Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Под ногами был полностью прозрачный пол, сквозь который виднелся этаж ниже, полностью затопленный водой. Его стены поросли кораллами и ракушками, а вместо паркета пол покрывали ярко-зеленые водоросли, между которыми сновали мелкие рыбки. Русалки проплывали мимо, не поднимая вверх головы, спеша по своим делам. У них не было никакого оружия, но их черные длинные когти выглядели острее бритвы. Оттенки кожи у русалок были самые разные – белые, желтоватые и даже темно-кофейные, серебристо-черные хвосты топорщили алые шипы, а волосы переливались всеми оттенками радуги.
– Чем ближе русалка живет к поверхности и чем больше времени проводит на суше, тем темнее оттенок ее кожи, – сказала Полуночница. – А волосы меняют цвет в зависимости от их настроения. Белые – если они спокойны, красные – если атакуют, зеленые – если скоро будут откладывать икру.
– Откладывать икру? – переспросил я.
Одна из русалок перевернулась вверх животом и подмигнула мне, поигрывая волосами.
– Да чтоб Нерушимый Дракон явился и откусил им задницы, почему Жаркие игры будут проводить в Камакуре?!
– Это несправедливо, Владивосток не принимал Жаркие игры сорок лет! Когда наша очередь?
– Я ставил три косаря, ты слышишь, три косаря, что игры проведут у нас! Жена меня прибьет!
– Ты читала новую книгу Ла Помпадур?!
– Да что здесь происходит?! – мне пришлось практически перекрикивать толпу, чтобы Полуночница меня расслышала. Я едва не наступил на край коричнево-красной рясы, и на меня с шипением повернулся кто-то с желтыми кошачьими глазами над алой маской. – Изв… Извините.
– Нам сюда, в Зал Славы, – Полуночница ловко схватила меня за плечо и потащила в соседний зал. – Бардак там происходит. Все слишком возбуждены после Вальпургиевой ночи.
Зал Славы представлял собой большое круглое помещение, где повсюду стояли музейные витрины с какими-то черепками, бусинами и обломками оружия. Под потолком висели тяжелые бархатные знамена, черные с вышитой золотом жар-птицей и красные с серебристым драконом. С фотообоев на нас смотрели сотни улыбающихся лиц, взрослых и совсем детских.
– Кто это? – спросил я.
– Это все, кто погиб в бою. Вот это – моя сестра, – глухим голосом произнесла моя спутница. Девушка с короткими взъерошенными рыжими волосами взирала на мир точно такими же глазами, что и Полуночница, но бельмо было на другом глазу. – А вот это наши легендарные герои…
Она говорила что-то еще, но я не слушал, потому что подавился воздухом при виде скульптурной композиции, украшавшей центр помещения.
Шесть статуй, трое мужчин и три женщины, держались за руки. Девушка, замыкавшая группу слева, взметнула левую руку с обнаженным мечом вверх.
Принеси мне мой меч.
Однако в моем сне у крайней справа статуи не было головы, а соседнюю кто-то разбил. Здесь же все фигуры были целы, и я наконец узнал, что безголовый мужчина был кудрявым, а соседняя статуя, судя по клыкам, принадлежала вампирше.
Принеси мне мой меч.
– Кто это? – я подошел как можно ближе к статуям и навалился животом на каменное ограждение, чтобы рассмотреть скульптуру получше.
– Сказала же. Это великие маги Шестикруга, – Полуночница щелкнула пальцами, и у нее в руке возникла охапка свежесрезанных подсолнухов. Она поклонилась статуям и возложила цветы на каменную плиту, где лежал десяток таких же букетов.
– Ты же просила не называть их магами, – напомнил я, не сводя глаз с девушки с мечом.
– Потому что не всякого жара можно назвать магом. И потом, Бенджамена была вампиршей, а Фэйт – драконом.
– А почему они великие?
– Ты что, решил, что я училась на историческом факультете?! – запальчиво вскинулась Полуночница.
– Ну, ты же такая классная, много знаешь, много повидала, – польстил я ей. – Расскажи мне.
– Ладно, – сдалась она. – Обычно эту историю рассказывают детям в ночь на праздник Янтарных огней, с третьего на четвертое августа, а не наутро после весьма трудной Вальпургиевой, но так и быть. Только давай послушаем аудиогид – у него получается более складно.
Она нажала на неприметную кнопку на плите с цветами, и в помещении полностью погас свет. Через секунду загорелись софиты, подсвечивая снизу статуи магов Шестикруга, а на потолке загорелись маленькие точки, из-за чего мне почудилось, что мы в планетарии. Мерцающие огоньки сгруппировались, и вокруг нас закружились голограммы серого дракона и пятерых жар-птиц, очень похожих на ту, что украшала пересохший фонтан в Фортах Сердец.
«…Никто даже сейчас не знает точно, правда это или нет, но в уцелевших книгах записано, что после создания Земли нашему Творцу понадобилось отдохнуть, все-таки продумать от и до жизнь целой планеты будет утомительно для кого угодно. И он выбрал своих любимцев – пятерых Жар-птиц и дракона – и наделил их силой, с помощью которой и творил Землю. Он дал им Слово, обладающее мощью нарекать вещи. И на время его отсутствия они должны были присматривать за людьми и Вселенной.
Это были Огненная Жар-птица, Земляная Жар-птица, Небесная Жар-птица, Жар-птица водоемов и Нерушимый Дракон. За что отвечала еще одна Жар-птица, неизвестно, но когда она в очередной раз сгорела и попыталась возродиться, у нее этого не вышло. Она обезумела и атаковала своих спутников. Так она стала Обратным Духом, или Обратным Элементалем, и именно так на Земле появилась смерть.
Как бы то ни было, Творец не возвращался и не возвращался. Жар-птицы и Дракон начали спускаться в мир людей. От союзов Жар-птиц с людьми (Жар-птицы могли оборачиваться как женщинами, так и мужчинами) родились первые жары, а от Дракона пошли сначала люди-драконы, потом вампиры, оборотни, русалки и тому подобные. Он старался повторить успехи Творца и создать более идеальную расу, нежели люди.
Затем и Жар-птицам, и Дракону надоели адюльтеры со смертными, и они тоже покинули этот мир, оставив дела своим детям. Обратный Дух же затерялся среди землян.
Считается, что антимаги являются потомками Обратного Духа, но нигде не говорится, так это или нет. Как бы то ни было, жары ненавидели тех, кто может поглощать чужую магию и использовать ее, но не способен генерировать собственную. Антимагов преследовали и убивали, потому что все боялись, что те уничтожат всю магию в мире, а вместе с ней и жизнь на Земле.
Со временем и люди, и жары поняли, что творили ужасные вещи, но было уже поздно. Антимагов, и без того немногочисленных, практически не осталось. Ученые доказали, что антимаги – не уничтожители, а великие преобразователи магии, и гонения прекратились. Но антимагов больше никто не встречал вот уже несколько веков.
Творец создал своих заместителей, Жар-птиц и Нерушимого Дракона, и ушел на покой – а
