Мейсон посмотрел на детектива холодным, тяжелым взглядом.

– Пол, если они в суде попытаются представить эту теорию, яразнесу ее в пух и прах, – заявил адвокат.

– Ничего подобного, Перри. У них масса косвенных улик. Онинесколько раз ловили твою клиентку на лжи. Зачем она утверждала, что ездила на«Бьюике», когда его даже никто не выводил из гаража? Полицейские могутдоказать, что машина все время оставалась на месте. От миссис Мейфилд ониполучили полную информацию, она тут постаралась, да и дворецкий, который живетнад гаражом, клянется, что в тот вечер никто никуда не ездил. К тому жеокружной прокурор может доказать, что трость, которой убили Нортона,принадлежит Глиасону, что у твоей клиентки были деньги Нортона…

Мейсон резко встрепенулся.

– Они могут доказать, что у моей клиентки были эти деньги? –спросил он.

– Ага, – кивнул детектив.

– Каким образом?

– Точно не могу сказать, но знаю, что это частьподготовленного ими обвинения. Они это как-то проработали. По-моему, опятьмиссис Мейфилд постаралась.

– Ну, ничего, выясним. Я заставлю их немедленно передатьдело в суд.

– Немедленно в суд?! – воскликнул Дрейк. – Но мне казалось,что ты пытаешься получить отсрочку. По крайней мере, так утверждают газеты.

Мейсон улыбнулся Дрейку.

– Именно таким образом я пытаюсь их поторопить. Я требуюотсрочек, прошу дополнительного времени. Они, естественно, возражают. Черезкакое-то время я признаю, что проиграл, и позволю им передать дело в суд.

Дрейк покачал головой:

– Они не клюнут на это. Слишком старая уловка.

– Я по-новому ее преподнесу, – усмехнулся Мейсон. – Теперь яхочу, чтобы ты провел слежку в открытую за миссис Мейфилд, а также за ДономГрейвсом. Может, они испугаются и выдадут какие-то факты. Ни один из них неговорит правды – по крайней мере, пока. И еще мне требуется поподробнее узнатьоб этих деньгах. У окружного прокурора есть доказательства или толькоподозрения?

– Ты попытаешься представить, что убийство совершили миссисМейфилд с мужем? – спросил Дрейк.

– Я собираюсь представлять свою клиентку так, как толькомогу, – заявил Мейсон. – Я приложу все силы, чтобы вытащить ее.

– Слышал я эту песню. Но что конкретно ты собираешьсяделать?

Мейсон стряхнул пепел с сигары.

– Чтобы добраться до сути любого убийства, надо выбратьотносящийся к данному вопросу факт, который еще не объяснен, и найти егореальное объяснение.

– Опять общие слова. Спустись на грешную землю. О чем тыговоришь?

– О причине, по которой Нортон заявил, что «Бьюик» украден,– ответил адвокат.

– А какое это имеет отношение к делу?

– Огромное. Это необъясненный факт, и, пока мы не найдем емуобъяснения, убийства нам не раскрыть.

– Очень интересная теория для представления присяжным, –прокомментировал Дрейк. – Но ты сам знаешь, что все никогда не удаетсяобъяснить. Причем в любом деле.

– Если мы не объясним этот звонок, то теория получаетсянеполной, – продолжал Мейсон. – Вспомни, окружной прокурор строит свою версиютолько на косвенных уликах. Чтобы добиться обвинения на основании косвенныхулик, требуется исключить все разумные гипотезы, кроме виновности.

Детектив махнул рукой:

– Обычные рассуждения адвоката. И, кстати, я считаю, чтоприговор твоей клиентке, в общем-то, будут выносить газеты.

– В самое ближайшее время газеты сообщат, что «Бьюик» –самый важный факт во всем деле, – ответил Мейсон.

– Но он не был украден! Он даже не покидал гаража!

– Так утверждает дворецкий.

Внезапно Дрейк замолчал. На лице его появилось задумчивоевыражение.

– Ты хочешь сказать, что дворецкий врет?

– В настоящий момент я не готов делать каких-либо заявлений,– сказал Мейсон.

Дрейк заговорил монотонным голосом, словно думал вслух:

– Конечно, если дворецкий сам брал машину, чтобы куда-тосъездить, потом отвел спидометр назад, а Нортон позвонил в полицию с тем, чтобыводителя арестовали, независимо от того, кто он, а затем дворецкий вернулся иузнал про звонок…

Дрейк замолчал. Он, ни слова не говоря, сидел несколькоминут, а затем грустно покачал головой:

– Нет, Перри, это не пойдет.

– Я не спрашиваю тебя, что пойдет, а что не пойдет, –улыбнулся Мейсон. – Я хочу получить от тебя факты. И вообще, слезь с моегостола, мне надо работать. Начинай слежку в открытую, причем как можно скорее. Ядолжен знать, в чем они признаются.

– Ты представляешь и Глиасона и девчонку?

– Да, теперь да. Фрэнсис Челейн не отступится от своегомужа. Она попросила меня его представлять.

– Понятно. Теперь я хочу узнать у тебя еще кое-что. Меня обэтом уже спросила дюжина людей, и я надеюсь, что ты не обидишься, я делаю этодля твоего же блага, все в городе говорят об этом. Люди интересуются, почемуадвокат защиты не настаивает на отдельных судебных процессах над мужчиной иженщиной? В таком случае вначале состоится процесс над мужем, и у тебя появитсявозможность выяснить, какие у них имеются доказательства, а также допроситьвсех их свидетелей перед тем, как начнется судебный процесс над Фрэнсис Челейн.

– Это невозможно, Пол. Суд не позволит проводить отдельныепроцессы, – ответил Мейсон.

– Но ты можешь попытаться, – возразил детектив.

– Нет, – улыбнулся адвокат. – Я вполне доволен тем, какскладывается ситуация сейчас. Пусть будет один процесс над обоими.

– Тебе решать, – сказал Дрейк. – Я сейчас же обеспечу слежкув открытую.

Перри Мейсон появился у входа в комнату для свиданий вогромном здании тюрьмы.

– Я пришел к Роберту Глиасону, – сообщил он ответственномунадзирателю.

– Вы его адвокат?

– Да.

– Когда его арестовали, вы не были его адвокатом.

Мейсон нахмурился:

– А теперь я его представляю. Вы собираетесь привести егоили мне обратиться в суд и заявить, что надзиратели отказали мне в возможностипоговорить с клиентом?

Надзиратель посмотрел на адвоката, пожал плечами, ни словане говоря, повернулся и исчез. Через пять минут он вернулся и проводил Мейсонав комнату для свиданий.