Неприязнь критиков к фильму проявилась в неприязни к характеру и личности Кэпшоу, некоторые даже обвиняли ее в предполагаемом провале фильма. В этом предвкушении критика буквально исходила, особенно изощряясь в мизогинии. Например, критик Джин Сискел сетовал на чрезмерное хныканье Кэпшоу и подметил, что когда зрители видят, что она «болтается над лавой, многие втайне мечтают, чтобы она упала»5.

Пытки, предназначенные для актрисы, были чрезмерными даже по меркам того времени. Может быть, Спилберг переборщил с издевательствами над этой напыщенной блондинкой (почти как если бы она была одной из его сестер), потому что увлекся ею? Дочь косметолога и честолюбивая актриса из Миссури представляла собой тот всеамериканский тип красоты, до которого он был падок. «Возможно, я искал исключительную девушку», – сказал он однажды в интервью.

Она произвела впечатление на режиссера, когда пришла на кастинг, – и чувство было взаимным. Урожденная Кэти Сью Нейл из Форт-Уорта, Техас, она вышла замуж за Роберта Кэпшоу, свою школьную любовь и директора школы, родила ему ребенка, но имела амбиции, явно превосходящие по масштабу крохотный городок, где обитала со своей семьей. Вроде бы такая дурочка-хохотушка, с лицом и внешностью модели (а еще она была брюнеткой, но обесцветила волосы) и чуть разбитным видом, она пришла на прослушивание для Стивена – буквально для Стивена, поскольку роль была ей интересна, но не так интересна, как он сам. Это было очень заметно… Скорее, даже ощущалось как запах, «химия».

«Это был запах близкого человека», – сказала она Стефану Шиффу в интервью в New Yorker.

Этот мгновенный обонятельный заряд она сравнивала с тем, как мать даже с завязанными глазами по запаху узнает свое дитя. Он принадлежал ей. Спилберга соблазнительный «запах близкого человека» поразил прямо в самое нутро: та «материнская» привлекательность, по которой тосковало его детское сердце, и сладкое желание совершить что-то запретное. Таким образом их брак мог быть бессознательной стратегией для нарушения и одновременно соблюдения запрета на инцест. Как написал Адам Филлипс в одном из своих очаровательных фрейдистских афоризмов: «Если секс – это выход из семьи, то влюбленность – это путь назад, билет в один конец, всегда возвратный»8. Мать Спилберга была больше сестрой, чем матерью, и для Стивена четкие границы семейственности всегда были размытыми, а героини его романтических грез как раз напоминали такую сестру. В качестве своей лихой героини Уилли Скотт Кейт участвует в эпической сцене, а затем подвергается пыткам, подобным тем, которые применял к сестрам Стивен, чтобы утвердить свою доминантность: лава, змеи, жуки, тьма…

Если последующие фильмы про Индиану Джонса смягчились под натиском критики в вопросах расизма, то сексизм оставался. Во всяком случае, женские образы становились все более карикатурными – да, пыток стало меньше, зато коварства больше. То есть так было до возвращения персонажа Карен Аллен в «Королевстве хрустального черепа».

Но все равно трудно придумать что-то ужаснее криков Кэпшоу – в этом мнении сошлись почти все. Может быть, будущий муж – невольно – пытался так сорвать карьеру будущей жены до того, как она началась? Карты откроются в 1994 г. после просмотра по телевизору «Индианы Джонса и храма судьбы».

В свете фильма Спилберга-Кэпшоу многие спрашивали: сколько насилия в отношении женщин в кино, скольких великолепных женщин мучили ради зажигательного кадра – это ли не месть школьных ботанов всем красавицам, которые когда-то давно были предметами их грез и не обращали на них внимания? Синдром Альфреда Хичкока: толстый, непривлекательный артист находит гениальный способ наказать привлекательных женщин.

В 70-е и 80-е многие фильмы рассматривались с феминистской точки зрения (Кэрри Рики, мною и многими другими) как закат эпохи женщин. Было несколько интересных ролей, большинство из которых играли Мерил Стрип, Сисси Спейсек, Салли Филд или Эллен Бёрстин, но по большей части правили бал сексапильные малышки, а серьезные актрисы, которых студии больше не нанимали, только что не выпрашивали роли на коленях. «Крутые» фильмы 70-х, начиная с «Крестного отца», были в основном мужскими и демонстрировали откровенную асексуальность. Сцена, в которой Майкл (Аль Пачино) откровенно врет жене (Дайан Китон) на вопрос о том, чем он занимается, и закрывает перед ней дверь, является моментом, о котором я когда-то писала, что «Крестный отец» фактически «закрыл дверь перед всеми женами, подругами и матерями в тот самый момент, когда женское движение с боем выбивалось из окружения предрассудков и заблуждений в медиапространство»9.

Всего за 10 лет до этого, сразу после «Шугарлендского экспресса», Спилберг дал интервью, которое могло бы обрадовать многих: в нем он заявил Эндрю Борроу из Filmmakers Newsletter о намерении снять «женское кино, потому что индустрия систематически уклонялась от этого жанра, хотя меж тем есть несколько серьезных ролей для самодостаточной женщины». Он чувствовал себя практически обязанным сделать это, поскольку только они «заставляют своих мужчин ходить в кино каждый уик-энд»10.

Да, читатель, когда-то давно именно мы решали, что парочки будут смотреть в субботу вечером, а Голливуд удовлетворялся нашим вкусом. Затем власть попала в руки мужчинам, которые сделали выбор в пользу приключенческих драм, а «женские картины» скатились на обочину. Поскольку его взаимоотношения с женщинами, с которыми он работал, были ясны, Спилберга вряд ли можно назвать женоненавистником. Просто с парнями ему нравилось работать больше. Да и процесс этот приносил, по его словам, больше выгоды, больше опыта и шума в прессе.

«Думаю, одна из причин, по которой многие режиссеры прибегают к мотиву действия, заключается в том, что они не хотят скучать три месяца съемок на натуре. Вы знаете, управлять сотней автомобилей, или контролировать, как Майк Николс двадцать бомбардировщиков «B-25» [в «Уловке 22»], или, как Стэнли Кубрик, отправлять тысячи французских солдат на Муравьиный холм [в «Тропах славы»] – это отличное чувство. Есть что-то смешное в раздутом эго-драйве режиссера. Он хочет перемещать горы, а не только людей»11.

За исключением всплеска жестокости, фильмы об Индиане Джонсе удивительно старомодны. Спилберг одновременно шел вперед и назад, снимая фильм о безответственном отце, будучи в том возрасте, когда он уже сам вполне мог бы стать отцом. В его жизнь вернулась Эми Ирвинг, встав между режиссером и его «шиксой», которая через несколько лет примет иудаизм.

На время Кэпшоу уйдет на второй план: Ирвинг устроит неожиданное воссоединение в Шри-Ланке, куда Стивен поедет искать натуру. Разрыв выпил из него много сил, но какая-то любовь все еще оставалась, и отношения возобновились на качественно ином уровне: она заслужила признание благодаря игре на сцене и в качестве актрисы второго плана