Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примерно час спустя мангровые заросли кончились, и за острым каменистым мысом открылся, наконец, южный берег острова с песчаными пляжами у подножья каменной стены, прикрывавшей прибрежные воды от северного ветра. Местами из-под воды выглядывали отшлифованные океанскими волнами черные шхеры, от которых я старался держаться подальше.
— Мария, внимательно следи за берегом, чтобы не проскочить нашу лагуну, — сказал я, не отрывая глаз от воды впереди по курсу.
— Да, нужно быть повнимательнее. Здесь все пляжи похожи друг на друга, как близнецы.
После небольшой паузы она добавила:
— Но до места нашего отплытия еще километров пятнадцать, не меньше. Так что рано ты беспокоишься.
— Ну, здесь лучше перебдеть, чем недобдеть.
Мария засмеялась и посмотрела на часы.
— Ты знаешь, Артем, мы уже почти пятнадцать часов в пути. Я ужасно устала, и меня снова начинает поташнивать.
— Меня тоже. У тебя есть еще таблетки белласпона?
Пошарив по карманам штормовки, она достала конвалюту с таблетками, извлекла одну и, проглотив, остальные протянула мне.
Тем временем дождь настолько усилился, что днище нашего катера покрылось водой по щиколотку. Я включил помпу, и вода понемногу начала убывать. Тучи низко нависли над нашими головами. Казалось, до них доставали белые гребешки волн. Потемнело так, будто наступил вечер, хотя по времени до сумерек было еще часа три. Подул холодный ветер, и мы плотно застегнули штормовки.
— Не догадался я соорудить хоть какое-то подобие маяка. Можно было бы, например, фонарь на скале пристроить, — посетовал я на свою непредусмотрительность. — В такой темени проскочить лагуну — раз плюнуть.
— Всего не предусмотришь. Держи ближе к берегу, а то и вправду проскочим.
— Не боишься, что снова на камни напоремся?
— Боюсь. Но здесь это уже не так страшно. В случае чего, до лагуны можно и пешком дотопать.
— Да это как сказать. Дальше к востоку я видел скальные отроги, через которые можно и не перебраться.
Я внял совету Марии и пошел ближе к берегу. Несмотря на усталость, Мария скрупулезно отмечала на карте каждый мыс, каждый пляж, каждую гряду прибрежных утесов.
Через два часа мы вошли, наконец, в лагуну, и нашему ликованию не было предела.
IX
На другой день по возвращении из экспедиции Мария отнесла образцы песка и воды, а также «батавские слезки» и «финики» в углехимический техникум, чтобы проверить на радиоактивность. К моему немалому удивлению, уровень ее не превышал нормы. Мы воспрянули духом, ибо в результате этого анализа точно знали, что при дальнейшем исследовании острова облучение нам не грозит. К тому же теперь мы располагали картой, на которой отмечены все мысы, пляжи, скалы, утесы, заливы и удобная бухта, в которой, если понадобится, можно будет укрыть наше судно от шторма. Конечно, карта еще нуждается в серьезных уточнениях, но все же очертания острова нам известны и можно попытаться начать исследование близлежащей местности, пока мы еще не утратили к этому интерес.
Приведя в порядок информацию, полученную за все предыдущее время, я начал тщательно продумывать план новой экспедиции — теперь уже вглубь острова. Проложить маршрут по неизвестной местности трудно и не всегда возможно. Мне представлялось наиболее рациональным подняться вверх по берегу реки, впадающей в лагуну.
Сидя за ноутбуком, я слышал, как Мария хлопочет на кухне, и доносящиеся оттуда звуки и запахи вызывали у меня ощущение уюта и семейной идиллии. Она вошла в комнату, где я работал, и, обняв меня за плечи, припала своим нежным лицом к моей небритой щеке.
— Артем, пойди, пожалуйста, побрейся.
Она поцеловала меня в висок и снова прижалась к моему лицу. В ответ я обнял ее за талию и ласково чмокнул в шею.
— Марийка, прости, но я увлечен работой и мне жаль тратить время на бритье, тем более что в этом нет особой необходимости. Когда я ходил на работу, приходилось бриться каждый день, а сейчас могу позволить себе роскошь делать это реже. Нам же не в театр идти и не в гости.
— Верно, в гости не идти. Они сами к нам придут.
Я вопросительно посмотрел на Марию, и она почему-то опустила глаза. Словно в чем-то передо мной провинилась.
— Что еще за гости?
— Отец Кирилл с матушкой, — ответила она с явным смущением.
— Можно узнать, по какому поводу? — спросил я с нескрываемым неудовольствием.
Мария замялась и почему-то начала теребить уголок воротника моей рубашки.
— Ну… видишь ли… Отец Кирилл хочет с тобой серьезно поговорить.
Я удивился.
— О чем?
— Понимаешь… я на исповеди… рассказала ему…
Я насторожился.
— И что же ты ему рассказала?
— Ну, про этот… про шлюз, — сказала она полушепотом, но для меня это прозвучало как выстрел.
Она погладила меня по плечу, по щеке, потом прижалась ко мне всем телом и снова поцеловала. Я резко отстранил ее, встал и начал ходить взад-вперед по комнате. Она стояла, опершись на стол, и виновато смотрела на меня, как нашкодившая собачонка.
— Как ты могла?! Даже не посоветовавшись со мной! Я что, по-твоему, последнее ничтожество, с которым и считаться не стоит?! Не ожидал от тебя этого.
Мария села в кресло и откинулась на спинку. К ней на колени прыгнула кошка и, мурлыча, стала укладываться.
— Это была исповедь, — угрюмо произнесла она, опустив глаза. — Он застал меня врасплох неожиданным вопросом. А лгать ему я не могла, понимаешь?
— Понимаю! Ты только мне могла лгать! — в сердцах выкрикнул я неожиданно для самого себя. И для нее, видимо, тоже.
Кошка на ее коленях подняла голову, посмотрела на меня круглыми глазищами и прижалась к хозяйке, в испуге прищурив уши.
— Тише, Артем. Видишь — Мумку напугал. Животное ведь не виновато.
— Не прикрывайся Мумкой! Ты предала меня — ранила в самое сердце! Я же доверял тебе, как самому себе, а ты… Воистину тайну могут хранить двое, если один из них мертв!
Оставаясь невозмутимой, она тихо сказала, глядя на меня ангельски невинным взглядом:
— Артем, не гневись, пожалуйста. Грех это. Ведь ты не запрещал мне рассказывать кому-либо о шлюзе — вспомни.
— Верно, не запрещал. Но по неписаному закону порядочности, прежде чем поделиться с этим… как его… отцом Кириллом, следовало со мной поговорить, а не ставить меня перед свершившимся фактом, так?
— Да, так. Но я не успела. Он спросил неожиданно. Помнишь, как я торопилась домой при нашем первом посещении пляжа? Тогда я, никого не предупредив, наше собрание пропустила. А потом он меня к исповеди пригласил и
