Бег – это целая дисциплина, не имеющая ничего общего с мячом, но тренировка на бег также подпадает под определение «технической тренировки». В какой угодно форме. То же касается и других физических аспектов игры. К примеру, прыжков или игры головой. Можно изо всех сил ударить по мячу головой, но сможете ли вы при этом как следует «довести» движение, придав удару мощь и точное направление? В каждом отдельно взятом аспекте тренировок существует огромное количество мелких деталей.

Я сам прорабатывал огромное количество разных футбольных нюансов. Как должна располагаться правая рука при ударах влево? Как лучше всего поддерживать равновесие? С какими проблемами ты сталкиваешься и как можешь их разрешить? Или я мог созвать собрание других специалистов, чтобы выяснить, можно ли техническую тренировку также использовать для отслеживания физической готовности игроков. Часто вопрос касается не только того, что ты хочешь улучшить, но также интенсивности, с которой ты тренируешься. Результатом стало то, что в «Аяксе» все научились не только тому, как можно выжать максимум из самих себя, но и как добиться этого от других.

Я осознавал, что голландский футбол всё дальше и дальше уходит от того, чем мы удивили мир в 1974-м. Когда я пришёл в «Аякс», я с самого начала решил, что мы будем играть в соответствии с фундаментальными принципами Тотального футбола. Так что голкипер Стэнли Менсо стал вратарём и по совместительству полевым игроком, человеком, который мог активно участвовать в игре, находясь вдали от собственных ворот. Тогда это казалось новаторством, но тридцать лет спустя такая практика стала общепринятой. В клубах вроде «Барселоны» и «Баварии» такой подход к вратарской игре давно пустил корни в философии клуба. Мне это очень по душе. Моим намерением было вернуть школе «Аякса» её идентичность. Основополагающим принципом было играть в максимально атакующий футбол – настолько, насколько это вообще возможно. У нас было три форварда и свободный художник позади них, что вынуждало соперников испытывать серьёзные трудности при персональной или позиционной опеке.

В то время все команды Эредивизи играли в два форварда, а потому я счёл, что мне хватит и трёх защитников вместо четырёх. За счёт этого я мог отрядить четверых игроков в полузащиту. Чтобы добиться этого, мне обычно приходилось переключать одного из центральных защитников на опеку игрока, известного как «десятый номер», теневого форварда. Расположив Менсо не дальше, чем на линии штрафной площади в момент контроля нами мяча, я смог продвинуть остальных игроков команды выше по полю. Выбором Менсо я также показывал своё отношение к комплектованию команды. Я не всегда пытался собрать команду из 11 лучших игроков, я стремился построить команду из группы игроков, которые наилучшим образом сочетаются друг с другом. Так что я делал приоритетным выбор тех защитников, которые наилучшим образом подходили Стэнли. Мне всегда нравилось решать головоломки: будет ли игрок А сочетаться с игроком Б.

Помимо того что наши матчи всегда получались интересными и увлекательными, они ещё и провоцировали бурные обсуждения, что, на мой взгляд, и должен делать профессиональный футбол. Некоторые люди считали, что такой футбол – это здорово, тогда как другие были убеждены, что он никогда не добьётся настоящих успехов. Я всем говорил, что время от времени мы неизбежно будем терпеть поражения, но в контексте нашего общего развития это на самом деле не так важно. Мы были заняты инвестированием в основной состав. Команда уже была достаточно мастеровитой и качественной, чтобы финишировать в первой тройке, независимо от того, как мы играли, но я желал большего и хотел добиться этого в увлекательном стиле.

Будучи менеджером, я очень последовательно придерживался этой идеи. Даже когда мы несколько раз проиграли, я все равно не сомневался в её правильности. Даже потом, когда уже работал в «Барселоне». И каждый год я выигрывал трофей. По ходу первого сезона в «Аяксе» им стал Кубок Нидерландов, который дал нам путёвку в Кубок обладателей кубков. В 1987-м мы выиграли и этот трофей, обыграв в афинском финале «Локомотив» из Лейпцига 1:0 благодаря точному удару Марко ван Бастена головой. Тот «Аякс» стал самой молодой командой, когда-либо выигрывавшей крупный международный турнир. Это было очень особенное достижение, не в последнюю очередь потому, что люди годами сетовали на то, что у голландских клубов якобы нет ни единого шанса против клубов-толстосумов, что правили бал в Италии и Испании.

Выигрыш Кубка кубков давал ещё одно преимущество. Мы наконец получили одобрение от KNVB.

Спустя примерно шесть месяцев после того, как я написал письмо в ассоциацию в попытке организовать ускоренный тренировочный курс, в самом начале 1985-го, я узнал, что в KNVB приняли решение отказаться от моей идеи. Глава «Аякса» Тон Хармсен, также состоявший в совете директоров ассоциации, сказал мне, что сам Михелс проголосовал против неё. Это показалось мне очень странным, ведь Михелс сам помогал мне писать письмо и представлял его совету на правах её технического советника. Это было сделано с тем, чтобы моё письмо попало к нужным людям, но, по словам Хармсена, Михелс в конечном счёте поступил с точностью до наоборот. Я до сих пор не могу в это поверить. Я никогда не спрашивал у самого Михелса об этом, потому что представить себе не мог, что это правда. Даже сегодня.

Как бы то ни было, после того как «Аякс» завоевал Кубок обладателей кубков, KNVB вдруг сняло все претензии ко мне и моей должности технического директора. 1 июня 1987 года я не просто получил от футбольной ассоциации признание за международный успех «Аякса», но ещё и диплом «профессионального футбольного тренера» от KNVB. Разумеется, это был разовый случай. Но даже если бы специально для меня попросили укороченный курс, я не уверен, что справился бы и сдал экзамен. Как в «Аяксе», так и впоследствии в «Барселоне» я никогда не делал того, над чем не имел персонального контроля. Набирая людей в свой технический штаб, я всегда искал специалистов, которые могли бы дополнять мои знания. Ну и ещё, мне повезло поработать в двух больших клубах, которые могли себе позволить деловой подход.

Даже после завершения игровой карьеры я продолжал оставаться в большей степени тренером, работающим «в поле», нежели державшимся на расстоянии менеджером, и был больше игроком, нежели тренером как таковым. Что мне больше всего нравилось, так это играть в футбол с командой. Уже после мы могли ломать головы над выбором позиций и правильной стратегии на матч. Это мне нравилось. Конечно, на меня как на тренера повлияли другие люди. В конце концов, у меня была уйма тренеров и наставников. Когда ты работаешь с такими людьми, как Яни ван дер Вен, Ринус Михелс, Георг Кесслер, Штефан Ковач, Франтишек Фадронц, Хеннес Вайсвайлер, Гордон Брэдли, Курт Линдер, Ад де Мос и Тейс Либгертс, кое-что в твоей голове непременно отложится. Ты берёшь на заметку их сильные стороны и стараешься научиться чему-то на их недостатках.

Отчасти всё это влияние сформировало мою личность, хотя в конечном счёте ты формируешь её сам. Но сейчас вы уже, наверное, догадались, что Ван дер Вен и Михелс повлияли на меня больше всех прочих. Ван дер Вен повлиял на меня как тренер; он учил меня техническому совершенству. Михелс повлиял как наставник и менеджер. Он был жёстким как гвоздь, а когда имеешь дело с таким человеком, это всегда оставляет свой след. Это проявилось уже тогда, когда я впервые прикоснулся к тренерскому ремеслу, – за пять лет до того, как официально начал тренировать. Когда я ещё выступал за «Вашингтон Дипломатс» в 1980 году, «Аякс» попросил меня стать техническим советником клуба по окончании американского футбольного сезона. Лео Бенхаккер был тогда тренером команды, а основной состав команды показывал далеко не лучшую свою игру. Свой первый матч, в Энсхеде против «Твенте», я решил посмотреть не со скамейки запасных, а с трибун, потому что оттуда лучше видно поле.