— Она ознакомила вас с правилами поведения?

— Да.

— Эти правила существуют в печатном виде?

— Да.

— У вас случайно нет с собой экземплярчика?

— Кажется, есть.

Она раскрыла сумку и стала в ней рыться.

На свет Божий появилась обычная ерунда, содержащаяся в любойдамской сумочке.

Наконец она извлекла небольшой бумажник и вынула из него двалисточка бумаги. Один оказался частично решенным кроссвордом, на другом листкебыл отпечатан какой-то текст.

Она развернула вторую бумажку и протянула мне.

Текстик для обеления собственной репутации был что надо! Влюбое время, при любом полицейском расследовании Жанетта Лэтти могла предъявитьэти правила и отмыться дочиста — так ловко там все было сформулировано.

Печатный текст гласил:

«Вы состоите в кооперативе по оказанию эскортных услуг. Вы —одна из коллектива молодых женщин, которые объединились, чтобы, работая повечерам, получать развлечения, компенсацию и приятное общество.

Вы не будете делать попыток проникнуть в личную жизньмужчины, который вас сопровождает.

Ведя себя на уровне высших моральных стандартов, вы ни прикаких обстоятельствах не будете допускать фамильярного к себе отношения.

Вы не должны принимать от вашего спутника никаких чаевых,вознаграждений и вообще денег.

Джентльмен, пожелавший провести время в вашем обществе,вносит пятьдесят долларов в кооперативный фонд. Двадцать процентов из этихпятидесяти долларов удерживаются на покрытие служебных и накладных расходов.Остальные сорок долларов передаются вам.

Ни при каких условиях вы не должны разрешать джентльменупровожать вас домой, давать ему свой номер телефона или любую иную информациюперсонального характера.

По завершении свидания вы возвращаетесь в контору«Объединения общественных услуг» в доме 762 по Рода-авеню, сообщив вашемуспутнику, что здесь вы живете с вашей мамой.

Лишь после отъезда джентльмена вы можете нанять такси иотправиться к себе домой.

Стоимость такси в оба конца обязан оплатить джентльмен сверхтех пятидесяти долларов, которые он уплатил за ваше общество.

Джентльмен, разумеется, оплачивает все развлечения в течениевечера. Допустимо принять от него мелочь для уплаты чаевых смотрительницетуалета. Он может также, если пожелает, приподнести вам букетик цветов или датьденег на цветы. Вы должны постоянно помнить, что любое нарушение этих правилможет причинить самые серьезные неприятности «Объединению общественных услуг» имолодым сотрудницам данной организации.

Возвращаться требуется не позднее 1 ч. 30 мин. ночи, и выдолжны принять все меры к тому, чтобы к этому времени джентльмен доставил вас кдому на Рода-авеню.

Интимная близость ограничивается одним-двумя прощальнымипоцелуями. Свидания в автомашинах, продолжительные уединения являютсянарушением правил.

Понятно, что пригласивший вас джентльмен пожелает посетитьвместе с вами ночной клуб, театр, дансинг и тому подобные увеселительныезаведения. При этом вы должны мягко, но твердо отклонять любые попытки лапанья,страстных объятий и другие подобные фамильярности».

— И вы придерживались этих правил? — просил я.

— До последней буквы, — ответила Мэрилин.

— Вы полагаете, что джентльмены были разочарованы?

— Я думаю, что один из мужчин уже пользовался раньшеуслугами фирмы Жанетты Лэтти, и я полагаю, что, по его убеждению, эти правилапридуманы специально для их нарушения.

— Какой именно мужчина? Тот, кто пригласил вас первый раз,или тот, кто был у вас вторым?

— Ну… оба, но особенно второй.

— А это что? — спросил я, взяв у нее газетную вырезку скроссвордом.

— У меня днем — часовой перерыв, — сказала она. — Не люблюторопливо заглатывать свой ленч и мчаться обратно в контору. Не люблю такжепосле ленча шляться по улицам до конца перерыва. У нас рядом с работой естькафетерий, я сажусь там за незанятый столик и вырезаю из утренней газетыкроссворд. Я не стараюсь изо всех сил отгадать каждое слово, мне достаточнопросто чем-нибудь заняться во время еды. Я неторопливо ем и решаю кроссворд, азатем без десяти час встаю и возвращаюсь на работу. Иногда успеваю решитькроссворд, иногда — нет.

— Зачем вы сохранили этот кроссворд?

— Пару слов я не могла разгадать. И я хотела на следующийдень посмотреть ответы. Вы ведь знаете, как газеты делают — сегодня печатаюткроссворд, а на следующий день, одновременно с новым кроссвордом, — ответы навчерашний.

— Хорошо, какого числа вы решали в кафетерии вот этоткроссворд? — спросил я.

Она нахмурила лоб, припоминая, и произнесла неуверенно:

— Это было… когда же?.. Это было пятого.

— Почему же шестого вы, посмотрев ответы, не выбросили этувырезку?

— Что-то случилось с газетой от шестого числа, от чего ядаже разнервничалась. Я взяла газету, выписанную на наш отдел, а кто-то до менявырезал из нее кусок страницы вместе с кроссвордом, спортивным разделом идругими подобными вещами.

— Но вы все же не настолько огорчились, чтобы вечером, послеработы, пойти и купить целый, не рваный номер этой газеты?

— Правильно. Вечером я пошла в кино.

— Это было в тот вечер, когда вы зашли в ресторан и заказалисебе ужин с вином?

— Нет, в ресторан я заходила днем раньше, четвертого. Явыпила, поела и просто так наблюдала за танцующей публикой, любоваласьсветомузыкой. Я не долго там оставалась, потому что наврала знакомомуофицианту, будто жду своего спутника, а когда он не появился и метрдотельудивленно и весьма многозначительно поднял брови, я объяснила ему, что мойдруг, вероятнее всего, задержался и я буду ужинать и платить сама.

— И вот тогда-то, пятого, и начались эти телефонные звонки?— спросил я.

— Правильно. И я…

Звонок в дверь прервал Мэрилин на полуслове.

Я нахмурился и сказал:

— Если не возражаете, Элси, я думаю, что Мэрилин лучшепройти в ванную комнату и немножко освежиться. Так будет правильнее. Я не хочу,чтобы кто-нибудь знал, что она здесь.

— Вы хотите, чтобы она у меня пожила? — спросила Элси.

— Еще не знаю, — сказал я.

Я кивнул Мэрилин.

Она проскользнула в ванную как раз в тот миг, когда в дверьснова позвонили, а затем нетерпеливо застучали рукой. Раздался голос Берты Кул: