class="p1">— Есть одна мысль… можно использовать этого типа в своих целях. У него есть проводник, у нас артефакт. Сечешь?

— Не понимаю, что ты хочешь, — проговорил Даня.

— Предложим сделку: мы ему дадим изучать наш… твой артефакт, взамен он даст нам иногда пользоваться его проводником.

— С чего проводнику соглашаться нам помогать? Мы ему не сможет заплатить. Если ты забыл, у нас почти нет денег, — сказала Наташа.

— Проводник будет думать, что мы теперь работаем на ученого. Попрошу Пирогова сказать ему, что нанял нас.

— А что если ученый за наш артефакт нас того? — спросил Даня.

— Не думаю, — мотнул головой Алексей. — Не тот он человек, чтобы за артефакт убивать. Он, наверное, и не стрелял никогда. Ну, так что?

Даня неуверенно пожал плечами.

— Смотри сам.

— Нет, давайте принимать решение коллективно. Чтобы потом вы меня не обвинили во всех грехах…

— Я за то, чтобы пойти на сделку, — сказала Наташа.

— Тогда я как все, — проговорил Даня.

Когда вернулся Пирогов, Алексей спросил:

— Слушай, а сколько стоят услуги твоего проводника?

— Это конфиденциальная информация. Я не могу сказать.

— Просто тут такое дело… ищем девушку, она пропала на днях, проводник позарез как нужен, — Алексей перевел взгляд на Даню и сказал ему: — Дань, покажи.

Тот вытащил из кармана платок с артефактом и протянул его Пирогову. Ученый достал «Альфу Центавру», артефакт произвел на него неизгладимое впечатление — интеллигент пришел в полный восторг. Принялся рассматривать вещицу, как ребенок, которому подарили конструктор, о котором давно мечтал.

— Где вы это взяли? — воскликнул он.

— Где взяли, там уже нет, — сказал Алексей. — Нравится?

— Конечно! Редчайшая вещь! Вы позволите его изучить?

Студент протянул руку, дав понять, что пора возвращать артефакт. Пирогов неохотно с ним расстался.

— Предлагаю заключить сделку, — проговорил Алексей, возвращая «Альфу Центавру» Дане. — Даем тебе доступ к артефакту, а ты нам своего проводника.

— Зачем это вам?

— Без проводника нам не обойтись в наших поисках. Сам понимаешь, что это за место.

Пирогов замотал головой:

— Он не согласится. Он и со мной-то неохотно согласился работать даже за хорошую сумму.

— Это еще почему?

— Принципиально не работает с учеными. Так что я не смогу выполнить свою часть сделки.

Алексей потер подбородок.

— А если придумать нам легенду-прикрытие? Например… например, что мы помогаем тебе в научной работе?

— Как вы себе это представляете?

Студент пожал плечами:

— Ну а как ты здесь работаешь? Что делаешь?

— Делаю кое-какие замеры. Завтра хочу датчики кое-какие установить.

— Вот мы с тобой и пойдем. Скажешь проводнику, что мы решили тебе помочь поставить датчики.

Алексей заметил, что Пирогову эта идея не понравилась. Поэтому студент решил проделать над ним нехитрый психологический приемчик:

— Слушай, забудь. Я тут вспомнил, бармен говорил, что завтра вернется какой-то чувак, который нас проводить сможет. Так что не заморачивайся.

Воцарилось молчание, и Алексей стал наблюдать за реакцией ученого. Тот потер пальцами лоб, выдохнул, сказал:

— Я попытаюсь…. ну, чтобы вас пристроить к своей экспедиции. Только не торопитесь идти к бармену.

— Только не тяни. У нас человек в беде.

— Утром скажу результат, конечно же, если мой проводник будет жив…

Студент поднялся.

— Тогда утром и поговорим.

На этом студенты пошли по своим номерам.

* * *

Наташа легла на свою кровать и посмотрела в потолок. На соседней сидел Алексей и разматывал зарядку для телефона.

Девушка окинула взглядом желтоватые подтеки на потолке, появившиеся из-за протекающей крыши. Смотрелись они противно. Но несмотря на это, номер был более-менее сносным — чистое белье и никакой вони. Даже занавески на окне имелись. Стоить отдать должное Бурбону. Организовать бизнес он умел.

— Нехорошо как-то с Темой получилось, — сказала Наташа.

— Ты о чем?

— Получилось, что мы его там бросили.

— Заметь, он сам хотел нас завтра бросить. Ничего, как-нибудь из бара выберется. Не маленький мальчик, — сказал Алексей и подключил зарядку к розетке. Телефон знакомо пискнул, ознаменовав, что началась зарядка аккумуляторной батареи.

— Думаешь с Катей все в порядке? — спросила Наташа.

Студент пожал плечами.

— Верю в это.

— А что если она… ну, того?

— А что если нет? С ней могло случится все, что угодно. Она могла провалиться в люк, ее могли сцапать местные, она могла тупо заблудиться. Ученый же говорил, что каждую ночь город меняет положение улиц.

— Бедняжка. Не представляю, чтобы я делала, если бы оказалась на ее месте…

Алексей достал из рюкзака бутылку воды и приложился к горлу. Поставив ее на подоконник, выключил в номере свет и лег на кровать. Они оказались в глухой темноте. Для них такая темнота была непривычна. Обычно, если в городе выключаешь свет в комнате, в ней хоть как-то что-то видно из-за уличного освещения, которое попадает через окна. А здесь на улице была непроглядная чернота, так что как только студент щелкнул выключателем, темнота заползла и к ним.

— Не оказалась. Я бы не допустил.

— А ты веришь в Бога?

— Что?

— Ну, в Бога веришь?

— Ты к чему спрашиваешь?

— Просто подумала… может, это нам все в наказание за тот случай?

— Карма типа? — усмехнулся Алексей. — Не говори ерунду. Просто мы пошли куда идти не следует.

— Значит, не веришь?

— Почему же? Наверное, верю…

Студент закрыл глаза и попытался не думать о том случае, но образы начали всплывать перед глазами против его воли.

Это произошло три года назад. Пустая трасса. Ночь. Снег валил как никогда. Тогда он подумал, что стоило бы остановиться и переждать непогоду хотя бы минут пятнадцать, потому что видимость была чертовски плохой — свет фар рассеивался в мутное пятно почти перед самым носом машины. За пятнадцать минут всяк должно было стать чуть по лучше. В другой бы ситуации он бы так и поступил, но самолет Наташи не станет их ждать. А ей на него нужно было позарез — не попадет на рейс, не успеет на похороны матери.

Алексей бросил взгляд девушку, она сидела на соседнем кресле: ее веки были припухшие от слез, а в глазах пустота — словно перегорели, как лампочка. Он вздохнул и приоткрыл окно, впустить в салон морозного воздуха.

Ее мать, Любовь Ивановна, жила в Новосибирске, сгорала от онкологии, а позавчера угасла. Новосибирск был Наташин родной город. Наташе о смерти сообщила двоюродная сестра матери, просила срочно приехать, чтобы помочь с похоронами — ее мать, учительница русского языка и литературы, жила скромной жизнью. Работа—дом—тетради учеников. По светским гулянкам не ходила, сплетничать не любила, так что, подруг у нее не было, а из всей родни рядом находилась только двоюродная сестра