От его беспрерывного хождения туда-сюда у меня закружилась голова. Закрыв глаза и мысленно сосчитав про себя до десяти, я их медленно открыла:

– Успокойтесь, капитан, – мой официальный тон прозвучал несколько холоднее, чем я рассчитывала, но это даже к лучшему. Патрис, мгновенно придя в себя, пораженно застыл на месте. – Не стоит уподобляться врагам и хоронить меня раньше времени. Просто доверьтесь мне, – устало откинувшись на спинку стула, на котором сидела, я вновь прикрыла веки. – Я знаю, что делаю.

– Может быть, и мне объяснишь, чтобы я мог быть таким же спокойным, как ты? – не успокаивался он. Прекратив хождение, он остановился напротив меня.

– Все просто: я отдаю приказы, вы их выполняете. Беспрекословно. Большего, ради вашего же блага, вам знать пока не следует. И, если вопросов больше нет, то будьте добры вспомнить о своих обязанностях и вернуться к управлению шхуной, предоставив мне возможность позаботиться обо всем остальном.

Я была слишком грубой, согласна. Патрис не заслуживал такого обращения, но лучше одним сильным ударом отсечь начавшую гнить плоть, чем резать ее по кусочкам, доставляя более невыносимые страдания нам обоим.

Ни слова не говоря, капитан, хлопнув дверью, покинул каюту, оставив меня одну наедине с терзавшими изнутри демонами. Ничего, он сильный и сможет пережить разрыв. Чем меньше мы будем думать друг о друге, тем больше возможности сосредоточиться на предстоящей миссии, исход которой в целом мог изменить абсолютно все.

* * *

Погода, установившаяся после шторма, продолжала радовать путешественников, и даже я, еще накануне давшая себе слово ни под каким предлогом не покидать пределов спасительной каюты, не выдержала и вышла подышать чистым свежим воздухом, едва не мурлыкая от удовольствия, подставляя лицо пока еще теплым лучам зимнего солнца.

Несмотря на твердое решение держаться подальше от Патриса, взор мой то и дело обращался в сторону мостика, где неподвижно застыла фигура капитана, вот уже четверть часа не отрывающегося от подзорной трубы, что-то разглядывая в увеличительное стекло.

Вздох сожаления помимо воли вырвался из груди. Патрис был глубоко уязвлен моим вчерашним поступком и сейчас всем своим видом демонстрировал обиду, которую я сознательно ему нанесла.

– У каждой женщины, по воле Всевышнего появившейся на свет, есть свое предназначение. Одним предназначено стать хранительницами семейного очага в доме мужа, другие созданы для любви, им дарят свои сердца сильнейшие из мужчин. Но есть и третья категория… Этим женщинам уготована великая судьба – править миром. Власть, сосредоточенная в их хрупких руках, способна ставить на колени не то что отдельных людей, но целые государства. Они не склоняют головы перед трудностями, а всеми силами борются за то, что считают правильным. Эти женщины – истинные королевы. Такими были египетская царица Клеопатра, воительница из племени массагетов Томирис или та же Саида аль Хурра, с которой вас очень скоро начнут сравнивать… Каждой из них довелось испытать такую любовь, о которой можно только мечтать, но рано или поздно перед ними вставал выбор…

Отвечающий моим мыслям голос донесся откуда-то слева. Обернувшись, я встретилась с приветливым взглядом черных глаз «мудреца», сидящего на топчане неподалеку и с помощью шеста двигающего разложенные в странном порядке возле его ног пробки от бутылок. Столь нелепое занятие невольно вызвало любопытство, и я подошла ближе.

– Чем это вы занимаетесь? – стараясь отвлечься от невеселых дум, носком ботинка я подвинула одну из пробок, но, недовольно цокая языком, мужчина тотчас же вновь вернул ее на прежнее место.

– Это шахматы, госпожа. С помощью своей армии, – он указал на стоящие ближе к нему втулки, – я пытаюсь захватить позиции противника, – концом шеста он указал на те, что стояли поодаль.

Я прыснула со смеху. Мужчины такие непонятные существа, и даже самые умные среди них не лишены странностей. Мне доводилось видеть шахматы при дворе, и даже маркиз де Розен изредка любил посидеть с глубокомысленным видом над расписанной в черную и белую клетки доской, двигая взад и вперед необычные фигурки, стоящие на ней… Но ради бога, объясните мне, пожалуйста, каким образом можно захватить армию противника, имея в своем распоряжении только вырезанные из дерева болванчики, или как в данном случае, бутылочные пробки?

Я так ему об этом и сказала, когда по-прежнему остающийся для меня загадкой человек предложил мне ненадолго присоединиться к нему, обещая поделиться своими соображениями на этот счет.

– Присмотритесь внимательнее, госпожа, и скажите, что вы видите?

– Пробки? – не удержалась от улыбки я.

– А вот и нет, – было мне ответом. – Перед вами две неприятельские армии, с помощью верных слуг пытающиеся захватить позиции противника. – И видя скептическое выражение на моем лице, он, глубоко вздохнув, продолжил: – Вопреки расхожему мнению, настоящих побед добиваются отнюдь не на ристалище и не на поле боя, а здесь, – он многозначительно приложил указательный палец к своему лбу, – в голове. Только тщательно спланировав все дальнейшие шаги и предугадав ответные действия противника на каждое твое решение, можно с максимальной точностью добиться успехов там, где, казалось бы, все шло к поражению. «Властитель побежден» – так в переводе с персидского языка звучит название игры, носящей невероятное интеллектуальное значение, помогающей развивать такие навыки, как: логика, планирование, усидчивость, прилежание, концентрация внимания. Все то, что способствует становлению личности играющего. И чем больше он погружается в открывающийся перед ним мир, тем больше шансов на победу обретает. Издавна правители восточных государств проявляли огромный интерес к шахматам, позволяющим им сразиться со своим противником без лишнего кровопролития и не причинив своему войску ни малейшего вреда.

Подхватив с пола одного «солдатика», я задумчиво повертела его в руках, и так и эдак разглядывая со всех сторон. А затем, неожиданно для самой себя, выпалила:

– Научите меня этой игре…

В ответ мужчина тихо рассмеялся:

– Ну что же, в таком случае, пожалуй, начнем с самого начала…

Что-то сильно сдавило грудь при виде показавшегося впереди скалистого берега, к которому очень скоро нам предстояло пристать. Вернув подзорную трубу капитану, я нетерпеливо взобралась в «воронье гнездо» – открытую бочку, закрепленную над марсовой площадкой фок-мачты, теперь уже сверху продолжая наблюдать за дальнейшими маневрами корабля, который, благополучно обогнув Фриульские острова, миновал стоящие друг напротив друга форты Святого Иоанна и Святого Николая, построенные у входа в гавань, и без дальнейших приключений вошел в марсельский порт.

Прибытие корабля – всегда большое событие для городка, ко всему прочему являющимся крупнейшим портом на всем Средиземноморье, поэтому несмотря на довольно прохладную погоду смотровые площадки моментально наполнились любопытными зеваками, с интересом разглядывающими незнакомое судно без каких-либо опознавательных знаков, позволяющих определить, к какой стороне оно относится. Но вот в небо взвился синий флаг с изображенным на нем синим крестом, означающий, что прибывший корабль является торговым, к тому же французским, и тут же заполненная до отказа пристань огласилась приветственными криками и аплодисментами.