– Поздравляем! Вы добрались до тайного убежища, а это значит, что вы непременно будете счастливы в любви! – С придыханием промурлыкал женский голос, в воздухе распылился сладкий фруктовый аромат и сверху посыпались иллюзорные розовые лепестки, которые таяли, не долетая до головы и плеч.

И всё.

Некоторое время Нинель ждала, но больше ничего интересного не происходило.

– И это всё? – удивился Эрим.

– Похоже, да.

Они с недоумением уставились друг на друга.

«И что дальше? – думала Нинель. – Поддерживая мирную беседу и нейтрально улыбаясь, отправимся обратно? Эрим быстро выведет их из лабиринта, у него словно нюх на правильный путь, а там? А там он, как и положено, проводит Нинель к матери и сёстрам, а сам уйдёт. И возможно, навсегда».

Но разве есть выбор? Он же не большеголовый телёнок, водить за собой на верёвочке.

Нинель ждала, ждала…

– Можно, я кое в чём признаюсь? – задумавшись, спросил господин Бослонцев.

О, Нинель смогла только кивнуть, иначе, открой она рот, как тут же бы невольно вскричала: «Ну наконец-то»!

Он глубоко вздохнул, помедлил долю секунды и наконец решился.

– Нинель, я придумал новый десерт.

Сколько бы Нинель не дали заранее времени представить, что она услышит, подобное не пришло бы ей в голову и через сотню лет.

– Простите, что?

– Десерт. – Он сглотнул и хрипло продолжил: – Я придумал новый десерт. Он… я надеюсь, что он идеален и отказаться от него не сможет ни одна девушка на свете.

– Десерт?

Глупо было повторять, расслышала она прекрасно, но от удивления ничего другого в голову не пришло.

Неожиданно Нинель стало весело. Взрослый, во всех отношениях приятный мужчина, мечта половины городских девиц разговаривает тёмной ночью наедине с одной из них о чём бы вы думали? Конечно, о десерте!

Ну что тут поделаешь?

– Итак, Нинель, согласны ли вы его оценить?

– Я?

– Да. Я хочу, чтобы вы попробовали его первой. Именно поэтому я здесь.

Потрясающе.

– Вы приехали на праздник, чтобы попросить меня попробовать десерт?

– Именно так. И я всё ещё жду ответа.

Сказал, словно строгий учитель. Именно таким тоном господин Бослонцев разговаривал с Нинель во времена её обучения кулинарному мастерству. А Нинель, конечно, соглашалась.

Согласилась и сейчас.

– Конечно, я буду счастлива попробовать воплощение вашей новой фантазии. Хотя заранее уверена, что новый десерт идеален и понравится всем, даже самым требовательным вашим поклонницам.

Он вначале словно хотел поспорить, резко вскинул голову, но замолчал с приоткрытым ртом, смотря в центр площадки, где недавно парил Купидон. Потом подал ей локоть.

– Тогда разрешите проводить вас к матери.

Вот и всё. И ничего не произошло.

Нинель взяла его под локоть и побрела рядом, то и дело прикасаясь с нему плечом и думая, что это самое большое, видимо, на что можно рассчитывать в обществе подобного человека. Нет, не будет в его жизни никогда и ничего важнее десертов. Никогда. Ничего.

А Нинель желала быть для своего любимого всем.

Странно, что не было грусти или обиды. Возможно, она нахлынет позже? Потом, когда придёт осознание тщетности её надежд… если придёт, ведь в характере Нинель никогда не терять надежды, разве что находясь на смертном одре.

И если совсем начистоту, стало жутко любопытно – что там за десерт такой. Если мастер-кулинар едет за тридевять земель, желая презентовать свой десерт, – это ведь не входит в разряд обыденных вещей? Нормальным такой случай не назовёшь. Это какая-та тайна! И эта загадка вызывает нездоровое любопытство и даже возбуждение. Да, она прекрасно знает, насколько волшебен Эрим в приготовлении сладостей, а новый десерт… однозначно всё не так уж плохо, ведь получается, он прислушивается к мнению Нинель и ждёт её оценки, одобрения.

Знать, что от тебя зависит, какие именно сладости будут представлены всему города, довольно приятно.

А вот уже и выход из лабиринта, и синяя дорожка, и бальный зал. Перед расставанием господин Бослонцев прошептал, что прибудет завтра к обеду, мол, с утра должен приготовить десерт, чтобы тот был наисвежайшим.

– Буду ждать.

Нинель улыбнулась, сделала книксен и подошла к Виоле и сёстрам. Родственницы исходили любопытством, словно свечи воском, но приставать с вопросами на людях не посмели. Тут, в окружении профессиональных сплетниц и сплетников только дай слабину и покажи, что произошло нечто необычное – с костями сожрут и не поморщатся.

Дальше вечер шёл обычным чередом, но так как господин Бослонцев после прогулки по лабиринту пропал, видимо, предпочёл удалиться, то и Нинель скучала. Потанцевала ещё три раза, понаблюдала, как Виола осматривает и чуть ли не ощупывает Лирана, раз за разом приглашавшего на танец Марию, и как Мария благосклонно позволяет себя очаровать.

Зато благодаря сестре, чьим поведением Виола была целиком и полностью удовлетворена, она вспомнила про Эрима только по пути домой.

– Милая, я заметила, что вы с господином Бослонцевым неплохо провели время. Вы оба прямо светились! Как у него дела? – Мама постаралась сделать голос незаинтересованным, однако кого она пыталась обмануть?

«Да и где мы светились? – думала Нинель. – Молчали как партизаны».

– Отлично. Процветает.

Мама подождала несколько секунд и недовольно поджала губы. Видимо, ждала более подробных объяснений. Поэтому тут же заговорила:

– Он прекрасно выглядит, глаз не отвести! Просто красавец! Максимилиан, ты заметил? – Виола обратилась к мужу. Тот хмыкнул и добродушно рассмеялся:

– Надеюсь не дожить до того времени, как стану замечать, что от мужика глаз не отвести.

– Ну перестань! – Виола улыбнулась и легонько хлопнула его веером по руке. – Смотри на молодых как на скульптуры в музее, тогда будешь видеть всю их красоту и не думать о том, какого они пола.

– Меня больше волнует, чего он хотел от нашей Нинель, раз повёл её в лабиринт влюблённых. – Нахмурил брови Максимилиан. Во флайке воцарилась тишина, сёстры и родители уставились на Нинель весьма кровожадно.

О, ей было, что ответить.

– Да какой там лабиринт! В смысле, при чём тут влюблённости! Эрим просто хотел получить у меня совет. Профессиональный.

Сообщив это, Нинель ненавязчиво перевела взгляд на иллюминаторы – полоса ночных полей слилась с лесом, и только звёзды помогали отличать одно от другого.

– Великолепный кулинар, обожаемый всем городом, приехал просить у тебя, лентяйки со стажем, профессиональный совет? – спросил Максимилиан, вытерев рукой лоб.