Она сонно кивнула и потом все исчезло в лимонно-желтойдымке, как будто она лежала в ярком солнечном свете.

Ой.

Пробуждение не было приятным. Никакого туманноголекарственного лимонного света. Было больше похоже на паяльную лампу, горящуюна ее спине в районе правой лопатки. Клэр захныкала и уткнулась в подушку,стараясь уйти от боли, но боль не отступала.

Лекарства перестали действовать.

Она моргнула, захныкала и медленно села. Проходящая мимосестра остановилась и зашла осмотреть ее.

— Поздравляю, — сказала медсестра. — Тыпоправляешься. Ожог еще поболит немного, но если будешь принимать антибиотики идержать рану в чистоте, все будет хорошо. Тебе повезло, что рядом был кто-то,кто промыл рану и нейтрализовал реакцию. Я видела, как кислота из аккумуляторовпрожигала до кости.

Клэр кивнула, не уверенная, что сможет что-то сказать безрвоты. Весь ее бок горел и болел.

— Ты хочешь встать?

Она снова кивнула. Сестра помогла ей встать и показала, гдележат остатки одежды Клэр. Перерезанный бюстгальтер был безвозвратно испорчен.Рубашка… от нее тоже мало что осталось. Сестра принесла ей свободную чернуюфутболку из забытых вещей и привела ее в приличный вид, а подошедший докторбыстро осмотрел. Ее тут же выписали. Небольшое количество серной кислоты нестоило пристального внимания врачей, по крайней мере в Морганвилле.

— Насколько все плохо? — вопрос предназначалсяШейну, который катил кресло с Клэр через холл к выходу. — В смысле, этодействительно ужасно?

— Невероятно ужасно, — ответил он. —Отвратительно как в фильме ужасов!

О, Боже

Он смягчился.

— Это не настолько плохо, как могло бы быть. По размерупримерно на четверть спины. Твой преподаватель отлично справился, разрезав твоюодежду и смыв все с кожи. Я понимаю, что тебе очень больно, но могло бытьнамного хуже.

Клэр вспомнила, что в лабораторной пробирке, отобранной у Джины,оставалось еще приличное количество кислоты.

— Ты… Ты думаешь, Джина собиралась…

— Вылить на тебя все? Черт побери, да. Просто неуспела.

Ого. Это было… неприятно. Клэр бросало то в жар, то в холод,да еще и подташнивало. И в этот раз шок никак не получится смягчить.

— Я думаю, это была месть Моники. В любом случае, еечасть. Она будет очень зла, ведь довести задуманное до конца не получилось.

Мысль, что Моника будет по-настоящему зла, не была лучшейдля завершения дня. А день уже заканчивался. Это стало понятно сразу, кактолько Шейн провез кресло через стеклянные автоматические двери.

Было темно.

— Ох, — сказала она и прикрыла рот рукой. — Онет!

— Ага! Но по крайней мере у нас есть транспорт. Готова?

Она кивнула, и Шейн внезапно покатил кресло на максимальнойскорости. Клэр взвизгнула, схватилась за подлокотники, чувствуя, что совершенноне контролирует ситуацию. Кресло подпрыгнуло на пандусе и резко остановилось вдюйме от блестящего черного бока Евиной машины. Ева бросилась открыватьпассажирскую дверь. Клэр попыталась встать самостоятельно, но Шейн схватил еевокруг талии и переместил прямо на сиденье. Это заняло несколько секунд. Потомон пнул кресло и оно покатилось обратно к пандусу, где ударившись о перилаосталось стоять, какое-то забытое и потерянное.

Шейн скользнул на заднее сиденье.

— Жми! — велел он. Ева так и сделала, пока Клэрборолась с ремнем безопасности, пытаясь закрепить его так, чтобы не задохнутьсяи не разрыдаться от боли. Она уселась, нагнувшись и уперевшись руками вмассивную приборную панель, когда Ева выехала с парковки и погнала по темнойулице. Уличные фонари выглядели жутко и стояли далеко друг от друга — бытьможет, так и задумано? Неужели вампиры контролируют даже расстояния, на которыеставятся фонари? Или она просто сходит с ума?

— Он там? — спросил Шейн, наклонившись черезспинку сидения. Ева бросила на него взгляд.

— Да, — ответила она. — Он там. Но невтягивай меня в это. Видишь ли, мне еще там работать.

— Обещаю, что не буду.

Она ему не поверила — это было очевидно — но на следующемсветофоре Ева повернула направо, а не налево, и через пару минут остановилась утротуара перед кофейней. «Точка Сбора» сияла огнями и была забита посетителями.Клэр нахмурилась, но не успела она что-либо спросить, как Шейн вышел из машины инаправился к двери.

— Что он делает? — спросила она.

— Кое-что глупое, — ответила Ева. — Как ожог?Болит, а?

Клэр хотела пожать плечами, но стоило ей это дажепредставить, как воображаемая боль заставила ее вздрогнуть.

— Не очень, — храбро ответила она и попыталасьулыбнуться. — Думаю, могло бы быть гораздо хуже.

— Наверное, — согласилась Ева. — Говорилатебе, на уроках опасно. Нам надо взять это под контроль. Тебе нельзявозвращаться туда, если происходит подобное.

— Я не могу бросить учебу!

— Конечно, можешь, — бодро ответила Ева. —Люди так делают постоянно. Только не такие, как ты. О, черт!

Ева прикусила свою накрашенную черным губу, и взволнованноуставилась сквозь витрины внутрь ярко освещенного кафе. И через несколькосекунд Клэр поняла, что так взволновало Еву: менеджер-хиппи Оливер стоял у окнаи в свою очередь смотрел на них. За его спиной Шейн толкал стул к столу вдальнем углу, где сидела темная фигура.

— Скажи мне, что он не собирается сейчас говорить сБрэндоном, — произнесла Клэр.

— Э-э… Хорошо. Он не собирается сейчас говорить сБрэндоном.»

— Ты врешь.

— Ага. Он говорит с Брэндоном. Послушай, пусть Шейн самразберется, хорошо? По большей части он не такой глупый, как кажется.

— Но у него нет Защиты, верно?

— Поэтому он и говорит в «Точке Сбора». Это что-товроде места для переговоров. Вампиры там не охотятся, ну, во всяком случае, недолжны. И именно тут заключаются сделки, ведутся переговоры и все такое. Такчто Шейн здесь в безопасности.

Но она все еще кусала губу и выглядела обеспокоенной.

— Однако есть какие-то исключения? — предположилаКлэр.

— Если Шейн не нападет первым. Самооборона не в счет.

Как могла видеть Клэр, Шейн вел себя прилично… Его рукилежали на столе, и хотя он перегнулся через него, говоря что-то, он ни с кем недрался. Это было хорошим знаком, так ведь? Однако она не имела представления отом, что он мог говорить Брэндону. Ведь это не Брэндон пролил кислоту ей наспину.

Что бы ни говорил Шейн, казалось, что все идет неплохо. Вконце концов, он резко отодвинул свой стул и ушел, кивнув по пути Оливеру.Брэндон выскользнул из-за стола, темный и лоснящийся, прошел вслед за Шейном квыходу, держась так близко, что мог бы дотянуться до него и схватить. «Этовсего лишь разыгравшееся воображение», — сказала себе Клэр, поймав себя намысли, что готова закричать. — «Брэндон хотел лишь позлить его, но непричинить вред».