— Н-да, понятно, — слышу насмешливое и устало выдыхаю. Ну не умею я гасить — я умею только сиять.

Но прежде, чем успеваю попросить таки отправить меня на медитацию, теплые ладони вдруг обхватывают мои запястья со спины, и тихий спокойный голос раздаётся где-то в районе моей макушки:

— Не пытайся напрягаться, — слышу и тут же напрягаюсь. — Расслабь кисти, — чувствую, как стремительно наполняется ядом рот, а инстинкты обостряются до такой степени, что я начинаю слышать, как бьётся его сердце. — Змеиная, хватит делать всё наоборот. Или мне начать рассказывать от обратного?

Выдыхаю, чувствуя, как растекается мурашками по телу тепло от его холодных пальцев. Столь бурная реакция собственного организма стала однако некоторой неожиданностью. Всё-таки надо было слушать маму, когда она рассказывала о периодах охоты у змеек, сейчас бы лучше понимала, чего ждать от себя самой. И в принципе надо было слушать маму — это универсальный совет для всей нашей не самой адекватной по жизни семьи.

С трудом заставив себя снова сосредоточиться, изо всех сил стараясь не обращать внимание на его кружащий голову свежий морозный запах с нотками грозы, наконец делаю как он велел. Причем не столько от того, что хотелось выполнить задание, сколько для того, чтобы он ни в коем случае не заподозрил, что я на него так реагирую. Ещё чего! Я уважающая себя змейка и не позволю своему организму позорить нас перед каким-то там мужчиной.

Расслабляюсь!

— Да что б вас! — шепотом выдыхает ректор, ловля одновременно мои повисшие плетьми руки и один полетевший на пол «шарик», который всем своим цветом показывал, что на одном этом полу он не остановится.

— Я расслабила кисти! — возмущенно шиплю, с трудом сосредотачиваясь на ответе, так как в процессе «поимки» мужчина, до того касавшийся меня лишь пальцами, шагнул ко мне вплотную, и каждый его вздох я теперь ощущала всей своей чуткой спиной.

— Но не отпускать же при этом заряд! — отвечает он мне, буквально силой вручая пойманный «шарик» обратно.

— А надо точнее формулировать заявки!

Пока мы переругиваемся, вся аудитория постепенно отвлекается от занятий и начинает с почти нескрываемым любопытством коситься на нас.

— Расслабьте кисти, а не руки, — снова терпеливо инструктируют меня, — и закройте глаза. — Плохая идея, очень плохая. С закрытыми глазами я чаще кусаюсь. — …почувствуйте внутренний источник…. — Я бы не назвала это источником, скорее болотце ядовитое. — …мысленно гасите его изнутри… — Да тут не гасить, а осушать всё надо, хотя я бы не рискнула — мало ли какая гадость в процессе выскочит. — …Змеиная, сосредоточьтесь на моих словах, а не на ваших внутренних конфликтах.

Вздыхаю. Сосредотачиваться не хотелось — хотелось пойти поспать ну или в крайнем случае помедитировать. Хотя ладно, чем быстрее научусь, тем быстрее перестану учиться. Может быть, даже покормят после, если повезет.

Сосредотачиваюсь, в этот раз действительно стараясь.

Я умею, когда хочу.

Вот только хочу я редко. Закон сохранения энергии, так сказать.

Сгусток с тихим щелчком легко гаснет в моих ладонях, сначала сужаясь до ярко-красного шарика, а потом и вовсе исчезая.

Довольно улыбаюсь. Вот какая я молодец сегодня, теперь точно покормят.

— Отличная работа, — не поскупился на похвалу ректор, отпуская мои кисти и отходя на несколько шагов назад, — вы всё же обучаемы, Змеиная.

Сама в шоке.

— Ну а теперь, кто мне объяснит принцип этого метода гашения энергии, раз уж вы все отвлеклись на нас? — обращается ректор к смутившимся однокурсничкам.

Оказалось, что курс у нас очень скромный — вместо ответа все очень скромно молчат. Хотя, если немного подумать, то легко понять, о чем говорит ректор.

— Сгусток магической энергии в руках любого мага сливается с его источником и начинает восприниматься организмом, как часть собственной магии. — Не выдерживаю напряженного молчания и начинаю отвечать, тут же отмечая, что все взгляды снова скрещиваются на мне. Невольно выпрямляю спинку и встряхиваю волосами. Может, я, как ни позорно, умная (да простит меня бабушка), но зато красивая. — Направить силы на привычный и родной источник магу проще, чем на чужеродный предмет извне, а потому лучше сосредоточиться именно на иллюзии того, что ты гасишь внутреннюю силу, а не шар перед собой. Так исключительно морально проще. Источник при этом, конечно, загасить невозможно, но поймав нужную волну, сила подействует именно на сгусток.

— Формулировать мысли вам бы ещё поучиться, но ответ верный, — ректор одобрительно кивает. — У меня всё больше зреет подозрение, что данные о вашей семье засекречены не зря, Змеиная. Кто ваши родители, что столь хорошо вас подготовили?

— А данные о моей семье засекречены? — искренне удивляюсь. Нет, скелетов в шкафу у моей семьи, конечно, полно, никто не спорит, но вроде бы никому из нас ещё не приходило в голову их прятать.

— Нам не удалось получить доступ к единой базе данных вашего королевства для оформления документов, — ректор приподнимает брови, — вы разве не были в канцелярии, чтобы этого не знать?

Да кто ж меня знает, была ли я в канцелярии…

— Мы помогали Астре оформить документы, — тут же вмешивается человечка, делая пару шагов вперед.

Ах, документы!.. Стоп, мы? Кажется, моими документами занималась только Мила. Хотя память у человечков не очень, может, она уже забыла, что Демьяна и Ника в тот момент рядом почему-то не оказалось.

Ректор пару секунд задумчиво вглядывается в человечку, потом вдруг чему-то усмехается и отворачивается от нас окончательно, строгими окриками разгоняя всех обратно за учебу. Тоже начинаю вглядываться в человечку, но почему-то хмыкать не хочется. У меня не то чувство юмора или я что-то упускаю?

— Змеиная, работать! — прилетает строгое, и я нехотя отворачиваюсь.

Эх.

Ну, где там мои сгустки, я жажду их загашивать.

Как оказалось, ректор действительно не врал, когда говорил, что вне зависимости от способностей и изначального уровня знаний, работать на его занятиях будут все. Когда нас, измученных и загруженных, наконец отпустили на выстраданный короткий перерыв перед следующим занятием, плохо было всем в равной степени. Я же вообще чуть не перешла во вторую ипостась, так как силы осталось только на то, чтобы ползти.

— Астра, а ты оказывается очень крута, — подкатывается ко мне бледный Ник, восторженно блестя глазами. О том, что от успехов четверки будет напрямую зависеть размер стипендии, мы узнали с утра, и теперь, похоже, монетки денежного вознаграждения в голове Ника пересчитались во что-то куда более глобальное, чем представлялось изначально.

— Не обольщайся, — честно предупреждаю. — Уже на следующем занятии ты десять раз пожалеешь, что оказался со мной в команде.