В результате собирался я долго, неохотно.Надел костюм, потом переоделся в джинсы и клетчатую рубашку, потом плюнул навсе и влез в шорты и черную футболку с надписью «Мой друг побывал в состоянииклинической смерти, но все, что он мне привез с того света — эту футболку!»Буду похож на жизнерадостного немецкого туриста, зато сохраню хотя бы видимостьотпускного настроения перед лицом Гесера…

В результате я вышел из дома за двадцать минутдо назначенного шефом срока. Пришлось ловить машину, прощупывать линиивероятности — после чего подсказывать водителю те маршруты, на которых нас неждали пробки.

Водитель подсказки принимал неохотно, сглубоким сомнением.

Зато мы не опоздали.

Лифты не работали — парни в синих спецовкахделовито грузили в них бумажные мешки с цементной смесью. Я пошел по лестнице иобнаружил, что на втором этаже нашего офиса идет ремонт. Рабочие обшивали стенылистами гипсокартона, тут же суетились штукатуры, промазывая швы. Параллельносооружали подвесной потолок, куда уже были упрятаны трубы кондиционирования.

Настоял все-таки на своем наш завхоз, ВиталийМаркович! Вынудил шефа раскошелиться на полноценный ремонт. И даже деньгигде-то изыскал.

Задержавшись на миг, я посмотрел на рабочихсквозь Сумрак. Люди. Не Иные. Как и следовало ожидать. Лишь у одного штукатура,совершенно неказистого на вид мужичка, аура показалась подозрительной. Но черезсекунду я понял, что он просто влюблен. В собственную жену! Надо же, неперевелись еще на свете хорошие люди!

Третий и четвертый этажи уже былиотремонтированы, и это окончательно привело меня в хорошее настроение.Наконец-то и в вычислительном центре будет прохладно. Пусть сейчас я появляюсьтам не каждый день, но… На бегу я поздоровался с охранниками, явно поставленнымиздесь на время ремонта. Выскочил к кабинету Гесера — и наткнулся на Семена. Тотчто-то серьезно и наставительно втолковывал Юле.

Как летит время… Три года назад Юля быласовсем еще девчонкой. Сейчас — молодая, красивая девушка. Подающая большие надеждыволшебница, ее уже звали в европейский офис Ночного Дозора. Любят там прибиратьк рукам талантливых и молодых — под разноязыкие возгласы о большом и общемделе…

Но в этот раз номер не прошел. Гесер и Юлькуотстоял, и пригрозил, что сам может рекрутировать европейскую молодежь.

Интересно, чего в той ситуации хотела самаЮля.

— Отозвали? — понимающе спросил Семен, едваувидев меня и прервав разговор. — Или отгулял свое?

— И отгулял, и отозвали, — сказал я. — Что-тостряслось? Привет, Юлька.

С Семеном мы почему-то никогда не здороваемся.Будто только что виделись. Да он и выглядит всегда одинаково — очень просто,небрежно одетый, с мятым лицом перебравшегося в город крестьянина.

Сегодня, впрочем, Семен выглядел ещенепритязательнее обычного.

— Привет, Антон, — улыбнулась девушка. Лицо унее было невеселым. Похоже, Семен проводил воспитательную работу — он на такиедела мастер.

— Ничего не стряслось, — Семен покачалголовой. — Тишь да гладь. На той неделе взяли двух ведьм, да и то по мелочи.

— Ну и славно, — стараясь не замечать жалобныйвзгляд Юльки, сказал я. — Пойду к шефу.

Семен кивнул и повернулся к девушке. Входя вприемную, я успел услышать:

— Так вот, Юля, я шестьдесят лет тем же самымзанимаюсь, но такой безответственности…

Суров он. Но ругает только по делу, так чтоспасать Юльку от беседы я не собирался.

В приемной, где теперь мягко шелестелкондиционер, а потолок был украшен крошечными лампочками галогеновой подсветки,сидела Лариса. Видимо, Галочка, секретарша Гесера, в отпуске, а дел у нашихдиспетчеров и впрямь немного.

— Здравствуй, Антон, — поприветствовала меняЛариса. — Хорошо выглядишь.

— Две недели на пляже, — гордо ответил я.

Лариса покосилась на часы:

— Велено тебя сразу впустить. Но у шефа ещепосетители. Пойдешь?

— Пойду, — решил я. — Зря, что ли, спешил.

— К вам Городецкий, Борис Игнатьевич, —сказала Лариса в интерком. Кивнула мне: — Иди… ох, там жарко…

За дверью Гесера и впрямь было жарко. Передего столом маялись в креслах двое незнакомых мужчин средних лет — мысленно яокрестил их «Тонкий» и «Толстый». Потели, однако, оба.

— И что мы наблюдаем? — укоризненно спросил ихГесер. Покосился на меня: — Проходи, Антон. Садись, я сейчас закончу…

Тонкий и Толстый приободрились.

— Какая-то бесталанная домохозяйка… извращаявсе факты… опошляя и упрощая… делает вас по всем статьям! В мировом масштабе!

— Потому и делает, что опошляет и упрощает, —мрачно огрызнулся Толстый.

— Вы велели, чтобы «все как есть», —подтвердил Тонкий. — Вот и результат, Пресветлый Гесер!

Я посмотрел на визитеров Гесера сквозь Сумрак.Надо же! Опять — люди! И при этом знают имя и титул шефа! Да еще произносят ссовершенно откровенным сарказмом! Конечно, бывают всякие обстоятельства, ночтобы сам Гесер открывался людям…

— Хорошо, — кивнул Гесер. — Даю вам еще однупопытку. На этот раз работайте поодиночке.

Тонкий и Толстый переглянулись.

— Мы постараемся, — добродушно улыбаясь,сказал Толстый. — Вы же понимаете — мы добились определенных успехов…

Гесер фыркнул. Будто получив невидимый сигнал,что разговор окончен, визитеры встали, за руку попрощались с шефом и вышли. Вприемной Тонкий что-то весело и игриво сказал Ларисе — та засмеялась.

— Люди? — осторожно спросил я.

Гесер кивнул, неприязненно глядя на дверь.Вздохнул:

— Люди, люди… Ладно, Городецкий. Садись.

Я сел, а Гесер все не начинал разговор.Возился с бумагами, перебирал какие-то цветные гладко обкатанные стеклышки,наваленные в грубую глиняную миску. Очень хотелось посмотреть, амулеты это илипросто стекляшки, но вольничать, сидя перед Гесером, я не рискнул.

— Как отдохнул? — спросил Гесер, будтоисчерпав все поводы оттягивать разговор.

— Хорошо, — ответил я. — Без Светы, конечно,скучно. Но не тащить же Надюшку в испанское пекло. Не дело…