– И почему вы вообще об этом спрашиваете? – воскликнул Джованни. – Да вы сравните его с этим толстым боровом!

Ким проигнорировала слова Манчини-младшего.

– Мистер Манчини, как нам известно, вы угрожали доктору Корделлу. Вы сказали, что «посчитаетесь» с ним. Это правда?

Джованни сделал шаг к отцу. Брайант встал и заблокировал его.

– Спокойнее, сынок. Пусть твой папа, если хочет, сам ответит на этот вопрос.

Анджело медленно кивнул.

– Сказал, но я не имел в виду ничего такого. Я просто… – Он замолчал, решив не распространяться на эту тему.

– Что вы «просто»? – Ким мысленно уже составляла ордер на арест.

– Скажи же им, папа, – подал голос Джованни.

Анджело отрицательно покачал головой.

– Они не могут признать меня виновным, потому что я этого не делал, – упрямо повторил он.

Ким не поняла, имеет ли он в виду кражу или убийство. Или и то, и другое.

– Почему бы не рассказать им… – сказал Джованни и поднял руки, чтобы показать Брайанту, что его вовсе не надо держать.

– Этот человек мертв. Его семья…

– Что его семья? – резко спросила Стоун. – Сын Корделла сейчас в больнице борется за свою жизнь.

– Ничего. Это никому не поможет.

– Ну почему ты так поступаешь, Па? – разозлился Джованни. – Он был эгоистичным, высокомерным ублюдком, который думал только о себе. Он тебя унижал, издевался над тобой, из-за него ты почти потерял работу и репутацию, а теперь отказываешься все рассказать. Я рад, что сукин сын умер после всего…

– Послушайте, вы оба, – резко прервала его Ким. – Я буду с вами откровенна. Доктора Корделла жестоко убил некто, кто был на него очень зол. И хотя тот был не самым приятным человеком на этом свете, сейчас я знаю только одного человека, который прямо угрожал ему.

Она увидела, как в глазах пожилого мужчины промелькнул страх, но он вновь покачал головой.

– Да чтоб тебя, папа! – крикнул Джованни.

Инспектор встала и потянулась к своему заднему карману.

– Что ж, мистер Манчини, вы не оставляете мне другого выхода…

– Ладно, ладно, – сказал тот, ожидая, что в ее руке вот-вот появятся наручники.

Старый, испытанный трюк.

Ким вернулась на свое место.

– Ладно, я расскажу вам, что произошло на самом деле, – вздохнул Анджело.

Когда в 12:30 раздался звонок на ланч, Стейси уже ждала возле ворот средней школы Кронбоу.

Ей понадобилось не больше десяти минут, чтобы найти курилку. Она располагалась сразу за воротами, и ее выдавали сотни окурков, выплюнутых и растоптанных перед возвращением в класс.

Как же хорошо Стейси помнила курилку в своей собственной школе! Все самые классные девчонки собирались там во время переменок, чтобы покурить или притвориться курящими, не желая отставать от лидеров школы. Стейси хотела бы сказать, что подобная социализация ее ничуть не волновала, но и она тоже стояла там, держа сигарету в зубах и копируя позы других девочек. Правда, одного раза ей оказалось достаточно, и больше она туда не возвращалась.

Вполне ожидаемо Стейси увидела Эмму Уэстон, направляющуюся в ее сторону.

Констебль внимательно следила за пятнадцатилетней девочкой, которая еще не научилась скрывать свои эмоции. И первой заметной эмоцией был страх.

– Что вы здесь делаете? – спросила Эмма, доставая из кармана пачку сигарет.

– Хотела поговорить про Джесси, – ответила Стейси, отступив на несколько ярдов в сторону, так как к ним подходило все больше и больше девочек с сигаретами. Над группой расцвел гриб табачного дыма.

– Значит, вчера ты сказала мне неправду? – начала разговор Стейси.

– Не, ни за что, – Эмма прищурилась.

– Да, сказала. Ты сказала, что Джесси ушла от тебя в обычное время и в одиночестве, и именно тогда ты видела ее в последний раз.

– Все так и было, – упрямо повторила Эмма.

– Ты мне солгала. Вы обе ушли из дома около половины девятого.

– Не-а, – девочка затянулась сигаретой.

Стейси поняла, что придется выдать подробности, чтобы освежить ее память.

– В тот вечер вы с ней ссорились, Эмма.

Покачав головой, та выпустила струю дыма.

– Не-а, мы не ссорились. Она моя лучшая подруга. И тот, кто вам это сказал, – врун.

– Я сама видела, – сказала констебль.

– Не говорите глупостей, – в голосе Эммы послышались нотки сомнения.

– Это так ты разговариваешь со взрослыми, да еще и с офицерами полиции? – одернула девочку Стейси, успевшая устать от ее упрямства. – Давай-ка возьми себя в руки, или мы продолжим разговор в участке, понятно?

Лицо Эммы исказилось беспокойством, но она согласно кивнула.

– Итак, я видела, как вы шли по тропинке и ссорились. Джесси сказала что-то, что тебе не понравилось, и ты ударила ее по лицу.

Лицо Эммы покраснело, но она ничего не сказала.

– Так что между вами произошло, Эмма?

– Не помню. Мы друзья. А друзья иногда ссорятся. – Девочка пожала плечами и отвернулась.

– И ты всех своих друзей бьешь по физиономии? – поинтересовалась Стейси.

– Только тех, кто меня не слушает, – огрызнулась Эмма – и этим выдала себя с головой.

– И в чем же Джесси провинилась перед тобой? – спросила констебль, поняв, что попала в точку.

– Не помню, – Эмма покачала головой.

– А ты постарайся вспомнить. Это может быть важно. Твоя лучшая подруга исчезла вот уже более сорока восьми часов назад, а ты вроде как совсем не волнуешься, что начинает здорово действовать мне на нервы, не говоря уже о том, что заставляет подозревать тебя…

– Она сказала, что хочет пойти к Дейлу домой, а я этого не хотела. Вот и всё. Теперь довольны?

– Просто в восторге. Дейл – ее парень?

– Так считается, – Эмма кивнула.

– А ее родители о нем знают? – уточнила Стейси. Мать девочки утверждала, что никакого парня у дочери нет.

– Шутите? Они сразу заперли бы ее в какой-нибудь башне или клетке, или что-нибудь в этом роде…

– И тебе ни разу не пришло в голову рассказать кому-нибудь об этом Дейле? – спросила Стейси, с трудом сдерживаясь. С девочкой говорили уже дважды, а имя она упомянула только сейчас. – Или о том, что, когда ты видела ее в последний раз, она направлялась к нему домой?

Эмма еще раз пожала плечами и вновь отвернулась.

Стейси покачала головой и мысленно досчитала до десяти, чтобы успокоиться. Не стоит забывать, что она опрашивает несовершеннолетнюю в отсутствие взрослых. Так что давить она не может. Хотя ей очень хотелось схватить девочку за плечи и вытрясти из нее душу.