же, если я правильно уловила смысл того ночного разговора… Но я просто сгорю со стыда, если об этом узнают абсолютно все и я стану нашим местным деревенским посмешищем.

После нескольких коротких ускоренных перемоток вперед наконец вижу, как возвращаюсь. Прошло одиннадцать минут. Замечаю, что теперь иду медленнее. А когда изображение становится немного четче, вижу, как что-то несу в руках.

Сердце начинает беспорядочно колотиться о ребра. Не могу разобрать, что именно – качество изображения слишком низкое, – но вроде я держу что-то достаточно увесистое, а сверток темнее моей светлой пижамы.

Это я сама оставляю мусорные мешки? Зачем, ради всего святого, мне так поступать с собой?

Но потом вижу, как я сворачиваю влево, и полностью теряю себя из виду. Не думаю, что я подошла к крыльцу. Хотя, пожалуй, вполне могла пройти и где-то под балконом. Перематываю запись чуть назад и смотрю более внимательно. Скорей похоже на то, что я направилась за угол дома – в сторону мусорных баков.

Выключив камеру, хватаю ее и спешу в гостевую комнату, где заталкиваю под старый туалетный столик – тот, который я собиралась отреставрировать по меньшей мере лет шесть назад, в порядке хобби, когда в моде был шебби-шик[12]. Потом влезаю в сандалии и направляюсь к задней двери.

Оказавшись снаружи, обвожу взглядом окрестности, прежде чем подойти к мусорным бакам. Сама не знаю зачем, если честно, – неужели я рассчитываю кого-то там увидеть? Наблюдающего за мной из какого-то укрытия? С некоторым трепетом поднимаю крышку мусорного бака на колесиках.

Ничего.

Смятение туманит мой разум. Если я не выбросила то, что у меня было, в мусорный бак, то где же оно?

Под упругое биение пульса бросаюсь к входной двери.

На крыльце лежит новый черный мешок для мусора.

Замираю на месте, на глаза наворачиваются слезы.

На записи с камеры больше никого не было видно – никто не приближался к дому по подъездной дорожке. Только я. Но я была совершенно уверена, что обошла его с обратной стороны. Так что, если мешок оставила не я…

Это должен быть кто-то из дома.

Чтобы не попасть на видео, такому человеку нужно было просто открыть входную дверь и положить мешок на крыльцо.

И единственный человек, который мог бы это проделать, – Марк. Так ведь?

Глава 30

Губитель репейниц

Закоулки сознания серийного убийцы

Пола Слейтера: взгляд изнутри

Согласно материалам, предоставленным полицией, и тому, что сообщалось в газетах, первой жертвой Пола Слейтера стала Харриет Дженнингс, которую он изнасиловал и убил в 1975 году. Но впоследствии, исключительно для данной книги, Пол раскрыл дополнительные подробности, и теперь признает, что стал проявлять преступное поведение гораздо раньше, еще в детстве – в 1968 году, когда Полу было одиннадцать лет, – и что на самом-то деле его первой жертве было всего десять.

Воспитанный матерью-одиночкой, Слейтер никогда не знал своего отца – хотя с детских лет привык к череде различных мужчин, приходящих и уходящих из его дома, поскольку именно так его мать и зарабатывала себе на жизнь. Пол рассказывал, что ежедневно, начиная с пяти лет, его запихивали в шкаф и угрожали избиением, если он «хотя бы пикнет», пока его мать «развлекала» своих друзей мужского пола.

Шли годы, и он постепенно пришел к пониманию, что под «развлечением» понималось то, что она вступала с ними в половую связь. По его словам, Пол хорошо помнит, как однажды провел в шкафу шесть часов подряд, выпив всего лишь стакан воды. И ему пришлось использовать тот же стакан, чтобы помочиться. Систематическое недоедание и откровенное пренебрежение со стороны взрослых привели к тому, что учеба давалась ему с трудом. Над ним издевались. Он засыпал на уроках. Он проваливался по всем предметам. Его способ справиться со всем этим состоял в том, чтобы полностью уйти в себя. И в голове у него стали зарождаться планы причинять боль другим, чтобы самому стать тем, кто контролирует ситуацию.

Его первой жертвой, по его словам, стала девочка, которая училась на класс младше. Несмотря на более юный возраст, она тоже насмехалась над ним, заставляла его чувствовать себя неполноценным, и он видел, как она кокетничала со всеми мальчиками в школе, на каждой перемене собирая их вокруг себя. Наблюдал, как она водила мальчишек на зады велосипедного сарая, где целовалась с ними. Ему пришлось терпеливо дожидаться несколько недель, пока она наконец не отправилась домой пешком совсем одна. Он знал ее маршрут, заранее подыскал тихое безлюдное место в поле неподалеку от карьера – она всегда ходила этой короткой дорогой, поэтому Пол знал, что лучшей возможности не представится. К одиннадцати годам он уже неоднократно становился свидетелем того, как его мать занималась сексом с посторонними мужчинами, но в то время секс его не интересовал. Все, чего ему хотелось, – причинить боль этой девчонке.

Он напал на нее сзади – запрыгнул ей на спину и повалил на землю лицом в грязь. Потом ударил ее по затылку, и она перестала двигаться. Он подробно рассказал о том, что при этом чувствовал, и хоть и признал при этом, что это заставило его ощутить себя сильным, но все же добавил, что в этом было и нечто большее. Ключевым результатом стало высвобождение сдерживаемого гнева, стыда и обиды.

Когда жертва замерла и замолчала, он сорвал с нее рубашку и перевернул ее на спину. Провел пальцем по гладкой коже ее живота – и, по его описанию, на него снизошло невероятное чувство спокойствия. Словно для того, чтобы закрепить его мысль о красоте и безмятежности этого деяния, на живот девчонки опустилась бабочка, и он уставился на нее, словно загипнотизированный. После чего, совершенно неосознанно, медленно занес руку и быстрым движением прихлопнул бабочку, плотно прилепив ее к голому животу.

Он сказал, что потом снова и снова переживал этот момент, оказавшийся самым умиротворяющим, какой только отложился у него в сознании – таким же тихим и безмятежным, как и та девчонка, и бабочка.

Конечно, мы знаем, что эта жертва не стала сообщать в полицию о том нападении на нее. И она больше не пострадала от рук Пола Слейтера. По крайней мере, не так, как его более поздние жертвы.

Поскольку я могу эксклюзивно открыть тот факт, что звали эту его первую жертву Клэр Вудс.

И что пятнадцать лет спустя она стала женой Пола.

Глава 31

Дженни

Подхватываю с крыльца черный мешок и, даже не заглядывая внутрь,