Все в полной отключке. Побитые, окровавленные, с переломанными костями.

Скар, Кэт и Финиан глядят на нашего Танка со смесью благоговения и ужаса. Все молчат.

– Ты только не думай, будто это значит, что ты мне нравишься, – говорит наконец Кэт. – Но я официально признаю: ты произвел на меня впечатление.

– Тут стало жарко или это только мне кажется? – спрашивает Скарлетт.

– Не только тебе, – говорит Финиан, обмахиваясь ладонью.

Сильдратиец протягивает мне руку.

– Нам нужно уходить, сэр.

Я соображаю, что впервые после той драки в Академии Кэл предлагает к нему прикоснуться. Зная, какое значение придают сильдратийцы прикосновениям, я понимаю, что предложение надо принять.

Я хватаюсь за него, он меня поднимает на ноги. Я пытаюсь не смотреть на окровавленных солдат. Земных окровавленных солдат. Мысли несутся вскачь в поисках выхода.

Численное превосходство противника – сто к одному. Аври в руках ГРУ. Наш «Лонгбоу» у них под замком. Но терранские космические корабли я изучал с шести лет и знаю расположение помещений штурмовика. И пусть эта шайка неудачников, разгильдяев и социопатов – отбросы, которых никто не выбрал в Наборе, в своем деле они оказались совсем не слабаками. Если я буду держать их в руках, чтобы мы стали одной командой, может, еще и выберемся живыми…

Ревет сирена тревоги, по корабельной трансляции звучит объявление:

– Охрана к изолятору 12А. Охрана к изолятору 12А немедленно.

– Это за нами, – предупреждает Кэт.

– Ладно, слушайте, – говорю я. – У меня есть план.

– Пожарная тревога, уровень двенадцать. Аварийную бригаду на уровень двенадцать немедленно.

Мы шагаем к лифтам под вой сирен, когда нас обнаруживает отделение АОТ. Они за углом, дезинтеграторы подняты, лазерные прицелы прорезают струи системы пожаротушения. Мы все еще в Складке, шкала цветов монохромная, водяная пыль серебристая, глаза сержанта почти черные.

– Ни с места! – рявкает он.

Вперед выходит Скарлетт, сверкая лейтенантскими звездочками на воротнике, огненные волосы кажутся серыми. Мне велики ботинки, и не то чтобы я хвастался, но в этой тактической броне как-то тесно в паху. Все же если учесть, что мундиры мы сняли с четырех отключенных солдат АОТ, вид у нас почти убедительный. Кэт и Зила топчутся сзади, а между нами Кэл и Финиан в магнитных наручниках, выглядящие достаточно напуганными. Скарлетт вполне хватает наглости заполнить паузу.

– Взяли двоих, – сообщает она. – Остальные четверо прорвались к вентиляции. Тащите своих людей на тринадцатый, мы этих ведем в изолятор!

Командир отделения хмурит брови за щитком.

– Вентиляция? Нам не…

– Вас в детстве роняли, сержант? – рявкает на него Скарлетт. – Я только что вам отдала приказ! Шевелитесь, пока я не отправила ваши задницы прямиком в Складку!

Что хотите говорите про военных, но, слава Творцу, думать их не учат. А учат выполнять приказы.

Какая бы ни была на них форма: Легион, АОТ, что угодно, но когда обычному сержанту лейтенант заорет «прыгай», единственным вопросом будет «на какую высоту?».

К счастью для нас, этот сержант как раз обычный.

– Есть, мэм! – рапортует он и рявкает на своих людей: – Уровень тринадцать! Шевелись!

Отделение проносится мимо нас. Скарлетт орет в ларингофон, спрашивая, куда подевались пожарные команды.

Доходим до турболифта, я давлю на кнопки под поливающим нас серебряным дождем. Лампы вспыхивают серым.

– Финиан, сколько еще времени до того, как они снова включат камеры в сеть? – спрашиваю я.

Он смотрит на унигласс, качает головой.

– Я довольно примитивный хак туда забросил. У нас еще минута, может, две.

– Понятно. Все охранные группы на пути на уровень двенадцать. Стыковочный ангар на пятом. Кэт, берешь Зилу, Фина и Кэла туда и готовите «Лонгбоу» к запуску. Без шума. Если через пять минут нас на борту не будет…

– Тай, я не буду без тебя стартовать, – говорит Кэт.

– Я хотел сказать «жди еще пять минут», но ты права. Надо будет стартовать без меня.

– А куда ты? – спрашивает Финиан.

– Мы со Скар пойдем вызволять Аврору.

– Я с вами, – говорит Кэл.

– Нет, – отрезаю я. – Ты никуда не пойдешь. Ты среди нас как белая ворона двух метров роста с острыми ушами. Отправляйся в ангар, может, туда придется пробиваться с боем.

– Вам определенно придется пробиваться с боем к Авроре, – говорит Кэл, делая шаг вперед. – А я это лучше любого из вас умею.

– Я вам отдал приказ, легионер! – рычу я.

Кэл склоняет голову набок:

– Можете подать на меня рапорт, сэр.

– Ради милости Творца! – вздыхает Скар. – Давайте вы уже поцелуетесь и помиритесь?

– Интересно, можно ли придумать зрелище хуже? – спрашивает Финиан.

Приходит лифт, с шипением открываются двери – под несмолкающую тревогу. Я думаю, отчего такая настойчивость. Почему Кэл так рвется спасать Аврору после того, как так по-хамски с ней обошелся на «Сагане». Но, глядя ему в глаза, я вижу, что сам он и полслова не скажет, если я не нажму, но ради дыхания Творца – у нас просто времени нет.

– Скар, давай с Кэт. Пять минут, потом стартуете. Это – приказ.

Скарлетт смотрит на меня, моргает сквозь серебристый дождь.

– Есть, сэр!

Четверо грузятся в турболифт, я гляжу в глаза Кэт, и двери закрываются с шипением. Обернувшись сердито к Кэлу, встречаю взгляд тверже алмаза.

– Главные заключенные должны находиться на гауптвахте на одиннадцатом, – говорю я.

– За мной, – отвечает сильдратиец. И добавляет: – Сэр.

Мы несемся к лестнице, перескакивая через четыре ступеньки, спускаемся на уровень ниже. В самом коридоре Кэл идет впереди, все еще держа перед собой руки в магнитных наручниках.

Я шагаю сзади, наставив ему в спину пистолет в надежде, что похож на охранника, конвоирующего арестанта. Нам навстречу пробегает группа техников с огнетушителями, за ними вплотную отделение солдат АОТ. Никто из них не бросает на нас и взгляда. Сигналы тревоги ревут по-прежнему, корабельная трансляция кричит про пожар, который устроила Зила в электропроводке. Напоминаю себе, что надо будет спросить у Фина, зачем он носит в экзокостюме пропановый факел и какие еще сюрпризы тот таит.

Ну это если выберемся живыми.

Гауптвахта почти пустынна – большинство солдат наверху, ищут нас. Я вижу за пропускным пунктом коридор, по обе его стороны идут тяжелые двери. За рабочей станцией что-то печатает младший офицер, другой сидит за конторкой и что-то орет в коммуникатор, пытаясь перекрыть корабельный сигнал тревоги. Он мне машет рукой, чтобы я подождал.

И тут начинается.

Какое-то необычное покалывание на шее сзади. Вдруг воздух становится густым, почти заряженным, будто статическим электричеством. Над журчанием двигателей, за визгом тревоги слышен какой-то шум. Почти…

Почти шепот?

Я смотрю на Кэла и по его слегка нахмуренному лицу понимаю, что он тоже это слышит. Офицер на гауптвахте моргает и смотрит в сторону камер.

Внезапно мигает и гаснет свет, оставляя нас в темноте. Шепот становится громче, отчетливей, будто еще чуть-чуть – и станут слышны слова, а помещение… вибрирует. Из черноты слышен высокий вскрик, за ним влажный хруст, и все двери камер вышибает