class="p1">За секунду до того, как он успел произнести всю фразу целиком, Том сорвался с места, как гоночный автомобиль. Неизвестный тут же рванул за ним со словами: «Стой, у меня ордер на твой арест!»

– Думаешь, им теперь удастся поговорить «в приватной обстановке»? – процитировала я Тома.

Сергей посмотрел на два стремительно удаляющихся силуэта.

– Возвращайся в здание, – велел Сергей вместо ответа. – На машине я быстрее догоню их обоих. И вернусь за тобой, – прибавил он.

– Хорошо, – я решила взять пример с Сергея и не задавать лишних вопросов.

Я вернулась в особняк.

Кажется, всё разрешилось. Хорошо бы ещё с хозяином особняка поговорить. И с Лерой. Кажется, на сегодня хватит с меня приключе…

Внутри творился настоящий переполох. Я удивлённо огляделась по сторонам, стараясь из обрывков разговоров понять, что случилось. Немного прояснив ситуацию, я отваживаюсь задать несколько уточняющих вопросов официанту.

– Кому стало плохо? Какой-то девушке? О боже! Это же Лера! – всплёскиваю я руками при виде подруги. – Что с ней произошло?

Час от часу не легче. А я-то думала, что теперь можно расслабиться. Но нужно сосредоточиться…

Кажется, официант сказал, что она упала в обморок? Рядом лежит разбитый бокал. Её отравили? Неужели Том ещё больший негодяй, чем я думала? Или это всё следствие гипноза?

– Извините, я знаю эту девушку. Кто и когда заметил, что она упала в обморок? – спросила я, снова вливаясь в толпу гостей особняка.

– Да, официант пару минут назад. Он разносил коктейли…

Ага, вот и поднос с коктейлями. Как их много! Похоже, Лера действительно взяла один из них. Было бы сложно отравить её с их помощью. Вернее, только её… а что это плавает там? В бокале? Оливка! Ну конечно же!

– Это её бокал?

– Да, мадам, – ответил на этот раз официант, – вернее, то, что от него осталось…

Лериному бокалу не посчастливилось. Он упал и разбился. Хорошо, что его ещё не успели убрать, и я смогу его осмотреть.

– Это же были оливки без косточек? – на всякий случай уточнила я.

Официант молча кивнул.

Ну, что ж, так я и думала. Я присела, чтобы лучше рассмотреть место происшествия. Никаких следов оливки. А это значит, что Лера её съела. Скорее всего, дело в гипнозе. Она стала забывать некоторые вещи. И конечно, она забыла про свою аллергию. Знаю, она проявляется на некоторые вещи. И оливки были первыми в этом списке.

Теперь нужно действовать быстро. Аллергия – это не шутка, тем более если она приводит к потере сознания. К счастью, Лера всегда с вниманием относилась к своему здоровью.

– Без паники! Это последствия аллергии! В её сумочке должны быть лекарства. Так, где же адреналин… нашла! Я сделаю ей укол, а вас попрошу пока вызвать ей скорую помощь!

У Леры в сумочке было не только нужное лекарство, но и записка с краткой инструкцией – на случай, если придётся рассчитывать на помощь посторонних людей. Хорошо, что мы знакомы давно, поэтому я всего лишь быстро просмотрела записку. Мне уже приходилось вводить ей адреналин.

Следующие полчаса прошли в какой-то суете. Вызвали скорую. К счастью, скорая помощь прибыла действительно быстро – не прошло и двадцати минут (время действия адреналина). Я описала, что произошло с Лерой, помогла погрузить её на носилки. Спросила адрес больницы, куда её повезли, дала врачам бумажку, куда написала необходимые данные Леры, свой телефон и симптомы. Также позвонила в саму больницу, куда повезли Леру, и узнала, кто сегодня дежурный врач. Попросила его связаться со мной, когда Лера придёт в себя.

Я разрывалась.

Хотелось и удостовериться, что всё хорошо с мужем. И узнать, что Тома поймали.

Надеюсь, мне не придётся давать показания в полиции. Эта мысль волновала меня, но её тут же вытесняло беспокойство за Леру. Беспокойство требовало ехать в больницу с подругой. Но нужно было ещё поговорить с хозяином особняка…

Больше же всего мне хотелось всё бросить и отправиться к Маше. На фоне этого эгоистично, как мне казалось, напрашивалась мысль о здоровом восьмичасовом сне.

– Вы не знаете, где…? – я остановила одного из официантов. Хотела спросить, где можно найти хозяина особняка, но это оказался один из гостей. Хорошо, что удалось превратить всё в шутку.

Мои поиски владельца особняка так и не увенчались успехом. Я присела на стул и случайно уснула.

Во сне я ела фрукты из большой вазы, пока одна из слив не возмутилась. Или это был другой фрукт?

– Как вам не стыдно, я, между прочим, одна из важнейших, даже центральных мест композиции!

– Но здесь же ещё много фруктов, – удивилась я. Никто и не заметит…

– Ах, никто не заметит! Нахалка! А как же Арчимбольдо? Из-за тебя на портрете может не оказаться носа!

– Я сильно сомневаюсь, что Арчимбольдо выбрал бы сливу для носа портретируемого. Получилось бы, что он высмеивает пристрастие к крепким напиткам. А это не к лицу придворному живописцу. Думаю, он предпочёл бы грушу…

– Эй-эй, эй! – неожиданно произнесла слива вместо очередного выпада.

– Извините, что пришлось прервать ваш сон. Наверное, вам снилось что-то очень интересное. Вы так не хотели просыпаться.

Я очнулась и увидела владельца особняка.

– Да, не каждый день поговоришь с говорящей сливой…

– Что, простите?

– Это я о сне. А вы не знаете, тут был один…

– Мошенник?

– Да, пожалуй, именно это слово я и искала. Не знаете, что с ним стало?

– Его сейчас допрашивают в полицейском участке. Сказать по правде, я надеялся, что всё так и закончится, но вы чуть не спутали мои карты.

– Простите?

– Я организовал это мероприятие, чтобы поймать злоумышленника. Стоило набрать верный код на том этаже, и сработала бы сирена.

– Но откуда вы знали, что он пойдёт на это?

– Давайте спустимся на первый этаж, и вы сами всё поймёте.

– Хорошо.

Мы спустились по красивой парадной лестнице и оказались в холле первого этажа.

– Как вам эти картины?

– Вы спрашиваете меня как искусствоведа или как гостью?

– Хм, я бы предпочёл спросить вас как гостью-искусствоведа.

– Кирико можно назвать предтечей сюрреализма. Как, впрочем, и Арчимбольдо. Эта картина особенно интересна, если её перевернуть…

– Ну, что ж, переверните.

– Всегда мечтала сделать что-то подобное на выставке, – сказала я с улыбкой.

Я дотронулась до натюрморта, чтобы перевернуть его. По моим ожиданиям, это должно было превратить его в портрет. Но вместо этого… картина отъехала в сторону, обнажая дверцу очередного сейфа.

– Бедный Том. Он бы кусал локти, если бы узнал.

– Уверен, он сейчас этим и занимается. Против него найдено много улик. Включая ту, что находится за