— Спасибо, — пробормотал я.

Так это что получается? Дела у чертового черта обстояли совсем не так радужно, как казалось? И этот шанг, мерзкий шихаваш, решил поправить свое финансовое положение, кинув меня? Вот тварь! Гнида!

Из банка я вышел в полнейшей прострации. Уже никуда не торопясь. Ибо как уже везде опоздал. Выдернув из-за щетки стеклоочистителя квитанцию со штрафом за парковку, я скомкал ее бросил на асфальт.

Я видел только один способ решения проблемы. Достав из кобуры Кольт, я откинул барабан, убедился, что все пять камор полны смерти, вернул оружие на место и уселся за руль. Через двадцать минут я уже остановился у дома Ямшаха.

Консьерж при виде человека с револьвером в руке испуганно вскрикнул и скрылся в подсобке. Мягко ступая по ковру, устилающему широкую мраморную лестницу, я поднялся на второй этаж. В коридоре, кроме кадок с фикусами, стояла лишь тележка горничной с различными принадлежностями. Сама уборщица шумела пылесосом за дверью одной из квартир.

Со злобой пнув тележку, опрокинувшуюся с диким грохотом, я подошел к апартаментам мошенника и забарабанил кулаком по двери. Открывать никто не торопился.

— Гнида, я рога тебе обломаю и в задницу засуну! — проорал я.

— Человек! — позвала меня горничная, опасливо выглядывая в коридор. — Если вы к хану Ямшаху — то он съехал.

— Как съехал? Куда?

— Собрал все вещи, оплатил долги и уехал, — пояснила она.

— Давно?

— Три дня назад.

— Надеюсь, Тилис, Единый В Трех Ликах, сожжет весь ваш чертов город, — прорычал я.

— Вы что! Нельзя так говорить! — не на шутку испугалась инопланетянка, рисуя в воздухе шаманские знаки.

Мне — можно. Обратно я спустился находясь в полнейшей прострации. Уже точно везде опоздал. Я нащупал в кармане телефон, намереваясь позвонить Хадашу, но сразу отбросил эту мысль. Мало того, что хан еле стоял на ногах еще час назад, так еще и непонятно, на чьей стороне он будет в моем споре с Ямшахом. Может, у рогатых так принято — брать аванс и кидать партнеров?

А кому, вообще, жаловаться, когда сам дурак? Брагину? Не, этот-то точно меня не бросит. Куда ему деваться? Только ржать и издеваться надо мной будет до конца жизни.

Самое поганое во всей этой ситуевине было то, что я даже не представлял, куда мог свалить краснокожий жулик. С такими деньгами ему везде будут рады. Еще и детей в честь черта называть начнут. Еще бы! Смог развести шанга на четверть миллиона!

Зверски хотелось выпить. Не просто выпить, а ужратья в ноль. В дрова. Причем моментально. Некстати вспомнилось, что алкоголь я не употреблял с момента охоты в Буйном.

Я уже подошел к своему внедорожнику, как вдруг заметил вывеску «Бар Конош». Качество выпивки меня не интересовало, больше — результат. Так зачем ехать в отель, если можно достигнуть кондиции прямо здесь?

Я решительно подошел к барной стойке. Причина, почему хан ханов ежедневно заливает за воротник, внезапно стала понятной и мне. Это все нервы. Когда кажется, что сделал все, что мог, и что счастье так близко, так возможно, как вдруг, совершенно неожиданно, безо всякого предупреждения, откуда ни возьмись — на тебе. И опять жопа. Только в еще большем объеме, чем было изначально.

— Бармен! — гаркнул я. — Пол-литра пива и пятьдесят водки!

В ту же секунду передо мной появилась запотевшая кружка с шапкой пены и рюмка сорокаградусного алкоголя. Отхлебнув пива, я заполнил освободившийся объем водкой, вызвав вихрь пузырьков. Не знаю, почему этот коктейль называют «ёрш». Еще одна непонятная традиция Старой Земли. По мне так наиболее подходящее название — «выключатель». Самый легкий и быстрый способ отключить голову, перезагрузить систему и начать искать выход.

— Закусывать будете? — невозмутимо поинтересовался бармен, наблюдая за моими действиями.

— Да, — кивнул я. — Давай чесночных сухариков. Только черных, поядренее.

— У нас только ассор… — хотел возразить черт.

Но, наткнувшись на мой взгляд, понял, что день у меня был крайне неудачный и с человеком с револьвером, готовым выпрыгнуть из кобуры в любой момент, лучше не спорить. Да, если меня коротнет и отправлю краснокожего к праотцам — власти Скагаранского Халифата примут меры. Возможно, меня даже вышлют из города. Но самому бармену на погребальном костре будет не легче. Помереть из-за сухариков никому не улыбалось.

С кружкой ерша и блюдечком ржаных сухариков, блестящих от масла, с прилипшими кусочками чеснока, я сел за ближайший свободный столик. В заведении было немноголюдно. Правильнее будет сказать — немногочертно. Не удивительно — разгар рабочего дня. Это позже оно набьется рогатыми, пропивающими свои копейки, нажитые непосильным трудом.

Я уже приготовился пригубить выключатель мозга, как один из посетителей привлек мое внимание. Для большинства представителей человечества скаги — все на одно лицо. Но когда бродишь по степям в поисках одного конкретного инопланетянина… тем более, когда за голову рогатого назначена награда! Научаешься различать их.

Кстати, многие мои соплеменники успешно пользовались таким сходством, получая вознаграждение за совершенно левого черта. Так были расстреляны сотни, а то и тысячи относительно невиновных рогатых. Над проблемой бились очень долго, пока не придумали в случае ошибки накладывать штраф в размере пятикратного размера выплаченного гонорара как на того, кто выплатил награду, так и на того, кто получил ее. Ситуация мгновенно стабилизировалась.

Но этот черт… именно с ним мы встречались, именно его экзаменовал Мишель, восторгаясь познаниями скага. Сразу забыв про ерша и даже сухарики, я направился к сообщнику Ямшаха, на ходу расстегивая кобуру. Малочисленные посетители пивной поспешили к выходу, оставив на столе недопитые кружки. Бармен — и тот спрятался за стойкой. Только моя цель продолжала наворачивать мясо с салатиком, не замечая меня.

— Не ждал? — усмехнулся я, глядя на рогатого поверх мушки.

Инопланетянин отвлекся от своих харчей, поднял на меня глаза, и, увидев провал револьверного дула, перехватил нож лезвием вверх. Больше всего меня выбесила как раз невозмутимость краснокожего.

— Во имя Тилиса, Единого В Трех Ликах! — спокойно произнес он. — Человек, что тебе от меня надо?

— Мне нужны мои деньги, — ответил я.

— Какие еще деньги?

— Те, что ты с Ямшахом отработал у меня.

— Ямшахом?

Удивление черта было настолько искренним, что даже моя уверенность в его виновности дрогнула. Я на какое-то мгновение увел ствол Кольта в сторону, и рогатый воспользовался моим замешательством. Рванув за край стола, скаг опрокинул его на меня. Зазвенела бьющуюся посуда. Я в падении выстрелил. Вслепую. Но, конечно, мимо. Пуля, прошив столешницу, вошла в стену, подняв облако кирпичной пыли и обрушив на пол огромный кусок штукатурки.