– Тише, березка! Стой, где стоишь! – усмехнулся двойник. – Как- будто бы без тебя не знаю. Да, княже?

И двойник потрепал обморочного князя щеке с притворным умилением.

– Раздеть его надобно, – заметила василиса, пытаясь найти в сумке травы. Она вытащила мятый пучок сон травы, протягивая своему двойнику.

– Спасибо за букет, я очень старался, – усмехнулся двойник. – Так, поехали искать опояску! Он уселся сверху на князя, который лежал неподвижно, и стал сдирать с него рубаху.

– Что ты делаешь, девица красная? – очнулся князь, видя, что его уже оседлали. Он хотел привстать, явно не ожидая от василисы такой прыти.

– Делаю себя не девицей, – ласково прошептал двойник, склоняясь, словно для поцелуя, а сам тем временем ловко вырубил его. Князь снова обмяк, а двойник с деловым видом сполз на колени князю, глядя на его штаны. Внезапно глаза двойника вспыхнули мертвецким огнем.

– А! – беззвучно ахнула василиса, закрывая себе рот рукой. Это был не взгляд нави. А что –то другое…

Под мрачным пологом девица со страшными глазами сидела на князе и рассматривала его. Ее глаза светились. Такой огонь редко увидишь… Полностью белые глаза, лишенные зрачка, радужки, смотрели на обмякшего князя.

– Нашел, – усмехнулась девица, которая вовсе не девица, а рука ее вспыхнула зеленоватый светом. Только сейчас василиса увидела сверкающую тонкую опояску. Она подошла поближе, а князь зашевелил рукой, снова открывая глаза.

– А ты… – прищурился князь, как вдруг глаза его вспыхнули. – Ты – не она… Видел я тебя…

– Это хорошо, что мы уже знакомы! А то потом скажешь, что злая тетя, которую ты никогда раньше не видел, в штаны тебе полезла! А тут тетя, которую ты уже знаешь! – перебил его двойник василисы.

Только сейчас василиса заметила, что морок на нем слегка развеялся. И сквозь знакомые по отражению в озере черты, стали проступать другие. Морок делал его маленьким, а на самом деле он был намного больше. Единственное, что василиса успела разглядеть, так это темные с каким-то зеленоватым отливом волосы и коричневый кафтан.

– Ой, а у меня что? Макияж сполз? Пора бы припудрить любопытный носик! – послышался вовсе не женский голос. И все тут же вернулось обратно.

Князь, которому ударом кулака припудрили носик, снова лежал на подушках, а василиса подула на него сон-травой. Чтобы он уснул.

– Так, что мы имеем! – заметил филин, тут же снова оборачиваясь василисой. Морок был настолько крепким, что теперь сквозь него ничего не проступало. – Опояска – одна штука. Князь – одна… сцука!

– А никак снять нельзя? – прищурилась василиса, видя тонкое плетение нитей заклинаний.

– Ну давай попробуем… – заметил филин. – Только ты, это… Отвернись!

Он дернул опояску, как вдруг отдернул руку, словно от ожога! Вокруг его руки клубился зеленый дым.

– Крепко его, однако! – вздохнул филин, осматривая руку. – Видать неснимаемую делали.

– Дай-ка я попробую! – оттолкнула его василиса, забираясь на князя, чтобы сподручней было. Она закрыла глаза и сосредоточилась, шепча заклинание. Кончики ее пальцев дрожали, а она сосредоточенно водила руками над опояской. Стоило ей опустить руки и сказать что-то вроде: «… навеки- вечные», как князь открыл глаза. И они стали круглыми.

– Березка? – спросил он сиплым голосом.

Василиса и думать забыла про морок, который на нее бросили.

– Не береза, а бревно в постели! – ехидно заметил филин за ее спиной. Глаза князя стали широкими –преширокими… Видимо, в его глазах все выглядело так, словно на нем сидит береза и шевелит листьями.

Забившись перепугано, он попытался уползти, но ловкий филин поймал его и снова отключил.

– Я же говорил, что сон-трава на перевертышей не действует! – заметил он, укладывая князя на подушки. – Поэтому старая добрая анестезия.

Что такое «анестезия» василиса не знала. Она злилась, что придется начинать сначала. Она водила рукой над чужими чарами, а потом изловчилась и схватила опояску. Как вдруг ее отшвырнуло от князя так, что в бревенчатую стену впечатало.

– Снять меня может только тот, кто наложил, – послышался тихий шепот заклинания.

– Мы уже наложили, – усмехнулся филин, закатывая глаза. – Когда можно тебя снять? Срок какой? Когда выйдет?

– За зло, сотворенное, за дело злое, – послышался шепот. – Наказанье дано. Снять его может тот, кто его дал… Как злу сроку нет, так и мне сроку не будет!

– Пусть тот, кто яриться, на порог явится! – шептала василиса, водя руками. – Пусть, кто злится, на порог явится!

– Ты че делаешь? – прошипел филин, пока василиса колдовала над распростертым князем. Опояска засветилась, вспыхнула и тут же померкла.

– Вызываю! – ответила василиса, слезая с кровати. – Пусть придут, а мы с ними поговорим! Может, откупиться от злобы можно? Повиниться? Люди помирают. Дети малые, девушки, юноши… Знаешь, сколько он людей загубил по воле зверя!

– Как знаешь, – усмехнулся филин. – Но скажу сразу. План – дерьмо, а я в нем не участвую.

– То есть как? – нахмурилась василиса, повернувшись к нему.– Участвуешь!

– А не проще было бы князя на привязи держать? А? Мы бы его быстро под ноготь загнали. Без нас бы он шагу ступить не мог! Поверь, Василиса Наивная, у людей нет ни капли благодарности! Сколько не шарился в их внутренностях, благодарности не видел!

Василиса уже зевала. Князь спал, а филин снова обернулся огромной птицей.

– Пойдем спать! Утро вечером мудренее, – заметил он.

Они вышли из княжеских покоев и вернулись в свои.

Утром василиса открыла глаза, слыша, как в дверь барабанят, что есть мочи.

Хриплый голос возвестил: «Князь к себе зовет!». Василиса вскочила и засобиралась. Филин недовольно ухал, ворчал, но слетел на наплечник.

– Василиса, – послышался хриплый голос с трона.

Выглядел князь после бурной ночи не очень. Он был уставший, мятый и злой. Настолько, что филин не выдержал и хихикнул.

– Как спалось? – спросил филин язвительным голосом, пока князь пытался прийти в себя.

Он держался за голову так, словно она раскалывается.

– Сон хочу, чтобы ты растолковала, – попросил князь. – Вещий он али нет?

– Да-да! Сейчас растолкуем, – оживился филин, усаживаясь поудобней. – Молви, княже! Не стесняйся! Если голая баба снилась, то это к смерти от голой бабы, а если гриб в лесу, то к смерти от грибов моченых. Тут все просто…

– Снились мне, что на мне береза сидит… – заметил князь и нахмурился. – К чему это, не разумею!

– Ну что, подберезовик! Тут все ясно! Это к дождю! – заметил филин.

– К непогоде, значит, – заметил князь, снова крепко задумавшись.

– Ну, покойники к дождю ведь снятся? – заметил филин, как вдруг послышался крик: «Едет Князь Зеленого Посада!».

И топот ног. Казалось, весь посад пришел в движение. По княжему