из всех, что меня окружают. Разумнее будет разобраться в том, кто хотел меня убить, и кто отправил ищеек.

Я вышла к дороге, оставляя последнее дерево позади. Как только полог леса перестал меня скрывать, потянуло неприятным холодом. Впереди простиралось поле, ограждённое невысоким деревянным забором, влево и вправо до горизонта уходила дорога. Я оказалась слишком далеко от домов.

Вдруг волосы на затылке зашевелились. Я вся покрылась гусиной кожей, когда сначала почувствовала, а потом уже услышала те самые звуки…

Звуки крыльев существа — чёрного, как ночное небо, с красными, раскалёнными угольками глаз. Крылатое чудовище из леса.

Оно летело с невероятной скоростью прямо на меня!

Метка зажглась, и я вскрикнула, хватаясь за запястье. Кожа горела, словно на мне живьём ставили клеймо. Кинувшись к деревьям, чтобы укрыться за ними, я споткнулась об острый камень, почувствовала резанувшую кожу боль и упала. Сзади шумно приземлилось нечто тяжёлое, я перевернулась на спину, отползая назад, и увидела его.

В вечерних сумерках я смогла разглядеть больше, чем в ту ночь. Золотые полосы вдоль длинной морды, под глазами и на шее. Блестящие, словно вылитые из серебристого металла, когти и шипы. Длинный ребристый хвост, одним ударом способный свалить ближайшее дерево.

Зверь шёл в мою сторону, хищнически подобравшись, и шаги его огромных лап были почти бесшумными. Он вытягивал ко мне голову, сверкая золотыми полосками вдоль перекатывающихся мышц на длинной шее. В его радужках кипела красная ртуть, киноварь, и чёрные зрачки неотрывно смотрели на меня. Он был… страшен.

Но я не могла ни пошевелиться, ни оторвать взгляд, не из-за оцепенелости, которая охватывает жертву.

Я не могла оторвать взгляд, как приворожённая.

Вот оно — волшебство, обретшее форму, плоть и кровь. Живое воплощение магии, самое невозможное, что я успела увидеть в этом мире.

И как с магией, на краю сознания промелькнула мысль: я хочу быть причастной к этому…

И моя рука как будто по своей воле поднялась, потянулась к существу.

И оно замерло. Казалось, мы оба не дышали. Полосы раскалённым золотом засияли на его теле, и зверь подался ко мне, расширившимися зрачками вглядываясь в моё лицо.

Моя ладонь дотянулась до сухой и тёплой, шершавой кожи его носа, и горячее дыхание обдало предплечье, плечо, лицо… А время остановилось, пока на моём запястье и его лице и шее горели метки, уже не причиняя боли.

«Дракон», — промелькнула мысль.

«Истинный», — эхом пронеслась вторая.

Нить времени зазвенела, натянутая, как струна.

«…Предатель», — ударила третья.

Нить порвалась, время понеслось с оглушающей скоростью.

Я одёрнула руку, чувствуя, как сердце плотным доспехом закрывает тьма, а в кончиках пальцев холодеет кровь. Зверь поднялся во весь свой рост, расправил крылья и угрожающе навис надо мной.

— Забудь, — выпалила я, и мир окрасился в синие тона, яркие голубые искры сорвались с моей ладони и пронзили дракона в грудную клетку. Тот оцепенел, расширенными, как будто удивлёнными глазами глядя на меня сверху вниз, и горящие метки начали темнеть.

Вдруг его образ подёрнулся густой клубящейся дымкой, уменьшился, изменился… Дымка рассеялась, раскрывая человека, и я вскочила, игнорируя боль в ноге и отступая ещё на несколько шагов.

Передо мной стоял сын главного дракона. Повеса. Бабник. Золотой мальчик, отвергший свою истинную на глазах всей аристократии.

Вот только на его лице была вырезана боль — в резких морщинах между бровей, в складках под уголками губ, в глазах…

Почему ты так на меня смотришь? Где гадкая ухмылка, где презрение?

Почему ты выглядишь так, будто я причинила тебе боль, а не наоборот?

— Зачем?.. — выдохнул он и словно в наваждении протянул ко мне руку, как я только что протягивала к дракону.

Я отступила ещё на шаг, и отчего-то в голову пришла глупая мысль о том, что в лохмотьях, с отрезанными волосами я наверняка выгляжу жалко и страшно, как и тогда на балу.

— Зачем ты меня отвергаешь? — спросил дракон, опуская руку и делая шаг ко мне, в его лице кроме боли появился гнев, и этот гнев как будто обожёг меня, и я загорелась следом:

— Отвергать своих истинных можно только тебе?

В его лице сначала отразилось замешательство, он заморгал и пелена какой-то зачарованности спала, а потом появилось раздражение, и он снова приблизился, рыча:

— Да! Мне можно!

Я отступила:

— Нет. — За спиной оказалось дерево, мне некуда было дальше шагать. Дракон подошёл вплотную и оперся о ствол руками с обеих сторон. Противное чувство, будто я в ловушке, заставило злость вспыхнуть с новой силой: — Я отплачу тебе той же монетой!

— Ты должна радоваться, что я искал тебя всё это время, — прошептал он мне в лицо, обманчиво тихий шёпот скрывал ярость, клекотавшую в его горле. — Поэтому будь хорошей девочкой и бери меня за руку, когда я протягиваю её в твою сторону.

Мои губы изогнулись в бесконтрольном оскале, красный огонь вспыхнул в ладонях, и я оттолкнула дракона изо всех сил. Тот только пошатнулся, но не упал, отошёл всего на полшага, однако этого хватило, чтобы я выскользнула из-под его руки и отбежала в сторону.

Я направила в его сторону цепь синих огней, действуя по наитию, чувствуя, как раскрывается второй поток магии и бежит по жилам и венам, словно новая бурлящая кровь. Мой голос эхом отразился от деревьев и земли и как будто усилился десятикратно:

— Забудь об этом. — Дракон встал, как вкопанный, когда огни окружили его. — Ты никого не встречал здесь. Этого разговора не было, — я встретила его взгляд, чувствуя, как растекается по сердцу ненависть, горечь и отчаянное желание, чтобы всё сложилось по-другому. — И Эмилии больше нет!

Я заметила, как его взгляд потух и опустел, увидела, как наполняется чернильной тьмой метка на его запястье, словно вдовий знак, клеймо, обрекающее его на одиночество длиною в жизнь.

Отчего-то выступили слёзы на глазах, но я смахнула их и, не дожидаясь завершения пляски рун, ведущих хоровод вокруг дракона в человеческом обличии, развернулась и со всех сил побежала прочь.

Прочь. Дальше от всех, кто решает за меня. Я изменю свою судьбу! Я больше не маленькая беспомощная Эмилия!

И я не позволю вновь разбить мне сердце.

Не помня себя и не считая время, я бежала вдоль дороги, как будто вот-вот чёрный дракон понесётся вслед за мной. Но вокруг было тихо, лишь звук моего бега и шумное дыхание рвали гулкую пустоту воздуха.

Я израсходовала много магии. Бежала только по инерции, хотя ноги уже немели от усталости. Запоздало поняла, что по щекам текут слёзы, а