Я стала изучать толпу зрением и ничего необычного неувидела. Тогда я потянулась наружу другими чувствами. Обтекающая меня энергияУтера ограничивала мои возможности, но не до полной беспомощности. Может быть,я засеку их до того, как они обнаружат меня.

Воздух заколебался на две машины впереди нас, как рябь надгорячим асфальтом, но было не жарко, и вообще после заката такой эффект уже ненаблюдается. Я потянулась дальше и обнаружила еще три таких ряби.

– Четверо в нашу сторону, каждый больше человека.Ближайший за две машины от нас.

– Ты видишь их форму? – спросил Джереми.

– Нет, только рябь.

– Способность сохранить гламор на месте, когдапереворачиваешь машины, – это выше способностей большинства фей, –сказал Джереми.

Явно никто из нас не верил, что первая машина сама встала накрышу.

– Даже большинство сидхе этого не может, кроменекоторых.

– Значит, четверо, больше человека, и не менее одногосидхе рядом, – подытожил Утер.

– Да.

– Какой у нас план? – спросил Ринго.

Хороший вопрос. К сожалению, у меня не было хорошего ответа.

– На перекрестке – четыре полисмена. Они нам будутпомощью или помехой?

– Если мы сможем сломать гламор противника, сделать так,чтобы полиция их видела, а они этого сразу не поймут... – начал Джереми.

– Если они что-нибудь нехорошее сделают на глазах уполиции... – продолжила я.

– Мерри, девочка моя, ты просекла мой план.

Ринго обернулся ко мне:

– Я мало что знаю насчет магии сидхе, но Мерри нечистокровная; хватит ли у нее сил сломать их гламор?

Все обернулись ко мне.

– Так как? – спросил Джереми.

– Нам не надо пробивать заклинание. Надо только егоперегрузить, – объяснила я.

– Мы слушаем, – сказал Джереми.

– Первый автомобиль перевернули, но остальные просторазбиты. Они заглядывают в машины, ища меня, но ни к кому не прикасаются. Еслимы выйдем и начнем с ними драку, сидхе не смогут удержать их невидимыми.

– Я думал, мы хотим избегать прямой схватки как можнодольше, – сказал Ринго.

Рябь почти уже дошла до нас.

– Если кто-то придумал лучший план, у него естьшестьдесят секунд на его изложение. Сейчас нас обыщут.

– Спрятаться, – сказал Утер.

– Что?

– Мерри спрячется, – пояснил он.

Это была хорошая мысль. Я свернулась за спинкой среднихсидений, и Утер отодвинулся от стенки так, чтобы я оказалась за ним. Я недумала, что это получится, но лучше, чем ничего. Драться можно и потом, еслиони меня найдут, но если я спрячусь...

Я втиснулась между холодным металлом стенки и теплой спинойУтера и пыталась не особо напрягать мысли. Некоторые сидхе умеют слышатьпроцесс мысли, если мозг достаточно возбужден. От взглядов я была прикрытаполностью. Даже если откроют большую скользящую дверцу, на что, я считала, онине рискнут пойти, меня они не увидят. Но я тревожилась не из-за их глаз. Естьсамые разные виды фейри, и далеко не все полагаются на зрение подобно людям.Это даже не считая тех сидхе, которые наводили сейчас гламор. Если мы –единственная машина, в которой сидят фейри, то сидхе обследуют ее раньше, чемуйдут отсюда. Наверняка придут посмотреть лично.

Мне страшно хотелось посмотреть, как это завихрение ввоздухе заглядывает во все окна. Но это противоречило бы самой цели игры впрятки, поэтому я свернулась за Утером и постаралась быть потише. Я услышала,ощутила какое-то поскребывание по металлической стене у меня за спиной. Что-тобольшое прижалось к металлу. Потом я услышала – кто-то шумно принюхивался, какогромная собака.

Миг у меня был подумать: "Оно меня чует", и тут жечто-то пробило металл в дюйме от меня. Я вскрикнула, выбралась из-за спиныУтера раньше, чем сознание зарегистрировало кулак размером с мою голову,пробивший борт фургона.

Резкий звук разлетевшегося стекла заставил меня обернуться.Рука размером с древесный ствол и грудь шире окна автомобиля протискивалисьчерез окно водительской дверцы. Ринго ударил по руке, но она схватила его зарубашку и потащила в разбитое окно.

Пистолет был у меня в руке, но я боялась попасть в Ринго.Джереми метнулся по сиденью, и я увидела лезвие, полыхнувшее в его руке.

Металл взвизгнул, когда гигантский кулак вырвал бок фургона,и здоровенная ухмыляющаяся рожа показалась в дыре. Ее обладатель смотрел мимоУтера, будто его здесь и не было, желтые глаза уставились на меня.

– Принцесса! – прошипел огр. – А мы тебяищем.

Утер врезал по морде кулаком. Из носа огра хлынула кровь, иморда убралась. Снаружи закричали – закричали люди. Гламор не устоял переднасилием – огры появились среди людей как по волшебству. Послышался ревущиймужской голос:

– Полиция! Никто ни с места!

Ага, полиция постилась. Хорошо. Я сунула пистолет за пояс –не хотелось давать объяснения по этому поводу.

Я обернулась к переднему сиденью. Ринго остался на местеводителя. Джереми наклонился над ним, и руки его были в крови. Я поползла к нимчерез передние сиденья. Хотела было спросить, не ранен ли Ринго, но увидела егогрудь, и вопрос отпал. Перед его рубашки пропитался кровью, из груди торчалкусок стекла шириной с мою ладонь.

– Ринго! – тихо позвала я.

– Извини, – сказал он, – кажется, от менябудет мало толку.

Он закашлялся, и видно было, что это больно.

– Не разговаривай, – сказала я, трогая его лицо.

Снаружи копы орали на огров всякие вещи вроде: "Руки наголову!", "На колени!", "Не двигаться, мать твою!"Потом послышался голос – уверенный мужской голос с едва заметным акцентом.Знакомый мне голос.

Я полезла к дверце, а Джереми все еще спрашивал:

– Что? Что там такое?

– Шолто, – ответила я.

Недоумение не исчезло с лица Джереми. Имя ему ничего неговорило. Я попыталась объяснить:

– Шолто, Властелин Всего, Что Проходит Между,Властитель Теней, Царь Слуа.

От этого титула глаза Джереми полезли на лоб, лицоисказилось страхом.

– Боже мой!

– Отродье Теней здесь? – спросил Утер.

Я глянула на него:

– Только не назови его так в глаза.

Сквозь разбитое окно голоса были слышны совершенноявственно. Все происходило как в замедленной съемке. То ли дверца не хотелаоткрываться, то ли я стала неуклюжей от страха.