Когда начальник унижает своего подчиненного или муж – жену,то это либо всего лишь трусость, либо попытка отомстить жизни. Эти люди неосмеливаются заглянуть вглубь своей души и потому никогда не узнают, откудапроистекает желание выпустить на волю дикого хищного зверя, и не поймут, чтосекс, боль, любовь ставят человека на грань человеческого.

И лишь тот, кто побывал на этой грани, знает жизнь. Всепрочее – просто времяпрепровождение, повторение одной и той же задачи. Неподойдя к краю, не заглянув в бездну, человек состарится и умрет, так и неузнав, что делал он в этом мире.

И вот – снова она идет по улице, под холодным ветром. Нет,он ошибается – для того чтобы обрести Бога, не надо познавать своих демонов. Издверей бара навстречу ей вышла группа студентов – веселых, чуть хмельных,красивых, здоровых. Скоро они окончат университет и начнется то, что называется«настоящей жизнью». Поступят на службу, обзаведутся семьей, будут растить детейи смотреть телевизор, стареть и с горечью сознавать, как много потеряно, какмало сбылось. А потом – разочарования, болезни, немощь, зависимость от других,одиночество, смерть.

Что же произошло? Ведь она сама искала спокойствия, чтобыжить «настоящей жизнью», а все, что делала в Швейцарии и о чем никогда даже непредполагала, это – так, преодоление временных трудностей, неблагоприятных обстоятельств,рано или поздно случающихся у каждого. Да, в период этих временных трудностейона ходит в «Копакабану», отдается за деньги, становится, в зависимости оттого, что нужно клиенту, то Наивной Девочкой, то Роковой Женщиной, то ЛюбящейМатерью.

В конечном счете это всего лишь работа, в которую онастарается вкладывать как можно больше профессионализма – потому что запрофессионализм следует надбавка – ну, не «чаевые» же – и как можно меньшедуши, ибо боится втянуться и привыкнуть. Девять месяцев пыталась она подчинитьсебе мир, ее окружающий, и вот перед самым возвращением домой обнаружила в себеспособность любить, ничего не требуя взамен, и страдать от своей любви. Икажется, будто жизнь таким странным болезненным способом желает рассказать ей осебе, о своих собственных тайнах, о тьме и свете.

Запись в дневнике Марии, сделанная в тот вечер, когда онапознакомилась с Теренсом:

Он упомянул маркиза де Сада, о котором я не знала ничего,кроме общеизвестного, сказав: «Себя можно познать лишь после того, как откроешьграницы своих собственных возможностей». Что ж, это верно. А вместе с тем – инет: ведь вовсе не так уж важно узнать о себе все или как можно больше, ведьчеловек сотворен не только для обретения мудрости, но и для того, чтобы пахатьземлю, ждать дождя, сеять пшеницу, собирать урожай, печь хлеб.

Во мне уживаются две женщины: одна желает получить от жизнивсю страсть, радость, приключения, какие только может она дать. А другая хочетстать рабыней тихого повседневья, семейного очага, всего того, что можнозапланировать и исполнить. Я – мать семейства и проститутка одновременно, и обеживут в моем теле и борются друг с другом.

А встреча женщины с самой собой – игра увлекательная, ночрезвычайно опасная. Это – божественный танец. Когда мы встретимся, столкнутсядва сгустка божественной энергии, две галактики. И если не обставить этувстречу как полагается, одна галактика может уничтожить другую.

* * *

И вот она снова сидит с Ральфом Хартом в его гостиной –сидит рядом с ним на полу, перед камином, пьет вино, и все испытанное наканунес этим британским менеджером кажется сном, увлекательным или кошмарным, смотряпо настроению. Сейчас она вновь ищет смысл своего бытия – а вернее сказать,самый безрассудный, самый безумный способ вверить себя этому человеку – отдатьему свое сердце, ничего не прося взамен.

Как повзрослела она в ожидании этого часа! Наконец-тооткрылось ей, что настоящая любовь не имеет ничего общего с тем, что она себевоображала, – с цепью событий, порожденных любовной энергией, с обручениеми помолвкой, венчанием и свадьбой, детьми и кухней, ожиданием мужа с работы ипарком аттракционов по воскресеньям, новым ожиданием, совместным старением, авот и кончилось ожидание, и на место его пришли мужнина пенсия, недуги ихворобы и ощущение того, что теперь уже слишком поздно исполнить то, о чеммечталось.

Она поглядела на человека, которому решила предаться, ничегоему не рассказывая о том, что чувствует, ибо нынешние ее чувствованияневозможно облечь в какие бы то ни было слова. Ральф вел себя непринужденно,словно радуясь тому, что начинается в его жизни новый и интересный этап.Улыбаясь, он рассказывал о недавней поездке в Мюнхен, где встречался сдиректором крупной картинной галереи.

– Он спросил, готова ли картина «Лики Женевы», а яответил, что только недавно встретил одного из главных персонажей – женщину,которую хотел бы поместить на это полотно. Она излучает свет. Но я не хочуговорить о себе, хочу поцеловать ее. Я ее желаю.

«Желаю. Желаю? Желаю!» Вот он – отправной пункт сегодняшнеговечера. По крайней мере, это ей очень хорошо известно.

Вот например – как разбудить желание.

– Итак: ты меня желаешь. Вот в этот самый момент. Тысидишь в метре от меня, ты привел меня, скажем, из «Копакабаны», ты заплатил замои услуги и знаешь, что получил право касаться меня. Но не решаешься. Гляди наменя. Гляди и думай, что я, быть может, не хочу, чтобы ты на меня глядел.Представляй себе, что скрывается у меня под одеждой.

Мария неизменно одевалась в черное и не могла понять, почемудругие девицы из «Копакабаны» стараются привлечь клиента сильно открытыми ияркими нарядами. Куда эффективней одеваться так, как одеты женщины, которыхклиент может встретить у себя в офисе, в поезде, в гостях у подруги своей жены.

Ральф смотрел на нее, и Мария чувствовала, что он раздеваетее взглядом, и ей нравилось это «бесконтактное» желание, которое могло бывозникнуть за столиком ресторана или в зале кинотеатра.

– Мы на вокзале, – продолжала она. – Мы стобой незнакомы и вместе ждем поезда. Но вот случайно я встретилась с тобойглазами и не отвела их. Ты не знаешь, что я пытаюсь сказать, ибо хоть ты иумен, и способен увидеть исходящий от человека свет, но недостаточно чуток,чтобы разглядеть, что же освещает этот свет.

Уроки англичанина пошли ей впрок. Ей бы хотелось как можноскорее забыть лицо Теренса, но он незримо присутствовал здесь, направляя еевоображение.

– Мои глаза устремлены на тебя. И, может быть, яспрашиваю себя: «Где я могла встречать этого человека?» А может быть, я просторассеянна. А может быть, боюсь не понравиться тебе, допуская, что ты знаешьменя. Я оказываю тебе услугу, позволяя несколько мгновений пребывать всомнениях и решить, как себя вести.