Он улыбнулся, языки пламени отбрасывали странные тени на еголице, ночь уже полностью наступила.

— Я бы поохотился, если бы здесь был еще кто-нибудь живой,кроме нас.

Он посмотрел на меня, заметил, как я дрожу.

— У тебя нет плаща потеплее?

— Где я возьму пальто в Тусоне? — спросила я.

— В это время года? В любом магазине спортивных товаров, вмагазине для лыжников. Лара могла бы тебе заказать, если ты сама не можешь этимзаняться.

— Думаю, Лара и Тим влюблены, — резко сказала я, вспоминаяразвитие их отношений.

— Что? — спросил Кийо, такой же пораженный, какой была я,когда узнала. — Ты уверена?

— Ну, по крайней мере, они очень увлечены друг другом. Волузиан,они были вместе, когда ты вернулся?

Мой слуга был в тени, только красные глаза виднелись.

— Да, госпожа. Они были в постели, их тела были обнаженыи...

— Хорошо, хорошо, хватит, — воскликнула я. — Я больше нехочу об этом слышать.

— Что ж, будь я проклят, — сказал Kийо.

Пока мы встречались, он был свидетелем их телефонныхсражений.

— Но я думаю, произошли и более странные вещи.

— Да уж, — я согласилась. — Только посмотри на это. Мы сидимна железном ландшафте, приведенные призраком к мистическому предмету, который —если он хотя бы существует — может или не может сделать меня страшной дляпротивника, чтобы прекратить войну.

— Справедливое наблюдение, — отметил Кийо, его улыбкавернулась.

Мы сидели в тишине. Это был хороший переход от вражды и напряженности,которые окружали нас так долго. Я поняла, что скучала по нему.

— Эжени?

— Ммм?

Я взглянула на него, смущаясь от собственных мыслей.

— Почему ты не взяла с собой Роланда? Он незаменим в бою. ИБог знает, что он не жаждет власти у джентри.

Я отвела взгляд от этих темных глаз вниз, к голубому сердцуогня.

— Он также и для меня не хочет власти среди джентри.

— Да, но он бы оставил свои принципы в стороне, если быузнал во что ты ввязываешься.

— Он ничего не знает, — сказала я резко.

Потом мой голос смягчился.

— Мы больше не разговариваем.

— Как...

Кийо остановился, без сомнения, пытаясь переваритьинформацию.

— Как это возможно?

Я пожала плечами.

— Он отстранился от меня. Когда он узнал, что я скрывалаправду от него о Терновом Царстве и все остальное... Ну, с тех пор, как всеслучилось с Лейтом, он отказался говорить и признавать меня.

— Но твоя мама...

— Иногда разговаривает со мной. Она разрывается пополам, и яне хочу делать ей больнее, чем сейчас. Ей не придется идти против своего мужа.

Замешательство Кийо перерастало в гнев.

— Да, но ты ее дочь! Она должна быть в состоянии...

— Просто забудем об этом, хорошо?

Я притянула колени к себе и обернула руки вокруг них, чтобысохранить больше тепла.

— Я не хочу говорить об этом.

— Эж, извини.

Я сохраняла спокойствие. Нечего было сказать.

Он прокашлялся.

— Не думаю, что ты взяла с собой что-нибудь еще, чтобысогреться? Одеяла? Походное снаряжение?

— Я не думала о возможности ночевки, — сказала я,благодарная за смену темы. — У меня сменная одежда, вроде этой, еда, оружие исредства для первой медицинской помощи.

— Ты взяла средства для первой помощи?

Он был впечатлен.

— Это на тебя не похоже. Эж, я имею в виду, что ты обычно небеспокоишься о...

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — сказала я с усталой улыбкой.— И не беспокойся, во вселенной все по-прежнему. Я ничего не планировалазаранее. Просто это для моих нынешних травм.

— Травм?

—  В меня запульнули столом…

Могло быть миллион причин того, что Кийо и я былинесправедливы к друг другу, но была одна хорошая его черта в том, что когда ясделала это утверждение, он просто не спрашивал как это произошло.

Я все еще мерзла, когда наступило время спать, Кийо сделалсмелое предложение.

— Иди спать сюда, между мной и огнем, холод не причиняет мнезначительного вреда, и я смогу защитить тебя от ветра.

— Кийо...

— Да, да. Я знаю. Дориан. Но если он захотел, чтобы я былздесь, защищая тебя, тогда вот отличный шанс. Кроме того, мы все знаем, что тыможешь надрать мою задницу, если я попробую что-нибудь лишнее.

Я ничего не ответила. Спустя минуту он вздохнул и лег насвой бок к ветру.

Не было никаких "я так сказал". Он просто соорудилубежище, но был удивлен, когда я легла лицом к нему.

— Я думал, ты захочешь отвернуться.

— Невозможно, — сказал я. — На той стороне травмы.

— От стола.

— Ага.

Он мог бы попытаться соблюдать приличия, отвернувшись отменя, но в таком случае он бы лежал лицом к ветру. Он этого не заслуживал. Япридвинулась ближе, сворачиваясь калачиком у его тела, и облокачиваясь головойна его грудь. Он был достаточно большим, чтобы полностью отгородить меня ответра. Его тело не двигалось, пока я устраивалась комфортнее, либо отизумления, либо чтобы мне было удобнее. Когда я устроилась, он расслабился ипопытался обнять меня. Неожиданно он что-то нащупал и одернул руку,дотронувшись до моей груди. Не знаю, заметил ли он, Я, конечно, да.

— Подожди. Где у тебя болит?

— Спина. Левое плечо

Предварительно, он протянул руку и снова обнял меня заталию.

— Так нормально?

— Мммммм...

Обнимая меня, он сдвинулся ближе, так что наши телаприжались друг к другу, согреваясь в тепле.

— А так?

— В самый раз.

Он вновь расслабился и вздохнул. Спрятанная за ним, я немогла видеть его лицо, но у меня было подозрение, что долго я сегодня ночью непосплю. Для выживания этот план имел смысл. Теперь я была теплой, защищенной иобогретой. Я была тесно прижата к телу, которое так близко знала, котороекогда-то двигалось в одном такте с моим, с чувством собственности и жесткости.Дориан завоевал меня с помощью умных игр и изысканных актов господства. Кийовсегда делал это через силу и жесткость, животное брало верх над егоинстинктами.