Меня могли и должны были искать. Со мной обязаны былипроводить долгие душеспасительные беседы. Но вооруженное нападение…

Я усмехнулся, устраиваясь поудобнее на колючих камнях.Принцесса жива — я уверен в этом. Она позовет меня — и кольцо поможет намуслышать друг друга.

Жара. Тишина. Покой.

Целый мир вокруг — стерильно чистый и безнадежно мертвый. Явыбрал его, надеясь найти покой. Не моя и не его вина, что покой стал слишкомредким удовольствием.

Я закрыл глаза. Задремать бы… Солнце подкралось к зениту, итень от скалы незаметно сползла с меня. Сразу стало нестерпимо жарко — словнона плечи набросили липкий раскаленный брезент. Фильтры в ноздрях пересохли —сейчас придется менять…

Полдень. Двадцать второй век. Увы, совсем не такой, как влюбимой книжке моего детства.

Ничего не изменилось — в неподвижном воздухе ни малейшегодвижения, тишина оставалась звеняще ровной, оранжевый свет сочился сквозьсжатые веки. Но я вздрогнул.

Предчувствие? Ощущение нарастающей опасности?

Осторожным движением пальцев я ощупал кольцо. Металлхолодный, несмотря на жару, кристаллик-энергоноситель по-прежнему на месте.Кольцо не активировано.

А странное чувство не проходит. И обрело конкретность.Ощущение чужого взгляда.

На меня смотрели — не злобно и даже не слишком пристально.Так оглядывают знакомую местность, не особенно интересуясь случайнойчеловеческой фигурой…

Не знаю, откуда берется это чувство «взгляда в спину». Ипочему оно иногда абсолютно расплывчато, а порой предельно четко. Сейчас я могуверенно определить и направление «наблюдателя», и расстояние до него — метровдесять.

Я открыл глаза — так медленно и осторожно, как только мог.

На мгновение мне показалось, что через полуоткрытые веки яувидел человеческий силуэт — именно там, где и ожидал увидеть. Потом я понял,что нервы сыграли со мной обидную шутку: среди причудливых скал никого не было.

Упрямство заставило меня подняться и подойти к месту, гдепригрезился соглядатай. Укрыться среди камней было абсолютно невозможно, а доближайшей каменной щели, куда мог втиснуться человек, оставалось метровпятнадцать. Порядка ради я заглянул и туда. Пусто.

Да что ж такое? Глюки? Однажды я убеждал себя в подобнойситуации, что мне мерещится всякая чертовщина. Как оказалось, зря — посрединепроходимых джунглей чужой планеты в люк моего звездолета постучался земноймальчишка…

Себе надо верить всегда — даже если убежден, что ошибаешься.

— Если какой-то умник прячется под маскировочным полем… —прохрипел я, тщетно пытаясь издавать пересохшей глоткой членораздельные звуки,— то ему лучше выйти.

Выждав секунду, я потянулся к маленькому диску на поясе. Эташтучка из арсенала Сеятелей в определенных ситуациях весьма полезна.

Предохранительная пластинка лопнула под пальцами, неведомымобразом оценив серьезность моих намерений. Диск «запала» издал громкий щелчок ирассыпался в пыль — лазерный пояс был оружием одноразовым.

Я вскинул руки, словно собираясь сдаться в плен. Какой-тодатчик определил, что мои конечности вне опасности, и пояс сработал.

Меня словно обжало горячим обручем. Тонкая лента пояса,черная снаружи и белая с изнанки, вспыхнула, превращаясь в поток излучения.Термин «лазерный пояс» не совсем точен, но суть передает верно. Секунду вокругпылал, обжигая скалы, огненный диск. Маскировочное поле могло отразить такойзалп — но именно это стало бы главной уликой.

Светящийся диск померк. Защитная изнанка пояса, тонкая, какпапиросная бумага, белыми хлопьями осыпалась на песок.

Я огляделся. Скалы вокруг равномерно оплавились, словно попенопласту провели раскаленным ножом.

Возвращаться на прежнее место смысла не было. Я нашел новыйкусочек тени и устроился там. Похоже, нервы сдали. За мной не следили —спрятаться наблюдатель не мог, равно как и уйти в гиперпрыжок. Побочные эффектыпрокола гиперпространства — мощное световое излучение и громкий хлопок воздуха,ворвавшегося на место исчезнувшего из пространства тела. Когда-то тарийскиеученые пытались устранить эти демаскирующие явления — и не смогли. Сеятели,насколько я знал, тоже.

— Мне пора менять обстановку, — пробормотал я. — Если видишьлюдей в пустыне… и разговариваешь сам с собой… значит, дело дрянь.

— А как насчет разговора со мной?

Этот голос я узнал бы из миллиона.

— Терри!

Я поднял руку. Кристалл в кольце пульсировал, бился, каккрошечное алмазное сердце. От металла веяло теплом.

— Где ты, Терри? Что с тобой?

Пауза. И смех, веселый и беззаботный.

— Ты что, до сих пор шатаешься по горам? Даже не подходил кдому?

Безумие какое-то…

— Подходил, Терри, — очень тщательно подбирая слова,произнес я. — И снова ушел в горы.

Вот теперь голос Терри изменился.

— Ты не получил записки? О том, что я на Земле, и тебе надовызвать корабль Сеятелей…

— Ты в плену? — почти закричал я. И глупо спросил: — Тебязаставили говорить со мной?

— Сергей! О чем ты? Я не в плену, а на твоей планете! Я жевсе объяснила в записке, ты получил ее?

— Получил лазерный залп на подходе к дому, — тихо сказал я.Меня трясло от унижения. — Кто-то ведет двойную игру, Терри. Я даже не уверен,что говорю с тобой.

— Сергей!

Несколько мгновений мы молчали. Камень в кольце пульсировалвсе быстрее. Его энергоресурс не безграничен, кольцо не сможет обеспечить намдолгой беседы.

— Это действительно я, — голос Терри зазвучал чутьспокойнее. — Не понимаю, что происходит, но тебе надо прибыть на Землю. Наорбите Сомата ждет корабль, вызови его на стандартной волне…

— Терри, в нашем доме не осталось ни одной целой микросхемы.Даже стен не осталось. — Я откашлялся, восстанавливая голос. — Кроме того, я недоверюсь своим землякам. Разбей камень.

— Кольцо выкинет тебя в любой точке Земли, — неуверенносказала Терри. — Это же не Тар, где нет океанов.

— Я понимаю. Но придется рискнуть. Активируй кольцо.

Мои слова были такими же сухими, как мое горло. На другомконце гипертуннеля со мной мог разговаривать компьютер — или же Терри, ноодурманенная наркотиками и гипнозом.

— Хорошо, — покорно сказала Терри. Если это была она. И я невыдержал:

— Терри, малышка… Мы встретимся там же, где познакомились,хорошо? Ты помнишь?