Потом он увидел начищенные медные буквы, прикрепленные подутлегарем. И с неслышимым миру вздохом понял, что его положение становитсясовершенно непонятным, все запутано так, что даже не стоит строить какие-тодогадки.

Он хорошо знал это название: «Призрак удачи». Корабльзнаменитого Джагеддина, аристократа среди рыцарей удачи, принадлежавшего кпервой дюжине. И даже более того – он сам лично спас в свое время Джагеддина вГотаре, когда тамошний барон собирался спалить того на костре в компаниикакой-то молодой красотки. Помнится, Джагеддин считал себя в неоплатном долгуперед Сварогом, но с тех пор много воды утекло, о Джагеддине кружили самыенехорошие слухи, начиная с горротской кляксы, под которой капитан «Призракаудачи» с некоторых пор плавал, и кончая иными знакомствами Джагеддина, приодном упоминании о коих плевались самые небрезгливые.

Что хуже всего, Джагеддин прекрасно знал имя спасителя –лорд Сварог, граф Гэйр. И наверняка знал, не мог не знать, кем стал в последнийгод означенный милорд и граф, сколько корон собрал на геральдическийкоролевский скипетр.

Узнает или не узнает? Менять лицо теперь невозможно – эти, вшлюпке, видели его в натуральном обличье, что они скажут и сделают, когда спасенныйу них на глазах приобретет совершенно иную внешность? То-то. Что называется,попала собака в колесо – пищи, да беги…

Старательно сохраняя на лице не просто безмятежность, анеприкрытую радость – спасен, спасен добрыми самаритянами! – Сварог проворновзобрался вслед за Бунаком на борт. Следом шустро карабкались остальные. Вкакой-то миг Сварогом владело неутолимое желание начать все сначала – разжатьруки, прыгнуть в море и камнем пойти ко дну. Даже если начнут вылавливать,ничего у них не получится – вряд ли у них есть сети, а если и отыщется парочканеводов, он к тому уже окажется далеко. Лучше уж болтаться по дну морскомуголым и босым, чем плыть на этом корабле…

Но после краткого размышления он отбросил эту идею. Корабль,если не смотреть на него особым взглядом, выглядел вполне уютно в качествевременного пристанища. Черный ореол зла – это, конечно, плохо, но, в концеконцов, здесь обитают не легендарные титаны, а, если можно так выразиться,среднестатистические черные маги. Сварог сталкивался кое с чем похуже и бывал вместах поопаснее. За борт прыгнуть никогда не поздно…

Человек двадцать, одетые столь же живописно, как экипажшлюпки, с любопытством пялились на Сварога. Кое-кто хихикал при виде стольэкстравагантно одетого спасенного, но лица у них были не такие уж веселые,словно бы сумрачные.

Они поспешно расступились перед человеком, которого Сварогузнал мгновенно. Высокий, темноволосый, с аккуратно подстриженной бородкой, всинем кафтане, богато вышитом золотом. Сварог помнил и этот меч в роскошнойоправе, и ожерелье с синими самоцветами.

Он ничего не успел сказать – палубный мастер шагнул вперед иторопливо сообщил:

– Изволите жаловать, капитан, – торговый человек поимени Робинзон Пузо, из Пограничья. Рад-радешенек, по лицу видно…

Сварог неловко поклонился, видя, как Джагеддин слегкаприподнял бровь. Судя по этому жесту, по взгляду, капитан его тоже узнал, такчто не стоило выставлять себя на посмешище, вслух представляясь вымышленнымименем.

– Я вам несказанно благодарен, капитан, – сказал Сварог,старательно избегая встречаться взглядом с Джагеддином. – Положение моебыло самое унылое, и, если бы не вы…

– Ну что вы, не стоит благодарностей, – сказалДжагеддин с самым непроницаемым видом. – Святое дело. Сначала ты делаешькому-то добро, потом твое доброе дело к тебе же возвращается… – Он чутьповернул голову: – Половник!

Вперед протолкался лысый коротышка с голым брюхом, настолькопропитанный шибавшими на добрый уард вкусными кухонными ароматами, что простообязан был оказаться корабельным кухарем. Вон у него и пояс, увешанный ножами,длинными разнокалиберными вилками и прочими орудиями производства…

– Проводи гостя в каюту, – распорядилсяДжагеддин. – Принеси поесть-попить, одежду подбери… Отдохните, любезныйРобинзон, от всех треволнений, чувствуйте себя, как дома…

Кухарь отступил, сделав рукой приглашающий жест. Сварог, ещераз поклонившись капитану, направился за ним.

И почувствовал, как его виски словно бы гладят невидимыеметелочки из перьев, вызывая не просто щекотку, а еще и неприятное, давящееощущение. Стараясь делать это незаметно, попытался высмотреть источникнеприятностей, взглянуть, кто это его изучает по всем колдовским правилам.

Долго стараться не пришлось, достаточно было взглянутьискоса на капитанский мостик. Там, небрежно и грациозно опершись на перилабалюстрады, стояла молодая женщина в мужской одежде, с распущенными волосами, сабордажной саблей на поясе. Неизвестно, узнала ли она Сварога (по крайней мере,его защиту не преодолела), зато Сварог ее сразу узнал – та самая красотка вдомотканом платье, которую он спас в Готаре заодно с Джагеддином. Тогда он ещене был обучен некоторым полезным премудростям, но вот теперь моментальноопределил, с кем имеет дело.

Ведьма. Самая натуральная, патентованная, если можно таквыразиться. Знать бы раньше…

Он уже прекрасно знал, чем отличается колдовство отведьмачества – спасибо старухе Грельфи, просветила в два счета с помощьюдрагунских словесных оборотов и насквозь вульгарных, но удивительно метких иобразных сравнений…

Между колдуном и ведьмой такая же разница, как междуразвратником и извращенцем. Развратник вовсе не обязательно плох, заторастлитель малолетних или насильник исполнен скверны по сути своей и сути своихпоступков. Примерно так говорила старуха. Колдунья вовсе не обязательно служитзлу (хотя порой, что греха таить, ходит в опасной близости и можетзапачкаться), но вот ведьма изначально получает все свои способности от сил злаи служит исключительно им. Что же, это и есть разгадка черного ореола вокруг«Призрака удачи»? Или все гораздо сложнее и хуже? Кто бы знал… Кто бы зналтогда! Вероятнее всего, эта красотка с самого начала была ведьмой, а не сталаею за то время, что они со Сварогом не виделись. Получается, что покойный баронГотар однажды едва не совершил все же доброе и богоугодное дело, пытаясь сжечьведьму, быть может, единственное доброе и богоугодное дело в своей непригляднойжизни – и помешал ему не кто иной, как Сварог, совершенно не разбиравшийся вталарских сложностях…

Узнала или нет? Непонятно… Нет, но каково: баба на корабленевозбранно разгуливает по капитанскому мостику… Небывалое зрелище, нарушающеевсе традиции. Как же должен был размякнуть Джагеддин, чтобы… Спеленала, а?Опутала? То-то лица моряков вовсе не лучатся безмятежным весельем. У многихдолжны блуждать в голове самые унылые мысли: вряд ли у ведьмы хватит уменияподчинить себе всех, силенки не те…

Кухарь провел его в небольшую, но опрятную каюту на корме –и с ходу развил бурную деятельность. Убежал и вскоре вернулся с охапкойразнообразной одежды, чистой и новой. Тут было и дворянское платье, и одежда,подходящая для Сословий, и морские камзолы. По своей врожденной деликатностиСварог не стал уточнять, откуда на корабле это великолепие, подходившее быскорее богатой лавке. Выбрал себе наряд, по его мнению, вполне подходивший неособенно богатому купцу из Пограничья. Этот маскарад, учитывая, что Джагеддинего сразу узнал, выглядел чуточку наивно, но лучше уж придерживаться однаждывыбранной линии… Унеся то, что не пригодилось, кухарь прибежал с подносом,ломившимся от горшков, тарелок и накрытых крышками мисок, – снова самыхразнокалиберных, от простецких оловянных до серебряных украшенных искуснойчеканкой, а то и самоцветами. Опустил его на стол, ловко подсунул столовыйприбор, салфетки и деликатно исчез на то время, что потребовалось гостю, чтобысправиться со всем этим великолепием.