Отныне она станет его женой, принцессой и матерью его ребенка.

И будет надеяться, что этого хватит.

Устроившись с ногами на диванчике в углу кабинета, Ноэль занесла карандаш над покоившимся у нее на коленях блокнотом. Так странно чувствовать тяжесть бриллианта на левой руке… Пытаясь осознать необратимые перемены в жизни, она постоянно ловила себя на том, что раз за разом разглядывает камень. Она обручена с принцем. И не просто с каким-то принцем, а с принцем ее мечты. Но разве это возможно? Ноэль вздохнула.

Вчера она сама предложила им пожениться. Точнее, просто согласилась с тем, что он и так уже предлагал. Вот только это предложение не из тех, когда опускаются на одно колено и обещают вечную любовь. Ладно, хорошо хоть кольцо у него было наготове.

Развернув бриллиант, чтобы он не мозолил глаз, она постаралась сосредоточиться на блокноте, но у нее снова ничего не вышло. Всего через два часа они объявят о помолвке родным Кристиана. Матери она уже сказала, но Марк еще ничего не знает. Утром у малыша разболелся живот, и она не отправила его в сад и тем более не стала нагружать его столь серьезными новостями.

Зазвонил телефон, и Ноэль с облегчением отложила блокнот:

– Ноэль Дюбон.

– Здравствуйте, это Виктор. Вы сейчас можете говорить?

– Да, конечно. В чем дело?

– Я звоню, чтобы сказать, что только что переговорил с Джимом Шо, и он сообщил, что с удовольствием готов принять вашу линию свадебных платьев у нас в Штатах.

Пару лет назад Джеф познакомил ее со своим другом, Виктором Чемберленом, американским бизнесменом, который искал подходящее платье дочери на свадьбу и стал ее первым крупным клиентом. А в прошлом феврале на неделе моды в Нью-Йорке он представил ее деловым партнерам, заинтересованным в создании целой линии готовых свадебных нарядов.

– Отличные новости. – Ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное.

Но действительно ли она рада? Она же теперь помолвлена с шерданским принцем и должна готовить собственную свадьбу. Да ей едва хватит времени и сил, чтобы разобраться с текущими заказами, разве можно сейчас браться за новое предприятие?

– Сможете прилететь в Нью-Йорк на следующей неделе? Джим хотел бы встретиться с вами лично и обсудить все детали.

На следующей неделе?

– А сколько дней мне придется там пробыть?

– Как минимум три. Кроме Джима, я хочу устроить вам встречу с представителями ведущих свадебных бутиков и несколько интервью с прессой. И уже пора готовиться к февральской неделе моды в Нью-Йорке.

– Три дня…

Она лихорадочно соображала. Наверное, им с Кристианом лучше отложить свои новости до того, как она вернется из Нью-Йорка. Вздрогнув, она вдруг поняла, что даже не ставит перед собой вопрос ехать или не ехать. Но разве разумно начинать семейную жизнь, разрываясь между Шерданой и Нью-Йорком? Правда, сам-то Кристиан вряд ли отложит все свои деловые поездки…

– Как можно скорее сообщите точное время прилета, – продолжал Виктор.

– Хорошо. Как только куплю билеты, сразу же перезвоню.

Попрощавшись, она уже собиралась набрать Кристиану, но замерла с телефоном в руке. Как он отнесется к тому, что она готова заняться серьезным делом, ничего с ним не обсудив? Наверное, он должен за нее порадоваться. Но что, если он начнет сомневаться в ее приоритетах? В ее преданности?

Или она сама сомневается в своей преданности?

Усевшись за стол, она уставилась в окно. Через два часа они объявят о помолвке, и пути назад не будет. Потому что, пойди она на попятный, им не избежать грандиозного совершенно не нужного Шердане скандала, да и нельзя подавать Марку дурной пример.

Внутри ее все сжалось.

Но Кристиан имеет право стать своему сыну настоящим отцом. Кристиану будет лучше. Марку будет лучше. Шердане будет лучше. Всем будет лучше. Ей незачем чувствовать себя виноватой. Она имеет право заниматься делами, а не играть роль преданной жены, тем более что Кристиану ничего, кроме наследника от нее и не нужно.

Глубоко вдохнув, она набрала его номер.

– Ноэль, я как раз о тебе думал.

На душе сразу потеплело, но от этого стало лишь хуже.

– Я тоже о тебе думала.

– Я прямо сейчас готовлю конференц-связь. Как Марк?

Слова вдруг разом застряли у нее в горле.

– Лучше. Дело не в гриппе, а в целой коробке печенья. Я просто хотела спросить, не хочешь ли ты сегодня у меня поужинать.

– С удовольствием, а если сын поправится, мы вместе скажем ему о нашей помолвке.

– Именно этого я и хочу. И чем скорее мы ему все объясним, тем лучше.

А еще она расскажет о поездке в Нью-Йорк, и они вместе решат, как лучше поступить.

– Перед разговором с родственниками у меня еще одна важная встреча, так что я заказал для тебя машину.

– Не нужно. Я и сама прекрасно доберусь.

– Нужно. Теперь ты не просто дизайнер или гостья и имеешь право пользоваться всеми привилегиями.

– Ладно, только не заставляй меня объяснять им все в одиночку.

– Не волнуйся, я буду ровно в три.

Преодолевая пробки, Кристиан понимал, что вот-вот нарушит данное Ноэль слово. И почему он только заранее не подумал, что на переговоры с Гастоном нужно отвести больше времени? Этот ловкач политик легко мог помешать ему приобрести землю в пригороде Кароны, необходимую для развития следующего проекта.

Благодаря использованию новых технологий экономическое положение Шерданы значительно улучшилось. Сейчас Кристиана занимали проекты поближе к дому. Он хотел меньше путешествовать и больше времени уделять Ноэль и Марку.

Барабаня пальцами по рулю, Кристиан протискивался ко дворцу, понимая, что нервничает не только из-за пробок, но и потому, что чертовски соскучился по Ноэль. А еще ему не терпелось обрадовать родных.

Когда он наконец ворвался в семейную гостиную, Ноэль уже ждала вместе с его родителями, Ником, Брук и Арианой.

– Ты опоздал, – нахмурился король.

– Это все пробки. К тому же Габриель с Оливией все равно еще не пришли.

Мать подставила щеку для поцелуя.

– Лучше бы тебе сообщить нам хорошие новости.

– Всенепременно.

Но не успел он еще занять место рядом с Ноэль, как в комнату рука об руку ворвались Габриель с Оливией.

– У нас для вас потрясающие новости! – Счастливая улыбка просто до неприличия его молодила. – Мы скоро станем родителями!

На несколько секунд в комнате повисла тишина. Но Оливия не может иметь детей, а четыре месяца назад ей и вовсе удалили матку!