бокалом воды для меня и бокалом виски для себя.

Жадно пью воду, поблагодарив. Вытираю губы тыльной стороной ладони и поворачиваюсь к бывшему сводному брату.

Он смотрит на меня выжидающе, ждёт продолжения, но я молчу. Хочу его услышать.

Артём шумно вздыхает, ставя свой стакан на стол. Нетронутым.

– Почему раньше не сказала? Думала, я обижу её? – хмурится.

А у меня сердце щемить начинает.

– Нет… конечно нет, – отвечаю поспешно.

Я знаю на каком-то подсознательном уровне, что Артём никогда не обидит моего ребёнка.

Мы опять молчим. Артём прячет лицо в ладони и проводит по нему пальцами несколько раз. Поворачивается ко мне снова. Мы играем в гляделки.

Мне хочется свернуться калачиком и лечь к нему на колени… Долго-долго рассказывать, как я жила вдали от него и что со мной было. Только вот не знаю, есть ли у меня на это право. Я тоже мало что о нём знаю. О его жизни без меня.

– Ты не злишься? – тихо спрашиваю я.

– Нет. А должен?

– Я… понимаешь… – Сажусь прямо, подбирая слова. – Чувствую вину…

– За что? За аборт?

Его слова припечатывают меня похуже кирпича. Дёргаюсь. Он сказал это таким тоном, как будто выплюнул мне претензию.

Обхватываю себя за плечи и медленно качаю головой.

– Не сожалеешь? – хмыкает он.

– Что ты такое говоришь… Не было никакого аборта! Я бы никогда… я бы никогда.

Инстинктивно прижимаю руку к животу, а другой стираю мокрые дорожки слёз с лица.

Артём смотрит на меня с прищуром, как будто не верит в то, что сейчас видит. Но я не играю. В этот раз все маски сброшены. Слишком много лет потеряно, притворяться больше нет смысла. Скрываться тоже.

Вот она я, вся как на ладони перед ним. Открываюсь, душу наизнанку готова вывернуть. Только подал бы мне знак, что всё это не зря.

– Как это не было? Рита сказала, ты избавилась от ребёнка, стоило мне только улететь, – вкрадчиво говорит он, разделяя слова.

По телу бегут мурашки.