— Заботишься о будущей супруге, мальчик мой? —добродушно хмыкнул в бороду господин Линг. — Смотри, как бы о тебе не заговорили как о мягкотелом подкаблучнике. Женщина должна знать свое место!

На этих словах госпожа Линг бросила на супруга трудночитаемый взгляд. Что-то мне подсказывало, что у нее есть немало рычагов воздействия на мужа и с его точкой зрения она не согласна в корне.

Но вслух, как положено приличной даме, она ничего не сказала.

Зато Чен сказал:

— Меня не волнуют досужие сплетни. Моя женщина получит все самое лучшее, иначе плохой из меня муж. И да, если мне придется терпеть лишения, чтобы обеспечить ее, значит, так тому и быть. Но она не будет нуждаться никогда.

У меня по спине пробежали мурашки.

Ко мне никогда никто так не относился.

Что там… ни к одной из моих знакомых никто никогда так не относился.

Я и не представляла, что подобное вообще возможно, пока Чен не произнес это вслух.

Нужды женщины выше нужд мужчины? Дикость!

Но такая соблазнительная.

— Боги создали их для услады наших взоров и отдохновения тел, — отмахнулся господин Линг. — Не стоит давать бабам слишком много воли и баловать их. От этого они портятся.

— Мне кажется, ты сам себе противоречишь, дядюшка,– усмехнулся господин Джай. — Посмотри на одеяния твоей супруги и наложниц, а после взгляни на свое. Какое из них роскошнее, как тебе кажется?

Хозяин дома скосил глаза вниз, затем влево, на жену, и нахмурился.

— Призвание хорошей супруги — радовать глаз мужа, —пропела поспешно госпожа Линг. — Простите, если мы увлеклись и оделись чересчур броско. Нам редко выпадает возможность поприветствовать гостей в нашем захолустье.

Сосредоточенные морщины на лбу господина Линга разгладились. Он согласно кивнул, а я едва сдержала смешок.

Сразу видно, кто глава в доме и лучше соображает.

На какое-то время воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими позвякиваниями палочек о стенки фарфора. Сервиз подали дорогой, украшенный тончайшей росписью и почти прозрачный, так что ела я осторожно. Еще сожмешь покрепче, оно и треснет.

Чем дальше, тем меньше я чувствовала изысканный вкус еды.

Вот-вот меня позовут подавать чай. Не разозлится ли Чен?

И если да, то на кого?

Завершения трапезы я ждала, как казни.

Будто специально все ели неторопливо, понемногу, деликатно и аристократично. Я чувствовала себя неотесанной деревенщиной, хоть и старалась изо всех сил повторять за Ченом и госпожой Линг.

Только вот незадача: есть мне хотелось очень сильно. Перенапряглась опять, отдавая силу демону. А по три рисинки в рот отправлять — не наешься.

Потому я налегала на мясо и густые соусы. Кто сказал, что фейри питаются нектаром? Либо я неправильная из-за примеси человеческой крови, либо кто-то очень сильно заблуждается.

— Ну что ж, можно и чай подавать! — заявила наконец госпожа Линг и выжидающе уставилась на меня.

Я вздрогнула.

Чен бросил взгляд на тетушку, перевел на меня и нахмурился.

— Я попросила дорогую гостью помочь, ведь наши служанки такие неуклюжие и совершенно не разбираются в тонкостях сортов! — пропела госпожа Линг, наивно хлопая ресницами. — Вы привезли нам столько даров, дорогой племянник, что мы, признаться, растерялись. Надеюсь, уважаемая госпожа Кин нам поможет!

Я склонила голову, благодаря за доверие, и собралась было подняться на ноги, но господин Джай поймал меня за руку и вынудил остаться на месте.

— Я, кажется, неясно выразился. Это моя невеста, а не наложница или рабыня. И она не будет прислуживать никому! — отчеканил он, холодно глядя в глаза дяде. Не тете. На госпожу Линг он принципиально не смотрел, будто она пустое место. — Даже вам, мои дражайшие родственники.

— Какая рабыня, о чем ты? — побледнел хозяин дома. — Моя супруга просто попросила об одолжении. Ну, сказала бы нет, если не желает снизойти и порадовать уважаемую демоницу…

— Не передергивайте, дядюшка! — тихо, но отчетливо попросил Чен. — Мою матушку никто не смел просить прислуживать за столом. Хоть чай наливать, хоть посуду убирать. Эти занятия не для высокородных.

Тут уж я насторожилась. Не собирается ли демон запретить мне заниматься сборами? Мы мало говорили о моем будущем. Точнее, вообще не обсуждали, что произойдет после возможной свадьбы. Неужели он запрет меня дома, и все?

— Тогда зачем ты себе выбрал такую невесту? — вмешалась госпожа Линг.

Судя по испепеляющему взгляду мужа, ей потом достанется за самоуправство. Но сейчас он мог лишь подыгрывать и делать вид, что сам все так и задумал.

— Моя женщина талантлива. Глупо будет зарывать ее дар в землю, — господин Джай хмыкнул от скрытой иронии фразы.

У меня же будто камень с души свалился. Он не станет меня ограничивать!

— Но заниматься любимым делом, в радость и ради удовольствия — это одно. А преклонять колени перед посторонними и обслуживать их — совершенно другое.

— Мы для тебя теперь посторонние? — поджал губы куриной гузкой господин Линг.

— Вы мои дражайшие родственники. Но не вы ли, дядюшка, рассказывали, что единственный близкий для женщины — это ее муж, а все остальные должны отойти в сторону и не лезть в семью?

Мне никогда не хотелось оказаться в роли той самой роковой женщины, из-за которой случаются распри и войны. Хитрой лисы-кумихо, стравливающей между собой мужчин и хихикающей в стороне, пока те ломают друг другу кости. Но в эту минуту я прочувствовала некую долю ее ощущений.

И хочу сказать — это пьянит.

Только ответственность, что прилагается, тяготит непомерно.

Я совершенно не желала стать той гадиной, что посеет раздор между любящими родственниками. Потому осторожно и боязливо положила ладонь на рукав Чена, без особой надежды, что он отвлечется.

Но он заметил.

Повернулся ко мне, и лицо его тут же смягчилось.

— Не бойся, пташка. Я злюсь не на тебя.

— Я не боюсь! — сглотнув, соврала.

Немножечко. Я действительно не боялась господина Джая. А вот потерять его доброе отношение — еще как. Если начнутся распри в его семействе, то рано или поздно он меня за это возненавидит.

— Прости, я не подумала о своем новом статусе. Мне не стоило соглашаться. Это моя ошибка.

— Это ошибка госпожи Линг, — упрямо нахмурился Чен.

— Давай не будем портить прекрасное застолье ссорой? Уверена, твои дражайшие родственники по тебе очень соскучились и изо всех сил старались уважить гостя. Увлеклись, с кем не бывает!

—