не ела ничего вкуснее.

Проглотив последний кусок, Леннокс спросил:

– А эти цветы – для твоего локтя?

Алеа кивнула:

– Может, это арника?

Марианна всегда смазывала синяки мазью из арники. На тюбике с кремом было изображено растение, очень похожее на это.

Леннокс пожал плечами:

– Понятия не имею. – Он казался задумчивым. – Что будем делать? Разотрём цветы камнем и смешаем с водой?

– Давай, – согласилась Алеа. – А потом наложим повязку, можно использовать для этого мою майку.

Так они и сделали.

Упаковав вещи, Алеа и Леннокс двинулись дальше на север. Они часами шли по бескрайним болотам и лугам. На пути им встречались самые разные животные: пасущиеся овцы, кудахтающие камышницы, робкие благородные олени и странные длинношёрстные коровы, – но ни одного человека. Лишь однажды они услышали вдали звук поезда. Должно быть, железная дорога, ведущая на север, проходила сразу за ближайшей горой, и им пришлось делать большую дугу, чтобы её обойти.

Сегодня Леннокс не брал Алеа за руку. И хотя ей не хватало его прикосновений, она понимала, почему он держится на расстоянии.

Через некоторое время Леннокс сказал:

– Я опять проголодался.

Алеа рассмеялась. Смех получился отчаянным, ведь она испытывала то же самое. Ягоды и коренья насытили их ненадолго, а по пути не попалось ничего съедобного, или, по крайней мере, ничего такого, о чём они могли бы с уверенностью сказать, что это можно есть. Локоть беспокоил Алеа гораздо меньше, зато неприятно сосало под ложечкой.

– Как ты думаешь, что вчера сделал кондуктор? – спросила она, пытаясь отвлечь и себя, и Леннокса от мыслей о еде. – Мы же выпрыгнули из поезда, и кто-то сорвал стоп-кран!

– Скорее всего, он сообщил о нас полиции и передал им наши приметы.

Алеа остановилась. Их что, разыскивает полиция?

– Ты чего такая бледная? – спросил Леннокс.

– Я ни разу в жизни не нарушала правила, – подавленно призналась она. – До тех пор, пока не стала членом «Альфа Кру».

– Что, правда никогда?

– Нет! Я всегда была… послушной девочкой. Знаешь, многие правила разумны и полезны.

Леннокс кивнул:

– Да, совершенно с тобой согласен. В детстве я мечтал стать полицейским. – Он задумчиво улыбнулся, а потом его улыбка исчезла. – Но сейчас я нахожусь по ту сторону закона. С тех пор как я постоянно перемещаюсь с места на место, по-другому не получается. В Амстердаме мне пришлось… провернуть пару делишек… Поверь, я не хотел. Но если не видишь другого выхода, иногда делаешь то, что запрещено. Когда хочется есть…

Это прозвучало так, будто Леннокс подразумевал под этим что-то конкретное.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила она.

Он смотрел на неё не мигая.

– Алеа, рано или поздно нам придётся начать красть еду.

– Нет! – возразила она. – Не хочу я ничего красть!

– Как только мы снова окажемся в населённом пункте, нам придётся на это пойти. – Леннокс растерянно развёл руками. – Тут, на севере, уличной музыкой много не заработаешь. Здесь так мало людей…

– Но не можем же мы…

– Ничего другого не остаётся, – решительно заявил он. – Если воруешь из-за голода, это не считается преступлением.

Алеа сомневалась, что это правда. Она и представить себе не могла, что войдёт в супермаркет и что-то вынесет оттуда тайком – или отправит на это дело Леннокса, которого наверняка не заметят и не поймают. Но нет. Это уже куда серьёзнее, чем ездить в поезде без билета, хотя и тогда она чувствовала себя паршиво! Кража – это преступление.

Едва она подумала об этом, как её желудок заурчал так громко, что Леннокс грустно покачал головой.

– Между хорошо и плохо порой ох как непросто провести линию, – сказал он. – И то, на какой стороне ты окажешься, часто решает случай. Нам просто не повезло.

Дальше они шли в молчании.

Вскоре вдали показалась улица. Подойдя ближе, они увидели россыпь домишек, зажатых между проезжей частью и рекой.

Алеа сделала ладонью козырёк от солнца.

– Это закусочная?

– Да! – крикнул Леннокс. – Закусочная!

Алеа остановилась. Что же им делать? Денег, чтобы что-то там купить, у них нет…

Завана Раванда

– Там на табличке написано «Fish & Chips»! – воскликнул Леннокс.

Рыбные палочки с картошкой фри! Желудок Алеа сжался, издав громкое урчание. Рыбу она не любила, но при мысли о картошке фри рот наполнился слюной. Она сглотнула и попыталась мыслить ясно. Мало того, что у них совсем нет денег, так ещё и, возможно, входить в забегаловку опасно!

– Вдруг полицейские сообщили наши приметы по радио? Что, если нас там узнают?

– Я могу зайти один и что-нибудь для нас прихватить, – сказал Леннокс и посмотрел на неё со всей серьёзностью. – Меня никто не увидит.

Алеа боролась с собой. Не может же он просто войти и взять два пакетика с картошкой фри!

– Красть – это… полный отстой, – наконец заявила она.

Леннокс вздохнул:

– Тогда остаётся лишь одно – проверить, нет ли чего съедобного в мусорках. – Он указал на баки, стоявшие вдоль боковой стены дома.

Алеа стало дурно.

– Или мусор, – добавил Леннокс, – или придётся что-то украсть.

Алеа прикусила губу:

– Есть и третий вариант.

– Какой же? – со скепсисом поинтересовался Леннокс.

– Мы попросим покормить нас бесплатно.

Он нахмурился. Очевидно, такая идея ему в голову не приходила.

– Не думаю, что получится. Но попробовать стÓит.

Когда они вошли в тесную закусочную, они тут же почувствовали ароматы еды. У Алеа снова заурчало в животе. За стойкой стоял сердитого вида мужчина, который даже не поздоровался с ними. Рядом лежал огромный коричневый пёс.

Алеа подошла к стойке и робко поздоровалась.

Мужчина не ответил и лишь выжидательно скрестил руки на груди. Неужели по ней видно, что она бездомная? Её атласная куртка была заляпана грязью, волосы спутаны.

– I have no money[29], – произнесла Алеа с акцентом.

Мужчина что-то ответил, но Алеа его не поняла.

– Я хочу есть, – поспешно добавила она по-английски, и вместо того, чтобы обратить внимание на Леннокса, который предостерегающе качал головой, попыталась улыбнуться: – Не могли бы вы, пожалуйста…

Не дав ей договорить, мужчина закричал. Алеа понимала далеко не всё, но его лицо так побагровело и он так неистово жестикулировал, что сомнений не оставалось: картошки фри им не видать как своих ушей.

Леннокс потянул её за рукав.

– Уходим! – сказал он и вытащил её на улицу.

– Вот чёрт! – выругалась она, выйдя из закусочной. – Почему он так разозлился? Он ведь не обеднел бы, если бы дал мне немного еды.

Леннокс фыркнул:

– Точно бы не обеднел! Наверное, он не раздаёт