такие уж и вежливые, однако.

– Так и вы не очень-то к нам дружелюбны. Я ожидал большего от своего… дедушки.

Никогда раньше не называл его так даже в мыслях. Всегда думал о нем как о мамином отце.

– Вот как? Ну, продолжай. Расскажи, каким таким волшебным образом мои деньги помогут исправить твою жизнь. – Он расправил плечи.

Пикси встала и положила обе руки на стол.

– Мы только что ехали сюда полтора часа, просто чтобы поговорить с вами. Не заставляйте нас сожалеть об этом. Этот мальчик перед вами – потрясающий. В отличие от вас.

Я посмотрел на свои ноги, не в силах попросить его о том, что мне было нужно. Надеюсь, когда-нибудь этот опыт мне пригодится. Вот бы он просто предложил мне деньги и не пришлось бы ничего рассказывать… или сам бы спросил о том, что меня волновало.

Старик выдвинул ящик стола и достал чековую книжку.

– Сколько?

Пикси издала разочарованный стон и указала на фотографию на стене.

– Он ведь так похож на нее. Выглядит точь-в-точь как она.

Мужчина перевел взгляд с меня на фотографию, и обратно, его плечи поникли.

– Почему вы пришли?

Это, по крайней мере, уже было лучше, чем его предыдущий вопрос.

– У моего отца трудные времена, а мне бы хотелось и дальше жить в нашей квартире.

Пикси открыла рюкзак и вытащила лист с расчетами, которые мы составили.

– Вот как растет долг с каждым месяцем.

Дедушка поправил очки, пробегая глазами по строчкам.

– Понимаю. Хорошо вы все… придумали. – Он произнес цифры вслух и медленно кивнул. А затем внезапно предложил: – Ему нужны еще деньги на выпивку, да?

– Да, если у него их не будет, все станет только хуже. – Я сложил руки на коленях, чувствуя себя униженным из-за зависимости отца.

– Ты же знаешь, что это из-за него умерла моя дочь: он сел пьяным за руль, и они разбились? – Он посмотрел на меня поверх очков, словно я тогда тоже был за рулем.

Но я даже не знал этого. Я уставился на свои руки. Судя по тому, что о ней рассказывал папа, казалось, будто она умерла от рака, когда я был маленьким. Или от какой-нибудь другой болезни. То, что сказал дед, многое объясняло. Например, почему мы никогда не общались. Они, наверное, и вправду ненавидели меня.

Рука Пикси легла на мою.

– Он тогда был совсем крохой. Неужели ваша дочь не хотела бы, чтобы вы любили Гейза и помогали ему?

В моих глазах стояли слезы, я хотел вытереть их, но руки не двигались. И я снова про себя благодарил Пикси за то, что она говорила вместо меня. Потому что сам я был в шоке.

Дедушка встал. Я понял это, услышав скрип, с которым он отодвинул стул, и рискнул взглянуть на него. Он стоял к нам спиной, глядя на фотографию.

– Я просил ее не выходить за него замуж. Говорил: только через мой труп. Что ж, я был почти прав. Боже, лучше бы это и правда был я. – Его голос сорвался, он потер лоб. – Я не могу смириться с этим. И моя жена тоже. Но мы решили просто двигаться дальше. Это больно, и я не хочу, чтобы она снова погружалась во все это. – Он указал на меня рукой.

– Тогда есть только один выход. Вы будете платить по счетам Гейза, и мы вас больше не будем беспокоить. Но вы не представляете, что теряете. Я бы ни за что не отказалась от этого парня, даже на один день. – Пикси бросила взгляд на меня.

Дедушка еще долго смотрел на фотографию, затем произнес:

– Хорошо. Оставьте мне адрес.

Пикси подготовила всю необходимую информацию, включая номер банковского счета. Он все переписал и отложил ручку.

Пикси постучала пальцами по столу, затем встала.

– Платите каждый месяц, и мы больше к вам не приедем.

Я тоже встал, ожидая, что он скажет еще что-нибудь. Дед порылся в бумажнике и вытащил пачку двадцаток.

– Этого вам должно хватить, чтобы доехать до дома и где-нибудь поужинать. Информацию по платежам я передам своему бухгалтеру, и он включит ее в расходы.

Пикси положила руку мне на плечо.

– Сделайте это сейчас же. Времени, чтобы внести платеж, почти не осталось.

Я заметил, как кадык старика подпрыгивает вверх-вниз.

Мне хотелось прогуляться по дому. Посмотреть старые фотоальбомы. Побыть желанным гостем. Но мои мечтам не суждено было сбыться. Вместо этого мы с Пикси ушли, даже не попрощавшись.

Мы прошли полпути, прежде чем у меня потекли слезы, рыдания сотрясали все тело.

Пикси обняла меня за голову, крепче прижимая к себе.

– Они просто куча дерьма, решили наказать тебя за ошибки твоего отца. Мне так жаль!

Она была права. Дед придурок.

– Пойдем отсюда. Хочешь есть? Можно зайти поужинать в ту закусочную, мимо которой мы проходили, недалеко от железной дороги. Помнишь, как там вкусно пахло?

Она обняла меня за талию. Я вытер слезы и высморкался, сдерживаясь, чтобы снова не разреветься.

Все то, что стало мне известно, вихрем пронеслось в голове. Отец виноват в смерти матери. И все равно продолжает пить, как раньше. Теперь понятно, почему у нас нет машины, а вместо водительских прав у него специальное удостоверение личности.

И оказалось, я так похож на маму. Что было логично. Жаль, что я ее совсем не помню. Злость на отца закипала внутри. Меня бесило, что для маминых родителей я был проблемой, которую нужно скрывать. Что дедушка просто согласился платить по нашим счетам вместо того, чтобы позаботиться обо мне или пригласить переехать в их огромный дом, ведь мы были семьей.

Я настолько глубоко погрузился в свои мысли, что Пикси пришлось произнести мое имя несколько раз, прежде чем я понял, что мы уже сидим за столиком в кабинке закусочной и она разглядывает меню. Я не знал, что заказать, так что Пикси выбрала за нас обоих:

– Два чизбургера, картофель фри и колу.

Она передала меню официантке. И как только та ушла, Пикси встала, пересела на мою сторону и подтолкнула меня бедром, чтобы я подвинулся.

Затем снова положила свою руку на мою.

– Ты, наверное, до сих пор в шоке. На тебя ведь столько всего свалилось. В мгновение. Хочешь поговорить об этом?

Она наклонилась вперед, заглядывая в мое лицо.

– Думаю, мы узнали все, что хотели. Если он будет платить по нашим счетам, а я смогу пользоваться деньгами, мы так и будем жить напротив друг друга.

Я смотрел в окно на проезжающие мимо машины.