Предполагается, что это смешно? Я молча уставилась на нее.

К счастью, директриса и не ждала от меня никакого ответа.

— Нам следует обсудить то, свидетелем чего вы оказалисьнаверху.

— Я все рассказала Балтазару. Если вы с ним поговорили, тознаете ровно столько же, сколько и я.

— Упоминали вы об этом своим одноклассникам? Или родителям?

— Нет.

Вообще-то это не совсем правда. Я вроде как упомянула обэтом в разговоре с Ракелью, точнее, попыталась, но, если учесть, что Ракель незахотела меня выслушать, я не сильно покривила душой.

— Хорошо. Смотрите, чтобы этого не произошло и в дальнейшем.Я уверена, что случившееся — всего лишь некое отклонение от нормы. Люди частоведут себя иррационально, столкнувшись со сверхъестественным.

Впервые в жизни я разделяла точку зрения миссис Бетани.Однако оставался один вопрос — о привидении, так пугавшем Ракель. Но меньшевсего мне хотелось, чтобы родители кинулись чересчур опекать меня.

— Да, мэм. Я никому не скажу ни слова.

На лице миссис Бетани появилась заговорщицкая улыбка.

— Учитывая ваше благоразумие, мы воздержимся от наказания зато, что вы нарушили школьные правила и оказались ночью в мужском крыле.Несмотря на отсутствие самоконтроля, вы делаете успехи. По крайней мере на этотраз ваш выбор кандидата для романтических отношений оказался куда болеедостойным.

Выпад в сторону Лукаса, однако я сохраняла хладнокровие.

— Балтазар замечательный. Собственно, я как раз должнавстретиться с ним через несколько минут, и мы идем обедать к моим маме и папе.

— Не смею вас больше задерживать. И передайте мои наилучшиепожелания вашим родителям.

Я кивнула и помчалась дальше по коридору. И пусть это толькомое воображение, но я готова была поклясться, что взгляд миссис Бетани впивалсямне в спину все то время, пока я не скрылась с ее глаз.

Когда я вошла в комнату, Ракель не сказала ни слова. Онапросто повернулась лицом к стене, продолжив читать какой-то очередной журнал. Ятоже не собиралась начинать разговор. Если хочет вести себя со мной как полнаядура из-за одного глупого вопроса — пожалуйста.

Я начала перебирать свитера в комоде. Сиренево-голубой своротником-хомутом — нет, я надевала его в прошлом году с Лукасом, поэтомубудет неправильно надеть его сейчас, с Балтазаром. Зеленый кардиган — слишкомтонкий, а там, наверху, поздней осенью полно сквозняков. Черный с V-образнымвырезом ужасно скучный, а мне все же следует хотя бы сделать вид, что янарядилась для Балтазара.

— Обычно ты не утруждаешься выбором нарядов перед обедом сродителями, — сказала вдруг Ракель.

Судя по звучанию голоса, она так и лежала лицом к стене.

Я замерла, не зная, как отреагировать. Она в первый разпосле того случая сама заговорила со мной. Я испытала облегчение, но при этомдосаду на себя за эту реакцию. В конце концов, именно Ракель повела себенеправильно, так почему я чувствую себя так, словно это меня сняли с крючка?

— Я иду с Балтазаром. — Не глядя в ее сторону, я вытащила изящика темно-фиолетовый кашемировый свитер.

— Я видела, что позавчера вы весь день ходили вместе. Ещеподумала — что-то тут происходит.

— Что-то происходит, — коротко отозвалась я.

Поскольку больше я ничего не сказала, Ракель, вероятно,снова вернулась к своему журналу. Я быстро натянула свитер, надела висячие сережкии даже прыснула на себя духами, которые родители подарили мне на день рождения.С ароматом гардений.

Убирая флакон в ящик, я задела бархатный шарфик, в которомлежала подаренная мне Лукасом брошь. Я вспомнила не о том, как он купил мне ее,а совсем наоборот — как нам пришлось ее заложить, когда мы были в бегах,доведенные до отчаяния и без гроша в кармане. Мы тогда попали в очень большуюбеду, думала я, но если бы я могла вернуться в прошлое, в то время, когда мы сЛукасом были вдвоем против всего мира, я сделала бы это. И еще я никак не моглапонять, почему мир не разорвался пополам — просто не лопнул по шву, — чтобыснова соединить нас.

— Я рада, что на любовном фронте у тебя все налаживается. —Ракель все-таки повернулась ко мне, а на ее лице появилась нерешительнаяулыбка. — Хотя по сравнению с прошлым романом любой будет лучше, да?

Ей никогда не нравился Лукас, и вот эти ее слова, когда онавдруг начала унижать Лукаса — в точности, как миссис Бетани, — оказалисьпоследней каплей.

— Это не твое дело! — рявкнула я. — И не думай, что можносначала много дней подряд игнорировать меня, а потом соваться со своим мнениемо моих любовных делах! Ты ведешь себя как подруга, только когда тебе этогохочется, и меня от этого уже тошнит!

— Прости, что я живу на свете. — Ракель отшвырнула журнал ивыскочила из комнаты.

Уж не знаю, куда она собралась пойти в футболке и шортах, ноя притворилась, что мне все равно.

Кроме того, у меня просто не было времени беспокоиться оней, пора было вести своего «бойфренда» на обед к родителям.

— Значит, в этом году вы опять пойдете на Осенний балвместе? — спросила мама, положив мне на тарелку большую порцию картофельногопюре.

Мы с Балтазаром переглянулись. Мы еще даже не думали проОсенний бал, но мама задала разумный вопрос.

— Безусловно, — торопливо ответил он. — Просто я как-то несообразил, что бал уже совсем скоро.

— Время летит незаметно. — Папа уныло покачал головой иприложился к стакану с кровью. — Кажется, чем старше ты становишься, тембыстрее оно идет.

— Мне можете не рассказывать, — отозвался Балтазар.

В такие минуты я вспоминала, что, хотя он и выглядит лет навосемнадцать-девятнадцать, на самом деле ему уже больше трехсот и что он такойже опытный и могущественный вампир, как мои родители.

Конечно, я понимала, что за этим столом я одна такаянеобычная. Да и попробуй забудь, если все остальные пьют кровь, а тыединственная, кто ест индейку и картошку.

— Нужно поспешить и заказать тебе платье, чтобы я успелаподогнать его по фигуре. — Мама сияла так, будто я не парня привела домой, апринесла выигрышный лотерейный билет.

— Конечно, — согласилась я. — Самое время.

Она сжала мне плечо, радуясь за меня, и я сновапочувствовала себя виноватой. Я скучала по тем дням, когда могла все рассказатьродителям.

Остаток обеда прошел уже более непринужденно, а потом папапоставил пластинку Дины Вашингтон — одной из моих любимых певиц. Казалось, онис мамой делают все, чтобы устроить мне приятный вечер. И когда я сказала, чтохочу проводить Балтазара вниз, они только помахали нам вслед.