Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все, что создано Господом, создано для людей, то есть для нас с Вами. Большого урона красоте этого зала я не нанес, а вот если растущие здесь кристаллы окажутся драгоценными, они сослужат нам важную службу.
Тем временем Алла Ивановна подошла к пещерному озерцу, окунула в него руки и омыла лицо.
— Как приятно ощутить ледяную прохладу после такой кошмарной жары, — сказала она. — Артем Тимофеич, а пить эту воду можно?
— Можно, — опередила меня Мария. — Мы с Артемом давно ее пьем и с нами, как видите, ничего пока не случилось.
Матушка зачерпнула пригоршней воду и с шумом жадно втянула в себя. Потом еще, еще… Мария освещала перед ней фонариком небольшой участок зеркальной глади воды и устланного галькой берега. Капли, стекавшие с рук Аллы Ивановны, мягко падали в озеро, и его поверхность на какое-то время морщилась в этом месте, но потом снова становилась идеально гладкой.
Когда мы вошли в грот, где располагался наш лагерь, Кирилл положил на пол рюкзак и, сделав несколько разминочных упражнений, пробасил:
— Да здесь обжитое жилье, надежное и уютное! Весь век можно провековать, укрываясь в нем от солнца и всяких невзгод. И печка тут у Вас, и спальные места. Можно и еще добавить. Ну и ну, друзья мои! Не знаю кому как, а мне тут положительно нравится.
Кирилл опустился на колени, отвесил земной поклон и, воздев руки горе, произнес:
— Господи Боже наш, благослови кров сей и ниспошли благодать твою небесную всем живущим и укрывающимся под ним. Аминь.
Как всегда при его молитвах, женщины стояли молча, сложив перед собой руки ладонь к ладони и обратив очи к воображаемым небесам. Мне стало не по себе от этого примитивного спектакля, и по окончании его я предложил пойти искупаться в море. Меня поддержала Мария, и блаженное семейство тут же с нами согласилось.
Мы с Кириллом вышли из грота, давая женщинам переодеться по-пляжному.
— Хочу Вас предупредить, — сказал я достаточно тихо, чтобы не слышали женщины. — Здесь отплывать далеко от берега довольно рискованно. Можно достаться на обед акуле или иному морскому хищнику. Я без охотничьего ножа и подводного ружья не плаваю — как-никак защита, хоть и не очень надежная.
— Спасибо, что предупредили. У меня есть десантный нож — мой старый боевой друг. Он не раз меня выручал в трудную минуту.
Мария и Алла Ивановна долго переодевались, и Кирилл уже начал нервничать в ожидании. Наконец они вышли с включенными фонариками.
— Теперь Вы переодевайтесь, — сказала Мария, — а мы подождем Вас у входа.
Море было на удивление спокойным. Как всегда, по раскаленному песку важно расхаживали птицы, шныряли вездесущие крабы, ящерицы и грызуны. Матушка сначала шарахалась от них, но потом, удостоверившись, что до нас им нет никакого дела, привыкла и перестала обращать на них внимание. Птицы самых разных мастей с криком носились над волнами, высматривая рыб, оказавшихся недалеко от поверхности. Пернатые причудливых форм и расцветок рылись в прибрежной тине, выискивая пропитание, другие хватали с берега крабов, рептилий и моллюсков, взмывали ввысь и улетали прочь к своим гнездам. Остро пахло гниющими водорослями, остатками панцирей ракообразных и прочих даров первозданного моря, выброшенных на песок прибоем и высушенных свирепым солнцем. Экваториальная жара обжигала дыхание.
В тени раскидистого дерева мы разостлали подстилки и, придавив их камнями, кинулись к дышащему прохладой морю. Не умеющая плавать Алла Ивановна, хохоча, барахталась у самого берега, и Кирилл заботливо ее опекал. Затем его сменила Мария и попыталась научить матушку хоть как-то держаться на воде.
Когда женщины, вдоволь наплескавшись, вышли на берег и убежали от беспощадного солнца в спасительную тень, мы с Кириллом совершили небольшой заплыв. Он оказался отличным пловцом. Плывя рядом с ним, я чувствовал себя в большей безопасности, чем когда-либо ранее, ибо мы всегда могли прийти друг другу на помощь, что было значительно надежнее одиночной самообороны.
Кирилл плыл спортивным кролем, и я заметно отставал от него. Он явно превосходил меня как в технике плавания, так и в общефизической подготовке. Разница в возрасте также была не в мою пользу. Каждый раз, оторвавшись от меня метров на десять-пятнадцать, он останавливался и снисходительно ждал, пока я его догоню.
Плывя за ним, я про себя отметил, как хорошо он подготовился к этой вылазке, спланировав заранее все до мелочей. Даже модерновую маску с трубкой и дорогими ластами прихватил. Я не сомневался, что Мария принимала в этом самое непосредственное участие.
Меня вновь охватило щемящее чувство, похожее на ревность, и как я ни старался его игнорировать, оно не угасало, а наоборот, все больнее жгло сердце, повергая меня в глубокое душевное одиночество. Ведь с первого дня нашего знакомства я видел в Марии воплощение давней мечты и надежды, считал ее последним светлым лучиком в сумерках остатка жизни. И вдруг такое крушение… До чего же я был наивен, приняв наши отношения за наступление так называемой второй молодости! Увы, второй молодости не существует. Есть только иллюзии в виде последних оттепелей пожилого возраста. Все теперь виделось в совершенно ином ракурсе.
Неожиданно в трех метрах под собой я увидел крупную рыбу. Беззвучно глотая воду, она медленно скользила впереди меня, окруженная стайкой мелких рыбешек. У меня застучало в висках, и внезапно вспыхнувший охотничий азарт напрочь заглушил все мрачные мысли. Сделав глубокий вдох, я ринулся вниз, держа наготове пружинное ружье. Рыба медленно отплыла в сторону и, повернувшись ко мне боком, замерла на расстоянии выстрела. Осторожно, чтобы не вспугнуть ее, я поднял ружье и выстрелил, почти не целясь. Гарпун угодил ей в загривок, и вокруг него тут же возникло быстро расползающееся облако кровавой мути. Пытаясь освободиться от гарпуна, рыба рванулась, что было сил, увлекая меня в глубину. С трудом преодолев ее отчаянное сопротивление, я вынырнул на поверхность, жадно хватая воздух.
Наблюдавший эту сцену, Кирилл немедленно пришел мне на помощь. Вдвоем было значительно легче удерживать на лине рыбу, яростно боровшуюся за жизнь. Не сговариваясь, мы поплыли к берегу, с трудом преодолевая сопротивление нашей жертвы и отливное течение. Когда мои ноги коснулись песчаного дна, рыба уже обессилела, и ее можно было вытаскивать на берег.
— Что, что там у вас?! — кричала из-за полосы прибоя Алла Ивановна, у которой все здесь происходящее вызывало эйфорию.
— Рыба, — ответил Кирилл, отплевываясь от воды,
