я был уверен: дальше будет намного сложнее. Возможно, мамины родители уже переехали и мы зря все это затеяли.

Когда объявили остановку в Покипси, мы схватили вещи и сошли с поезда. На платформе толпились люди, так что нам пришлось отойти в сторону, чтобы пропустить их. Нужно было сориентироваться, куда идти. В кармане у меня лежала карта, которую я стащил у отца, но я не знал, как правильно ей пользоваться. Пикси разглядывала картонное пианино, и мне пришлось отвлечь ее:

– Наверное, нам сюда. По карте кажется, что идти недолго, но на самом деле путь может оказаться неблизким.

Я указал на остановку и название улицы – точно такое же, как и в том письме.

– Здесь прохладнее, чем у нас. Так хорошо. Давай прогуляемся. Есть только один способ дойти до места – идти.

Мы пошли в том направлении, которое казалось верным, но быстро поняли, что ошиблись, поэтому тут же развернулись.

– Мы как будто беглецы, – сказал я.

– Не-а, беглецы стремятся только вперед, а мы – возвращенцы, – ответила она, прищурив глаза и глядя на меня.

Я улыбнулся. Черт, она готова на все. И я так благодарен за то, что она не бросила меня в одиночестве. Я боялся, что мамины родители могут вызвать полицию. И папа всегда говорил, что они нас ненавидят. А наш приезд только докажет им, что все на самом деле так плохо, как казалось. Надеюсь, они не бессердечные. И что у них есть чековая книжка. Если все это не сработает, не знаю, что с нами будет дальше. Несмотря на жару, меня пробирала дрожь.

– Все хорошо?

Пикси пнула камень.

– Да, просто пытаюсь придумать, что я им скажу.

Хотя об этом я только собирался подумать.

По мере того, как мы продвигались вглубь района, участки становились все роскошнее. Разбрызгиватели поливали идеальные газоны. Дома казались маленькими по сравнению с нашими многоквартирными, но огромными по сравнению с тем, какими было большинство частных домов.

– Так много… пространства. Вау! – Пикси остановилась, чтобы понюхать цветы, которые росли у почтового ящика. На нем была нацарапана мамина фамилия. – О, похоже, мы пришли.

Она приобняла меня за плечи, пока я разглядывал строение с огромными колоннами, как у Белого дома. Кольцевая подъездная дорожка выполнена в ландшафтном дизайне с красивыми деревьями.

– Видимо, они реально богатые, – заметил я вслух.

Дом выглядел как особняк. Его дополняли хозяйственные постройки. Даже кованые светильники казались величественными.

– Давай проверим, дома ли они.

Она потянула меня за руку, будто мы пришли в гости на ланч, а не разрушать семейный очаг.

Мы подошли к огромным дверям, потребовалась еще минута, чтобы найти модный звонок. Я нажал.

Звук был такой, словно в доме находился церковный колокол. Мы ждали так долго, что я уже собирался позвонить второй раз, когда дверь распахнулась и перед нами появилась женщина, вытирающая руки кухонным полотенцем.

– Привет?

Я открыл рот, но так ничего и не смог произнести. Пикси схватила меня за руку.

– У нас есть несколько вопросов о Софи. Можно ли поговорить с кем-нибудь о ней?

Она сформулировала мысль идеально, за что я в очередной раз был ей очень благодарен.

– Пожалуйста, проходите. – Женщина отступила в сторону и дала нам пройти.

Прихожая была просторной, впереди возвышалась лестница, словно музейный экспонат.

– Подождете здесь, хорошо? А я сообщу о вашем приходе. – Она так и продолжала нервно сминать в руках полотенце, а затем исчезла за лестницей.

– Я похож на нее? Как думаешь, мы родственники?

Вопросов у меня было миллион. Пикси прошла в гостиную слева от нас. Вокруг было много книг и фотографий. Она подошла ближе к одной из них, что располагалась на высокой полке, и встала на цыпочки.

– Вот. Иди сюда, смотри. – Она указала на выцветший снимок в деревянной рамке.

– О…

Было так странно видеть другого человека, так похожего на меня. У меня хранилось несколько фотографий мамы, но ни одна из них не была сделана крупным планом или профессиональным фотографом. Ее глаза были точь-в-точь как мои.

– Она была очень красивой.

Пикси, видимо, нисколько не сомневалась, что на снимке моя мама.

– Да, это точно, – произнес пожилой мужчина позади нас.

Я повернулся.

– А ты, должно быть, ее сын.

Я кивнул. Мне хотелось произвести на него хорошее впечатление. На самом же деле я выпучил глаза и стал жадно глотать воздух.

– Это Гейз, а я Пикси Рэй, и нам очень нужна ваша помощь.

Пикси подошла к нему и протянула руку, как деловая женщина. Я решил сделать то же самое.

Мужчина пожал ее руку и задержался на моей.

– Я как будто в прошлое вернулся, увидев тебя. Ты так на нее похож.

В его глазах смешались боль и печаль, а возможно, и недоверие. Мне стало интересно: вдруг он тоже репетировал этот момент, как я, но в итоге не смог собраться?

– Давайте пройдем в мой кабинет, хорошо?

Женщина, которая открыла нам дверь, бродила по прихожей, вытирая столики тем самым полотенцем.

– Хватит тут слоняться, Матильда. Займись делом.

Она тут же ушла.

Мужчина придержал дверь, мы с Пикси уселись на стулья напротив кожаного кресла.

Он закрыл дверь кабинета и встал за письменным столом. Несмотря на то что была суббота, он был одет в серый костюм с красным галстуком.

– Так ты приехал сюда без отца?

Он сел, и кресло издало скрипучий звук, похожий на смачный пук, я начал терять контроль. Мне так хотелось засмеяться, но Пикси потянулась ко мне и сильно ущипнула за руку, бросив предупреждающий взгляд. Она знала, что я всегда смеюсь, когда слышу этот звук. Я сдержался.

– Да, мы приехали с Пикси вдвоем.

Он скрестил руки на груди и посмотрел на нас.

– Зачем?

Зачем? Он не спросил, в порядке ли я, все ли у нас хорошо, не хочу ли я узнать что-нибудь о маме. Просто без лишних слов перешел к делу.

– Я слышал, что вы богаты, а мы нет. У папы сейчас не лучшие времена, но нам нужно оплатить счета.

Он хотел узнать все с порога, вот и пожалуйста. Я тоже мог говорить прямо.

– Тяжелые времена говоришь? Выходит, переезд в город не решил его проблемы? Надо же, как все вышло. – Мужчина фыркнул.

Я чувствовал, как лицо заливается краской, в горле пересохло.

– Слушай, мешок с деньгами, не веди себя как идиот и послушай нас. – Пикси, как всегда, приготовилась рвать и метать, защищая меня.

Его брови поползли вверх, к линии роста волос, когда он осознал сказанное.

– Вы оба не