на балете или на концерте классической музыки.

А будь этот Супрунов хоть чуточку умнее и развитее, то мог бы поехать ко мне домой хотя бы из чистого любопытства. И уж тогда его болезненное честолюбие было бы удовлетворено сполна. Знал бы он, какую славу и богатство бестолково выронил из рук! Интересно, почему люди в большинстве своем скорее поверят какому-нибудь уголовному преступнику, нежели порядочному человеку? Что ж, не судьба, видать. Думаю, что Кирилл, который мне тоже никак не симпатичен, распорядится зашлюзовым миром намного разумнее, притом исключительно в интересах своей паствы. Хрен с ним, пусть съест волк, а не собака. Решено. Приду домой — сразу ему позвоню. Да почему, собственно, домой? Зачем откладывать? Вот пройдет товарняк — тут же позвоню по мобилке.

XIII

Кирилл готовился более полугода. Я было уже решил, что он передумал или что-то у него не состоялось, а гордость не позволяет открыто признаться. Но я ошибся. Все, что требовалось сделать для организации переселения своей паствы, он продумал до мелочей.

Первые поселенцы прибыли ночью в автобусе, зафрахтованном Кириллом в маленьком городке неподалеку от Елизарова. Их было не больше десятка: мужчин и женщин. Кирилл заранее попросил меня быть готовым пропустить новоприбывших через шлюз, и я, как мне кажется, четко выполнил эту просьбу.

Кирилл бойко отдавал команды при выгрузке вещей, умело подбадривал уставших людей. Только к пяти утра новоприбывшие смогли перенести в шлюз привезенные мешки, огромные сумки, чемоданы, ящики и коробки, после чего он отпустил водителя со щедрым вознаграждением.

По отправлении автобуса священник пригласил всех в шлюз, в том числе нас с Марией, и попросил меня открыть выход в зашлюзовое пространство. Он первый вышел на поляну и, пересчитав прибывших, обратился к ним с краткой речью.

— Дорогие братья и сестры! Во имя отца и сына, и святого духа поздравляю Вас с прибытием на благословенную землю. Нам с Вами выпала великая честь первыми войти в мир, который всемилостивейший Господь даровал нашей пастве для создания в нем общества, неукоснительно соблюдающего его мудрые заповеди. Нам, как и всем первопроходцам, будет нелегко, придется привыкнуть пользоваться подручным материалом в качестве бытовых инструментов. Мы научимся использовать раковины и горные породы вместо ножей и пил, изготавливать луки и стрелы для охоты, плести веревки и сети из волокон, добываемых из местных растений. Всеми местными ресурсами будем пользоваться так, чтобы не нарушать гармонии природы, такой прекрасной и щедрой. Мы должны органически в нее вписаться, беречь и охранять, стать ее неотъемлемой частью. Здесь океан несказанно богат рыбой, крабами, моллюсками и прочими дарами, в лесу полно дичи, на скалах гнездядтся птицы, яйца которых пригодны в пищу и обладают великолепным вкусом. Вода в реке чиста и прозрачна, ее можно пить, не опасаясь за свое здоровье. Этот остров — не единственная суша на дарованной нам Богом планете. Там, за горизонтом, есть континенты, которые предстоит освоить, но уже не нам, а нашим потомкам. При этом никто из нас ни на минуту не должен забывать о том, к чему приводит нарушение божьих заповедей. И оставленный нами греховный мир — тому наглядное подтверждение. Всеобщая и безоговорочная вера в божьи истины должна доминировать надо всем в нашем новом братском обществе. Аминь.

Дневная жара уже спала, подул вечерний бриз, принесший ласковую прохладу и благоухание цветов. Волнуя высокую шелковистую траву, он веял в сторону океана и шевелил за спиной Кирилла свободно свисавшие концы банданы. Священник был явно в ударе. Взяв меня за руку, он продолжил:

— Перед Вами супруг нашей благочестивой прихожанки Марии — уважаемый Артем Тимофеич. Волею всемилостивейшего Господа он привел нас в этот благодатный и щедрый мир. Прошу любить и благодарить его за этот подвиг.

Кивком головы я приветствовал новоприбывших, и они ответили мне почтительным поклоном со словами «во имя отца и сына, и святого духа».

— Все мы очень устали, проделав нелегкий путь на истинно святую землю, — сказал священник, когда все умолкли. — Однако сегодня нам все же придется еще немного потрудиться — у самого шлюза раскинуть палатки и подготовить места для временного ночлега. Ночи и дни здесь долгие — в полтора раза продолжительнее привычных нам земных. В Елизарово сейчас начнется новый день, а здесь солнышко клонится к закату. За долгую местную ночь мы успеем как следует выспаться и восстановить силы, так нужные для осуществления предстоящей миссии. Встать нам доведется на рассвете, чтобы до наступления изнурительной жары перенести вещи во временный лагерь, с любовью построенный Артемом Тимофеичем. Я буду молиться, чтобы Господь послал нам благоприятную погоду для скорейшего обустройства и начала работ по строительству нашей будущей деревни. Сейчас Мария покормит нас, чем Бог послал, в тени вон того раскидистого куста. Так что берем свои подстилки, у кого какая есть, и располагаемся. Мария, все новоприбывшие в полном твоем распоряжении. Помогут, где скажешь. Действуй.

Месяц спустя автобус доставил еще десятка три поселенцев, имевших при себе только рюкзаки да еще кое-какие вещи первой необходимости. Но через несколько дней начали прибывать фуры с оборудованием, необходимым на первых порах для обустройства на новом месте. Новоприбывшие в ускоренном порядке освобождали их и постепенно перетаскивали весь груз в лагерь.

Следующие партии колонистов прибывали в автобусах по сорок-пятьдесят человек — с детьми и вещами, кое-кто с собаками и кошками. Кирилл с моей помощью проводил их через шлюз, строил в шеренгу и, стоя со списком в руках, зычным командирским голосом делал переклички. Экипирован он был как заправский горный проводник: в альпинистской обуви, с банданой на голове и в штормовом костюме камуфляжной расцветки. Из-за его широкой спины торчал ствол многозарядного охотничьего карабина. Вместо посоха он опирался на длинное копье с острым наконечником из высоколегированной стали.

После переклички члены секты Кирилла грузили наиболее тяжелые вещи на коляску тети Серафимы, а остальные несли сами. Почти у каждого за плечами был туристский рюкзак. Как видно, они были закуплены оптом из расчета на весь контингент. По провешенной мною дороге шумная многоголосая толпа двигалась к лагерю, иногда останавливаясь на короткие привалы.

Во время поселения новоприбывших я от шлюза не отходил, если не считать коротких визитов после утомительного дня к морю под обрывом и к тому месту, где птицы бросали на камни раковины с жемчугом. Пока Кириллова орда не назнала это место, я старался собрать побольше перлов, которые планировал в будущем использовать как личный капитал.

Автобусы заезжали во двор, выпускали пассажиров, и Кирилл спускался с ними в подвал через