В любом случае я так не думала…

Отныне я чувствовала себя чужестранкой в этом мире, странной аномалией, которая должна испариться и исчезнуть вместе с ним…

И все же я упорно возвращалась сюда раз за разом; необъяснимая, сильная потребность то и дело выводила меня из владевшего мною оцепенения. Я не смогла бы проживать день за днем без этой призрачной надежды.

Однако, когда я уже почти находилась у цели, так близко к возможности снова его увидеть, меня охватывал страх.

Я сжала латунную ручку, успевшую нагреться от прикосновения моих пальцев, и стиснула зубы, уже в который раз пытаясь собраться с духом.

Я знала, что внутри все осталось как было. Стоит мне туда войти, и меня неизбежно захлестнут воспоминания. Подобная перспектива меня ужасала…

Организация неоднократно проводила обыск в кабинете в поисках новых зацепок – они не знали, что я осталась единственной владелицей плода гениальных исследований Люка. Члены организации не теряли надежды найти что-то стоящее и до поры до времени ничего не трогали в кабинете.

Однако это не продлится вечно. Времени у меня почти не осталось. Через несколько дней, самое большее – через пару недель, прибудет новый ученый-компьютерщик, и к нему перейдет все, чем прежде владел Верлен. Со смерти моего любимого прошло три месяца – хотя мне показалось, будто миновала целая вечность, – и нужно было срочно принимать решение. Потом будет слишком поздно, и я упущу свой единственный шанс…

Вот только в голове у меня все перепуталось.

То, что произошло сразу после смерти Люка, представлялось мне как в тумане, словно я наблюдала издалека за страданиями совершенно постороннего человека, – очевидно, мой разум стремился вытеснить слишком болезненные и трагические для меня события.

Я не помнила, как вышла из больницы, не помнила, как потом бежала в лабораторию с жестким диском в кармане. Решив положить этому конец, я поспешно поместила диск, имеющий форму шара, в глазную орбиту созданного нами андроида. Наша посланница ожила.

Я смутно помнила, как говорила с проснувшимся андроидом. Затем я ушла не оборачиваясь, оставив созданную нами с Верленом посланницу без наблюдения, даже не выдав ей дополнительных инструкций помимо тех, что были заложены в ее программе.

С тех пор я ничего не знала о том, где сейчас находится андроид и чем он занимается.

Все это меня больше не волновало.

Вся вселенная могла катиться в тартарары – мне было на это совершенно наплевать…

Ничто уже не могло вернуть жизни былые краски. Вместе с Люком умерли и все мои убеждения, как и мое желание бороться за них.

Моя ладонь соскользнула с дверной ручки, рука безвольно повисла вдоль тела; я вздохнула, сдаваясь. Зачем мне мир, если в нем больше нет единственного человека, которого я любила? Я всеми силами отвергала эту реальность…

«Есть другой мир, и он находится прямо за этой дверью. Твои сожаления задушат тебя и в конце концов прикончат, если ты упустишь эту последнюю возможность…»

У меня вырвалось рыдание, и я зажала рот рукой, чтобы заглушить плач.

Нельзя продолжать так жить – и я прекрасно это понимала.

В конце концов, разве иллюзия не лучше этой невыносимой пустоты, вызванной отсутствием моего любимого?

Повинуясь инстинкту, гораздо более сильному, чем моя воля, я схватилась за ручку и распахнула дверь.

Слезы потекли у меня из глаз, когда, движимая насущной потребностью, я вошла в бывший кабинет Верлена и села за его стол. Прежде я так часто наблюдала, как он работает, что сейчас действовала почти не задумываясь: включила компьютер, затем надела на голову шлем виртуальной реальности.

Произнесла всего одно слово в микрофон, запрограммированный на распознавание моего голоса, и созданная Люком программа запустилась.

Внезапно я оказалась там.

Я находилась в центре странного ландшафта, порожденного фантазией Верлена, среди древних колонн, простиравшихся так далеко, насколько хватало глаз. Моего слуха достигло журчание воды, я сделала несколько шагов и вышла на берег речушки, в которой, как предполагалось, обитали наши оцифрованные сознания.

Там я увидела его.

И мое сердце перестало биться…

Верлен находился на другом берегу, сидел на корточках у самой воды: как и в предыдущие наши перемещения в прошлое, на нем был длинный сюртук из темно-синего бархата. Казалось, он глубоко задумался, пытаясь что-то разглядеть среди льдин, плывущих по волнам.

Он выглядел таким настоящим.

Я так страдала…

И в то же время с моих губ сорвался вздох облегчения и чистого счастья.

Теперь я уже больше никогда не смогу вернуться в настоящий мир…

Если отныне Верлен живет в этом виртуальном мире – значит, я тоже буду здесь жить.

Внезапно Верлен вздрогнул, поднял глаза и посмотрел на меня.

– Ты пришла, – просто констатировал он.

Его голос…

Мне так недоставало этого низкого, чувственного тона… Я вдруг испытала непреодолимую потребность пересечь реку, подойти к молодому человеку и крепко его обнять… вот только он – всего лишь картинка, набор пикселей, принявших вид моего любимого…

От избытка чувств у меня перехватило дыхание, ноги налились свинцом. Казалось, еще секунда – и я упаду, придавленная разъедающей мою душу болью.

Однако я по-прежнему стояла прямо, а мои глаза оставались сухими.

Физическая боль здесь не действовала, только душа изнывала от горя. Почему же я чувствую себя так, словно мою грудь сжали тисками? Почему у меня сжимается горло?

– Нужно перепроверить параметры андроида, – заявил юноша ни с того ни с сего, нервным жестом проводя ладонью по волосам. – Ты мне нужна, чтобы начать действовать. Все идет не так, как было задумано…

– Ч-что? – выпалила я, потрясенно глядя на него.

– Наша посланница, – пояснил он, поднимая вверх указательный палец. Вверху над нами висела сияющая сфера – до сих пор я не обращала на нее внимания. – Янус пришла на последнее собрание союза демократических наций, и там все прошло очень плохо. Нам нужно найти способ разрешить сложившуюся ситуацию, в противном случае вся наша работа пойдет насмарку…

Люк, умерший у меня на руках, смог пересечь грань, разделяющую жизнь и смерть, и теперь, когда