– Привет, Калли. Слышала новости о Хлое Персиваль?

– Нет. Что там?

– Ее состояние ухудшилось. Говорят, это критический момент. Каждый день новая смерть: Хлои, возможно, или Пинк, или моя. Я выгораю, я уже устала бояться. И, Калли, мне надоела вся эта возня с конспирацией. С этого момента я буду называть своего парня по имени – во всяком случае с тобой и Белль – так что знакомься, Люк. Я говорила тебе про ролевые игры, которые нравились нам, но они становятся слишком жестокими. В прошлый раз он обернул вокруг моей шеи галстук и завязал его, словно собираясь вздернуть меня. Иногда он запирает меня дома, связанной, зная, что я не смогу добраться до ванной, если мне понадобится. Ему нравится видеть бардак, когда он возвращается домой.

Я не помню, чтобы Скарлет когда-либо говорила столь откровенно, меня это смущает. Я прерываю ее и перевожу тему на Тильду.

Скарлет, мне нужен совет. Есть нечто похожее в твоих отношениях и в отношениях Пинк. Не про ролевые игры, правда. Просто ее ситуация с Феликсом (следую твоему примеру) становится все хуже и опаснее. Я украла флешку из ее квартиры и обнаружила там письмо, адресованное мне, в котором сказано, что я права насчет Феликса. Он отстраняет ее от людей, не дает ей работать и иногда проявляет жестокость. Он кидал вазу, целясь ей в голову, а ее руки – все в синяках. Но она меня не слушает. Тяжело видеть все это и бездействовать.

Я жду, но Скарлет довольно долго печатает. Затем приходит вот это:

Калли, знаешь, я тут размышляю над одним планом, это может помочь мне сбежать от Люка и спасти твою сестру от Феликса. Мы обе в смертельной опасности, и нам нужно действовать, пока не будет слишком поздно. Я уже ввела Белль в курс дела, и она помогает мне. Я думаю, теперь пора и тебе подключиться, но пока не могу раскрыть все детали, я не хочу делать этого онлайн. Думаю, нам нужно будет встретиться. Кст, я знаю, что вы с Белль встречались в Йорке. Она мне сказала.

Так и знала, что Белль не умеет хранить секретов. Пишу:

– Я была рада встретиться с Белль и хотела бы встретиться с тобой тоже. Но когда? Мне нужно приехать в Манчестер.

– Нет, я приеду в Лондон, может быть, в следующем месяце. Пойдем куда-нибудь инкогнито, в парк или Старбакс. Люк вот-вот придет домой, мне нужно бежать…

Я ухожу с сайта и отправляюсь на Керзон-стрит, чтобы вернуть флешку. Хочу украсть ее снова через неделю или две, чтобы проверить, не добавит ли Тильда что-нибудь еще к этому письму. Заодно я убираю за собой, вытираю грязь с кофейного столика, кладу вещи обратно в шкафы и снова оборачиваю все пленкой. Как только мне кажется, что этого достаточно, я ухожу, решив не ехать на автобусе к Еве и не возвращать ключ.

Я дома, делаю уборку. Звонит телефон. Это Феликс, говорит он негромко, а это значит, что мне придется выключить радио и напрячь слух.

– Мы вернулись с Мартиники, – говорит он. – Давай встретимся, выпьем чего-нибудь. Шампанского, если ты не против, или сидра. Или, может быть, ужин?

– Ты, я и Тильда?

– Ты и я?

– Зачем?

Тихий смешок.

– Чтобы наладить отношения. Помнишь, как хорошо мы общались раньше? Давай вернем былую атмосферу? Я бы хотел этого, и Тильде будет приятно. Отведу тебя в какое-нибудь особенное место. Как насчет ужина в «Уолсли»?

– Да ты шутишь…

– Отнюдь. Приходи.

Внезапно начинает кружиться голова, меня переполняет страх, а еще – странное оживление. Я чувствую, что ему есть что мне сказать, это не просто внезапное стремление подружиться. Но я не уверена, что у меня получится вести себя перед ним естественно после того, как я прочла письмо Тильды, и я не могу даже представить, что вечер пройдет без накладок, я не потеряю самообладание и не устрою ужасную ссору.

В то же время чем больше информации я смогу вытащить из него, тем легче мне будет защитить Тильду. Выдерживаю бесконечную паузу, а потом соглашаюсь. Отложив телефон, я возвращаюсь обратно к «Досье», чтобы набросать список вопросов, которые хочу ему задать.

* * *

На следующий день я разбираю возвраты в книжном магазине и звоню клиентам, чтобы сказать, что приехали их заказы, но все, о чем я думаю – это Феликс. Обнаруживаю, что я страшно зациклилась на том, что не впишусь в атмосферу «Уолсли». Это явно не то место, где подойдут джинсы и футболка, и я неосознанно обращаюсь за советом.

– Дафна, я иду в «Уолсли», можешь посоветовать, что мне надеть?

Она фыркает так, что мама сочла бы это «неподобающим», и отставляет в сторону чашку с Вирджинией Вульф.

– Вот это новость, дорогая! – восклицает она на весь магазин. – И в честь чего же?

– Меня ведет туда парень моей сестры. Мне он не нравится… Кажется, он хочет умаслить меня.

– Что ж, возьми от этой ситуации все. Не уверена, что вправе раздавать советы по стилю, но, может, я куплю тебе платье? Закрою магазин днем, и мы вместе поедем в центр и подберем что-нибудь.

Так мы и поступаем. Она приводит меня в универмаг Фенник на Бонд-стрит, я примеряю несколько платьев, каждое стоимостью в несколько сотен фунтов, все они подобраны Дафной, чтобы «выжать из твоей фигуры максимум». Она быстро сканирует ряды с одеждой, перебирая вешалки, как бы прохаживаясь по ним пальцами, словно офисный клерк по папкам с документами, со словами: «Нет. Нет. О боже, нет, это отвратительно. Да, возьми это…».

Она провожает меня до примерочной, подглядывая за занавеску и комментируя: «Нет, оно расплющило твой зад», «Слишком висит, тебе нужно что-то более по фигуре». Я сдаюсь под ее разумным напором, замечая, что она выбирает для меня классические варианты, и они смотрятся на мне хорошо, хотя ее собственный стиль – кожаные мини-юбки и ботинки с кубинскими каблуками – совершенно иной.

Мы останавливаем выбор на платье цвета королевский синий. Сперва я не могу даже представить себя в нем на людях, чувствую себя почти голой. Не то чтобы там было особое декольте или слишком короткий низ, но то, как оно обтягивает бедра, ужасно смущает. Когда я начинаю протестовать, Дафна говорит:

– Я не собираюсь принуждать тебя, Калли, но ты действительно выглядишь замечательно. У тебя великолепная фигура… И ты даже не понимаешь этого великолепия, что делает тебя еще более соблазнительной.

Чувствую, как краснею, и отвечаю:

– Хорошо, тогда я буду смелее.

– А теперь время для туфель.

– Нет, это уже лишнее! Ты не должна так тратиться.

– А ты не должна идти в этом платье и в кроссовках.

– Думаю, с кроссовками вышло бы забавно.

– Только не в «Уолсли». Пошли.

Так что она покупает мне и туфли, ботильоны из замши темно-серого цвета на небольшом тонком каблуке.

– Мне они безумно нравятся, – говорю я. – Но я чувствую себя неловко.