Троих в нашей палате помощники целителей с ложечки кормят до сих пор.

— Они встанут, — добавила Кира. — Илона ангелам такое условие поставила, а договор они свой выполнят, никуда не денутся.

Чай в фарфоровой кружке с золотым ободком оказался самым вкусным из всех, что Гелиос пробовал когда-либо. Может, потому, что еще ни разу ему не хотелось жить так остро и отчаянно, как сейчас?

В кроне деревьев над беседкой пели птицы, по воздуху плыл пьянящий аромат жасмина и лимонной кожуры. Какое-то время все четверо блаженно молчали, слушая пташек и мурлыканье Бестии, устроившейся у хозяина на коленях. Теперь рыжий понял, что все это время лежал на пуховой перине под теплым одеялом, головой на огромных подушках, потому и казалось, что вокруг мягкое облако.

— Тебя целительницы каждое утро прямо на кровати выкатывают в беседку, чтобы дышал свежим воздухом и приходил в чувство. Ты же две недели болтался между жизнью и смертью, всех напугал.

— Я тоже умер и вернулся? — осторожно уточнил Гелиос.

— Нет, дружище, тебя Июлия спасла, — фыркнула Кира. — Когда твой жизнеогонь погас, она почти всю свою силу в тебя влила, яд отводила от жизненно важных органов и сердце заставляла биться до прихода целителей. Ты светился потом целую неделю. А она до того, как упасть от усталости, успела с рогатыми сразиться и юного оболтуса Флоки из лап демониц-алукуа вызволить…

— Что она сделала?! — Гелиос едва не расплескал чай по постели. — Ну куда ее леший понес, к каким демоницам?! Вот девка сумасбродная, так и жаждет головы лишиться и на тот свет раньше срока уйти!..

Свен и Раджан обменялись многозначительными взглядами и ухмыльнулись.

— Ах, да, ты же не знаешь, — продолжила валькирия. — С нечистыми договор разорван, Илона их выкинула с Земли в ту же ночь, как белобрысых одолели. А еще они с Ксаной обломали рога верховному демону Асмодею, и теперь он грозит им немыслимыми карами и страшной местью.

— Удивительное дело, — покачал головой Свен. — Хотел бы я взглянуть на эту человеческую союзницу. Говорят, самая обычная баба.

— Скажешь тоже, — вдруг обиделась Кира. — Уж куда необычнее, что простая человечка с собственным миром в тесной дружбе находится и на помощь его регулярно призывает.

— Они все живы? — спросил рыжий с тревогой.

— Все. Правда, феечка так обессилела, что спала поначалу целыми сутками, а потом ничего, оклемалась. Ей целительницы настоек разных передали, пьет понемногу и восстанавливается.

— Ох, Великое Солнце, — выдохнул Гелиос, беспокойно ворочаясь на постели. — Конечно, она же голодная. Кто ее сущность фейри будет добровольно кормить? Мне идти к ней надо как можно скорее…

И зашипел сквозь зубы, когда левое колено снова пронзила острая боль.

— Тебе еще неделю, а то и две ходить максимум до ветру, — тут же нахмурилась Кира. — Нога плохо заживает. Хромать будешь с полгода, не меньше. Да и жизнеогня в тебе всего ничего. А другого Июлия ни у кого не возьмет. Думаешь, ей не предлагали? После спасения Флоки вся мужская часть рода Хакона в очередь готова была встать, чтобы ее насытить. Она вежливо, но твердо отказалась даже подержать кого-либо из них за руку.

Гелиос сжал виски, пытаясь унять сумасшедший круговорот мыслей. Больше всего рыжего напугало сильное и очень болезненное желание разорвать голыми руками того, чью силу она бы вдруг согласилась взять.

— А еще Рагнар сказал, — и валькирия хихикнула, — что, если ты на ней не женишься, то он попросит повелителя учредить орден главного болвана Аквиллариума и вручит его тебе со всеми почестями.

— Оооо! — синхронно протянули Свен с Раджаном, а затем заржали, словно услышали что-то неприличное.

А Гелиос почувствовал, как краска смущения заливает лицо.

— Я не против, — признался он. — Но захочет ли она?

— Так спроси, — удивился Свен. — Вот уж велика проблема — девчонку замуж позвать. Явись с цветами, да и вся недолга.

Гелиос не ответил, невольно погрузившись в мрачные мысли.

А Свен вытаращил глаза.

— Рыжий, ты что, трусишь? Перед девкой?! Да ты же в свое время половину столицы… ай, Кирка! Чего дерешься?!

И северянин обиженно потер бок, по которому попал удар острым локтем.

— Вот и она также думает, — с досады скрипнул зубами Гелиос. — Зачем ей муж, у которого подобная репутация? Июлия не пойдет на поводу у чувств, характер не тот. Самое обидное, что в молве и сотой части правды нет. Просто советник Хаммонд обиделся, что я на его старшей дочери жениться отказался, и начал позорить меня перед повелителем и придворными, мол, блудливый шакал, ни одной юбки не пропустит, а дальше пошла сплетня по всему Аквиллариуму. Поначалу-то весело было, девки наслушались небылиц и вообще проходу не давали. А теперь вот ни пса не весело…

— Там еще девчонка такая, что спросить напрямую чревато, — объяснила Кира остальным. — Она потомок фейри, но из очень приличной и благовоспитанной семьи. Рыжий попробовал в своем репертуаре к ней подрулить и по морде схлопотал.

— Тогда тем более надо поговорить, — мудро заметил Раджан. — Пусть знает, что потомки Ульвара верность хранят своим женам и мужьям, от этого их сила напрямую зависит. А вообще, есть у меня одна идея…

Сокол замолчал на минуту, собираясь с мыслями.

— Мы, конечно, живем в новое время, но еще у наших родителей был обычай писать друг другу письма. Тогда нравы в высоких родах царили строгие, не могли невеста с женихом до брака без сопровождения старших находиться даже в людном месте. Оставалась переписка через посыльную шкатулку, это артефакт, который дворфы изобрели. Он парный, одна коробочка у жениха, другая у невесты, и они друг другу с его помощью слали всякую милую чушь, вплоть до пожелания доброго утра и спокойной ночи, — Раджан тихо рассмеялся. — Вообще, удобная штука, потому что слова на бумагу проще ложатся, чем на язык, и шанс ляпнуть ерунду несоизмеримо меньше. Шкатулки эти нынче редкость, но у моих родителей остались обе. Я попрошу одолжить их на время. Говорят, они работают и между мирами. Кстати, цветы в них тоже можно передавать, только небольшими букетами.

— Только не пиши ей про замужество сразу, раз она такая скромница, — внес свою лепту в список дельных советов Свен. — А то напугаешь раньше времени.

— А про что написать? — задумался Гелиос. — Я вообще никогда письма не писал, считал это бестолковым занятием. Связаться с кем-то можно ведь более простыми и быстрыми способами.

— Да про что угодно. Сообщи, что живой и соскучился, для начала будет достаточно.

— И не переживай про репутацию, у советника Хаммонда по этой части тоже серьезные проблемы, — подмигнула Кира. — Он лишен