– Я поняла, – сказала она.

За окном прозвучала полицейская сирена.

Фрэнсис Челейн вздрогнула.

– Так, Билл, – обратился Неверс к фотографу, – снова заряжайсвою камеру, потому что эти ребята явно захотят, чтобы ты их сфотографировал вделе: арестовывают подозреваемую. Возможно, появится лично Карл Сивард изОтдела по раскрытию убийств. Он большой любитель выставлять свое пузо передкамерой, положив руку на плечо арестованного. Мечтает увидеть свое изображениена первой странице с подписью: «Карл Сивард, бесстрашный следователь из Отделапо раскрытию убийств, берет подозреваемую под стражу и заканчиваетразбирательство по делу, которое поставило на ноги все управление полиции».

Затем Неверс, улыбаясь, встал в позу перед фотоаппаратом:

– Может, и мне сфотографироваться? Волосы у меня хорошолежат? Потом сделаем подпись: «Репортер „Стар“, который помог полиции найтиподозреваемую».

Фрэнсис Челейн посмотрела на него оценивающим взглядом.

– Ножку покажите, – сказала она.

Пол Дрейк сидел на краешке письменного стола Мейсона ивытряхивал табак из тряпочного мешочка в коричневатую бумагу, которую держал впожелтевших от никотина пальцах.

– Итак, моя сотрудница вышла на контакт с миссис Мейфилд, нопока мы ничего не выяснили. Какое-то время миссис Мейфилд держали в полиции какважную свидетельницу.

– А слежку в открытую ты уже провел? – поинтересовалсяадвокат.

– Пока нет. Готовимся. С твоей миссис Мейфилд работаетженщина, представившаяся ей бывшей гувернанткой, которая долго находилась заграницей, а теперь осталась без работы. Мы проверили прошлое миссис Мейфилд,попытались выйти на ее знакомых, с одной подругой молодости удалось поговорить.Мы выяснили имена кое-каких приятельниц, чем она занималась и все в таком роде.

– А как идут дела у твоей оперативницы?

– Неплохо. Миссис Мейфилд уже делится с ней своимипроблемами, ругает мужа, ну и так далее.

– Но об убийстве она пока ничего не говорила? – спросилМейсон.

– Даже не пискнула. Она, конечно, упоминала, что ее вызывалик окружному прокурору и какое-то время держали под охраной как важнуюсвидетельницу, пока не получили от нее письменного заявления. Но в детали онане вдается. Просто пересказывает то, что уже напечатали в газетах.

– А что с Доном Грейвсом? – поинтересовался адвокат. – С нимкак идут дела?

Дрейк последний раз затянулся сигаретой:

– Вот здесь все отлично. С ним познакомилась молодая,симпатичная оперативница, и Грейвс, похоже, на нее клюнул. Рассказывает все,что знает.

– О деле?

– Обо всем. Просто выворачивается наизнанку.

– Сотрудница, должно быть, у тебя неплохая.

– Да, Перри, – с энтузиазмом кивнул Дрейк. – Есть на чтопосмотреть. Она знает, как подойти к мужчине. У нее огромные доверчивые глаза,и она прекрасно умеет слушать. Ты просто горишь желанием поделиться с нейсвоими проблемами. Ты представить себе не можешь, но когда я приглашаю еепоужинать, то вдруг сам начинаю жаловаться ей на свою жизнь: на первуюдевчонку, которая меня бросила, и поэтому я так и не женился, и все томуподобное. Ты видел в стельку пьяных мужиков, которые готовы на плече уабсолютно незнакомого человека выплакивать свои беды? Именно так и работает этадевушка. Почему-то хочется выдать ей всю подноготную.

– Прекрасно. Что ей удалось узнать?

– Пока только то, что тебе не очень захочется услышать, –ответил детектив. – Это совсем не поможет твоей клиентке.

– Тем не менее выкладывай и, пожалуйста, ничего неприукрашивай. Мне нужны только факты.

– Дело в том, – начал отчет Дрейк, – что на твоей клиентке вночь убийства был розовый пеньюар. Эдвард Нортон послал Дона Грейвса в машинесудьи Пурлея в дом Артура Кринстона за документами. Грейвс почему-то решилпосмотреть назад, когда машина делала очередной поворот. С той точки можно былоувидеть, что делается в кабинете Эдварда Нортона. Грейвс заметил, как кто-тостоит за спиной Нортона, сидевшего за письменным столом. Более того, онутверждает, что видел, как мужчина опустил трость на голову Эдварда Нортона итот рухнул на стол. Грейвс также говорит, что заметил руку, плечо и головуженщины. Он практически уверен в том, кто были эти мужчина и женщина. На женщинебыл розовый пеньюар.

– Он это заявил окружному прокурору? – спросил Мейсон.

– Да. Подписал заявление и дал клятву, что сказанное им –чистая правда.

– Это отличается от того, что он говорил полиции в ночьубийства, – заметил Мейсон. – Когда они только прибыли на место, Грейвсутверждал, что видел, как мужчина наносил удар, но ничего не упоминал ни прокакую женщину.

– Тебе это не поможет, – ответил Дрейк. – Ты это недокажешь.

– Но они стенографировали то, что он говорил, – сказалМейсон.

Дрейк расхохотался в ответ:

– Ты что, не знаешь, как работает полиция? Те бумаги куда-топотерялись. Я попросил одного своего приятеля – газетного репортера –встретиться со стенографисткой, которая тогда работала с полицейскими.Выяснилось, что никто не знает, куда делся ее блокнот. Просто исчез.

Дрейк улыбнулся адвокату. Мейсон уставился на свой стол,нахмурив брови.

– Проходимцы чертовы, – наконец выдавил он из себя. –Окружной прокурор всегда вопит, что адвокаты, защищающие обвиняемых,манипулируют доказательствами и фактами дела. Но стоит только кому-то из людейокружного прокурора найти доказательства в пользу обвиняемой, как с нимиобязательно что-то случается.

Детектив пожал плечами.

– Окружной прокурор хочет добиться обвинения, – заметил он.

– Пол, а твоя оперативница может оказаться в комнате миссисМейфилд в доме Нортона? – спросил Мейсон.

– Конечно. Нет проблем.

– Отлично. Я хочу, чтобы она просмотрела все платья, какиетолько есть у миссис Мейфилд. Другими словами, я хочу выяснить, нет ли у неерозового пеньюара, халатика или чего-то подобного.

Дрейк многозначительно взглянул на адвоката.

– В общем-то несложно и положить туда что требуется, –сказал детектив.

– Нет, – категорично заявил Мейсон. – Я веду честную игру.

– Какой в этом смысл? Они-то поступают с тобой по-свински.

– Ничего не могу поделать. Я думаю, что выиграю это дело.

– Послушай, – сказал Дрейк, закидывая ногу на ногу, – яочень сомневаюсь, что тебе удастся его выиграть. Обвинение против твоейклиентки уже практически готово. Сам посмотри, что у них имеется. Именно онадолжна получить огромную сумму после смерти Нортона. Фактически, тайно выйдязамуж, ей нужно было либо прикончить его, либо потерять имущество на суммуболее миллиона. Возможно, этот парень, Глиасон, женился на ней по любви, но неисключено, что и из-за денег. Окружной прокурор разработал теорию, что, когдаГлиасон узнал об условиях учреждения траст-фонда, они с мисс Челейн пыталисьпо-хорошему поговорить с Нортоном. Но тот отказался слушать их доводы, иГлиасон решил его прикончить. Они здорово поругались. Глиасон бы уже тогда убилего, но тут приехал Кринстон, которому была назначена встреча. Глиасонподождал, пока Кринстон не закончит свои дела с Нортоном, открыл одно из оконвнизу, оставил следы на траве, чтобы представить, словно в дом прониклиграбители, а затем разбил Нортону голову. Не исключено, что тогда он и непомышлял о краже, просто хотел обставить все так, будто в доме побывали воры, идля этого вывернул карманы Нортона. Он нашел в бумажнике такое количествоналичных, что решил оставить их себе. Затем он услышал, что Кринстонвозвращается. Требовалось что-то очень быстро предпринять. Он знал, что шофер встельку пьян, бросился вниз, подложил ему столько улик, сколько успел, а затемсмотался. Фрэнсис Челейн находилась вместе с Глиасоном, когда совершалосьпреступление. Если ее завести, она дико выходит из себя. Возможно, она былатогда в ярости. Глиасон женился на ней из-за денег. Это было преднамеренноепреступление с его стороны. Возможно, он придумал воров-взломщиков, когдаКринстон разговаривал с Нортоном. Услышав шум приближающейся машины, он понял,что его, должно быть, видели или что-то пошло не так, и он подставил шофера какзапасной вариант.