Когда вышла из ванной, увидела, что на стуле в ожидании меня сидит Агнесса. С прямой спиной и сложенными на коленях руками, на голове все тот же белый чепчик, из-под которого торчат смоляные кудряшки. Все никак не привыкну к их униформе.

— Добрый день, леди Ювиэль, я готова проводить вас до купальни. Через час невесты собираются на общий завтрак, — коротко отчиталась женщина и, поднявшись на ноги, разгладила невидимые складки на юбке своего серого платья.

— А где матушка? — спросила ее, доставая полотенце из сундука.

— Старшая леди Ювиэль просила передать, что встретится с вами после завтрака. У нее возникли неотложные дела.

Хм-м… Странно. Что там у нее стряслось? Надеюсь, надсмотрщица не сует свой нос, куда ее не просят. Например, к герцогу Керрилону. Интуиция подсказывает, что Тацуда так просто не оставит ни меня, ни моего спасителя, пока не разберется, что в реальности произошло во время покушения.

— Чего встали, идемте, — поторопила служанка, открывая дверь. — Нам вдвоем надо успеть подготовить вас к завтраку. Дел, как всегда, невпроворот.

«Вот ворчушка», — подумала я и вышла в коридор.

По дороге в купальню повстречалась леди Раннель, за которой тенью следовала прислуга. Выглядела вчерашняя страдалица намного свежее и «ходячего мертвеца» уже не напоминала. Вон как щеки ядрено горят после купальни, а кожа приобрела здоровый оттенок. Любо-дорого посмотреть!

Девушка одарила меня недружелюбным взглядом исподлобья и недовольно фыркнула для пущего эффекта, но все же остановилась. Потом зыркнула через плечо на свою служанку, которая чуть не врезалась в спину хозяйки, потому что, как и все тут, шла опустив очи долу.

— Пожалуйста, оставьте нас с леди Ювиэль наедине, — скомандовала леди Раннель низкорослой круглолицей девице с красными глазами и белой-белой кожей лица, на которой отчетливо выделялась целая россыпь рыжих веснушек.

Кажется, где-то я уже ее видела. Вспомнить бы — где?..

Прислуга учтиво кивнула и замельтешила тоненькими, как тростинки, ножками по коридору. Я в свою очередь попросила Агнессу подождать меня у двери в купальню и, дождавшись, когда та скрылась из виду, взглянула на злючку.

— Рада, что вы так быстро идете на поправку. Чем могу быть полезна? — спросила, выдавливая из себя подобие улыбки.

Дева туже затянула пояс махрового халата и приблизилась вплотную. Склонилась к моему лицу, четко выговаривая каждое слово:

— Я. Знаю. Ваш. Секрет.

Мое сердце резко подпрыгнуло, а потом провалилось в пятки. Как так?

Неужели все то время, пока пыталась спасти ее от ольфов и потом тащила на себе, эта змея притворялась, что находилась без сознания?! Надо было оставить ее там, на растерзание мерзким призракам!

Молча смотрела в ледяные синие глаза и не знала, что ответить. Скрывать магические способности смысла нет — она наверняка успела рассмотреть их во всей красе еще в лабиринте.

Блин, ну и что теперь делать? Может, Тацуда поможет как-то приструнить эту вредину? Ведь я совсем ничего не знаю ни о девушке, ни о ее семье. Однако если обращусь к опекунше, придется рассказать и о своей проснувшейся силе. А этого хотелось бы избежать.

Пока пыталась собрать мысли в единое целое, леди Раннель сделала шаг назад и вновь заговорила:

— Не волнуйтесь, я никому о вас не расскажу. Можете считать это благодарностью за спасение моей жизни.

Даже опешила от таких слов. Чего-чего, а столь благородного поступка от занозы не ожидала.

— Спасибо, я вам… очень признательна, — ответила с запинкой.

Сердце между тем вернулось на свое прежнее место и уже не билось так рьяно.

— Нет, это вам спасибо, — сдержанно произнесла синеглазая, после чего нервно сглотнула, сжала кулаки и, задрав острый подбородок вверх, продолжила. — Вы очень отважная девушка. Если бы на моем месте оказались вы, поверьте, я бы, как и любая другая участница, прошла мимо, притворившись глухой и слепой. Не стала бы рисковать жизнью.

Где-то вдалеке послышались торопливые шаги и тихая речь. Леди Раннель замолчала и посмотрела на меня как-то неоднозначно.

— Будьте осторожны, среди участниц есть несколько опасных хищниц. Проглотят вас быстро и в самый неожиданный момент, когда ничего не будете подозревать. Глядите в оба, — закончила она шепотом и, спрятав руки в карманы халата, зашагала прочь.

Я смотрела ей вслед и ощущала горькое тепло в груди. Внезапно пришло осознание: нам не дано предугадать, что на самом деле творится в душе у другого человека.

Ведь у каждого из нас свой путь, наполненный взлетами и падениями, а еще — кучей проблем. И решаем мы эти проблемы по-разному. Кто-то прогибается под их грузом, а кто-то вырабатывает защитные механизмы и пытается бороться всеми доступными способами.

Теперь понимаю смысл слов, однажды сказанных моей покойной бабушкой: «Относись к окружающим так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе».

Интуиция подсказывала: леди Раннель ведет себя как самая последняя, не будем говорить кто, не от хорошей жизни. Скорее, наоборот…

В этот момент внутри меня что-то щелкнуло, и вся моя обида на высокомерную девицу разом испарилась.

Что ни говори, а все мы здесь в одной лодке.

Зегир

С одной стороны, герцогу не хотелось покидать кабинет целителя и оставлять леди Наилию на съедение ее матушке, которую в своих мыслях уже сравнил с черным коршуном. Уж больно коварный был у той взгляд, и именно он выдавал ее истинную сущность. Воин успел заметить, что старшая леди Ювиэль — отменная актриса.

После смерти матери на руках маленького Зегира остался младший брат. Пришлось через многое пройти: обман и предательство со стороны близких людей, признание поражения, отчаянный побег. Мальчишка делал все, чтобы защитить себя и братишку.

Возможно, кого-то такая жизнь давно бы уже загнала в могилу, кого-то заставила потерять веру в людей, добро, любовь… Но не Зегира. Его все эти, казалось, неподъемные трудности лишь закаляли. Он рос, а вместе с тем крепился и его дух.

Ко всему прочему, именно испытания, которые мальчику пришлось преодолеть, научили его хорошо разбираться в людях. Обман герцог чуял за версту. А этого обмана, точнее, фальши, причем бесконечной, откровенной фальши, в матери леди Наилии было так много, что Зегиру хватило одного с ней разговора, чтобы прочесть эту женщину, как раскрытую книгу.

Мнение о ней сложилось сразу — загадочна, коварна, опасна.

Правда, от самой леди Наилии ничего подобного герцог не ощущал. И бедняжка, похоже, боялась своей матери, оттого и делала все, что та ей велела.

В принципе, ничего удивительного: в Эрийе отношения детей и родителей именно так и строятся — на страхе. Но, несмотря на это, интуиция шептала герцогу, что этих двух женщин связывали не только обычные отношения матери и дочери. Было там что-то еще. Какая-то тайна.