– Серьезно?

– Заодно дыхалку потренируешь, дохляк.

Мальчишка нахмурился так сильно, что на лицо упала тень. В последнее время Логан бесил его часто и намеренно. Или попросту издевался. Карл воспринимал это на личный счет в силу своего возраста и юношеского максимализма, он вступал в самый тяжелый возраст. А учитывая, что характер у мальчишки и без того был чудовищный, Логану предстояли тяжелые несколько лет.

– Химеры, как и большинство хвостокошачьих, селятся стаями только в случае крайней нужды, когда год голодный, – начал вспоминать Карл, неохотно, специально говоря так, будто делает одолжение. – В этом же случае они набрасываются на людей и выходят к поселениям. При встрече с химерой первым делом нужно отрубить ей живой ядовитый хвост.

– А если хвост отрезать нечем, и тебя, все же, ужалили?

– Выпить антидот.

– А из чего он делается?

– Ну… бадьян?

– Сколько раз говорить, бадьян – это стягивающее. Он закроет рану, а внутри останется яд. Так и так подохнешь.

– Раз ты такой умный!..

– На настойке бадьяна делается травяной сбор из никотинника, плодосбора и корня женьшеня.

– Ты не говорил про женьшень.

– Так ты, все же, меня слушал?

– Ты говорил, что женьшень улучшает регенерацию клеток.

– И что ему мешает быть в настойке? Не хмурься ты так, иногда мне кажется, что у тебя брови срастутся в одну!

Логан рассмеялся, Карл затаил кровную обиду и с силой продолжил:

– Если попадаешь в стаю к химерам, нужно убить главного самца. В прайде это будет самая крупная особь с особенно толстым хвостом.

– Про химер ты помнишь, это я уже понял. Давай про лучехвостов.

Карл помрачнел и замолчал.

Лучехвост, которого они нашли в северном поселении, остался в чаще. Как оказалось, у зверька было дупло, в котором его ждали малыши. Логан видел, с какой болью Карл отпускал лучехвоста, но понимал, что мальчишка не поступил бы иначе – не отделил бы его от семьи.

– Что про них рассказывать. Не хочу. Кого мы там позавчера видели?

– Шорку. Которой ты умудрился проиграть в неравном бою.

– Она замаскировалась!

Логан снова негромко рассмеялся.

– Эта дрянь меняет цвет, как хамелеон. На фоне темной коры я ее не увидел.

– Зачем ты вообще на дерево полез.

– Хотел снять желудь, представь себе.

– И как же выявить шорку?

Карл фыркнул.

– Никак.

– Сказал человек, видящий все насквозь.

– Я не всегда хожу со сквозным зрением!

– И все же?

– Эти ящерки боятся тепла и света, поэтому на них просто нужно посветить, они разбегаются от лучей любого фонаря.

– И что делать, если она тебя укусила?

– Чувствовать, какое ты говно.

Логан обернулся на Карла. И увидел, что мальчишка улыбается. Мужчина расхохотался, даже закашлявшись, и похлопал Карла по спине.

– Это точно! Ну это надо было, навернуться с ветки только потому, что перед тобой это чудо пятисантиметровое выскочило.

– Ни разу не смешно.

– Нет, смешно.

Логан еще раз усмехнулся, схватил Карла и перемахнул с ним через низину, в которой уже лед начал отпускать озера, поэтому топь разрасталась, и важно было не попасть в нее.

– Ладно, кого мы там еще встречали…

– Манула. Там, на севере.

– Да мы и сейчас еще не особенно на юге. Но да. Запомнил, в чем их отличие этих манулов от обычных?

– Еще бы. Лапы. Всего два пальца, два когтя. Поэтому след остается чем-то похожий либо на птичий, либо, если подтает, на лосиный. И дичь не боится идти по следу манула, попадая в ловушку. Зимой они становятся белыми, на лето окрас шерсти меняется на коричнево-серый с вкраплениями болотного.

– Я смотрю, ты особенно хорошо запоминаешь про тех зверей, которым проиграл.

– Так не только со зверями.

Карл еще какое-то время рассказывал про то, что узнал от своего наставника, под редкие исправления и насмешки Логана. Мужчина в душе гордился тем, что мальчишка впитывает, как губка. Он понимал, как безумно приятно, как тебя слушают и слышат.

После полудня они сделали привал. Пока Логан разводил костер, видя, что Карл замерз, мальчишка искал по оврагам вскрытые водоемы, чтобы набрать питьевой воды. И в определенный момент Логан услышал его голос. Это не был крик, мужчину просто окликнули. Но уже в этой интонации ему что-то не понравилось. Мужчина утер руки от копоти об штанины и поднялся.

– Звереныш? Ты где?

– Здесь.

Логан быстро подошел к краю оврага и увидел, что Карл стоял по колено в низине, держась за ветку, которая готова была сломаться.

– Черт, Карл!

– Брось мне что-нибудь. Тебя сразу затянет, если ты подойдешь, ты тяжелый.

Голос Карла был спокоен, но звучал все равно неуверенно.

– Какое «брось»! Не шевелись, я иду к тебе.

Логан осторожно спустился, огибая сомнительные кочки, которые могли провалиться под его весом. Он добрался до Карла, когда тот ушел уже по пояс.

– Не шевелись ты, черт! Иначе утянет еще сильней!

– А ты еще сильней по кочкам бацай своими лапищами!

– Не ори на меня, рыжий!

Говоря это, Логан приблизился к Карлу, протянул ему руку, но в этот момент сам ушел по пояс. Ветка, державшая мальчишку, сломалась, и мужчина только-только успел ухватить его за шкирку и притянуть к себе.

– Хватайся крепче.

– Здесь не от чего отталкиваться.

Логан сосредоточился, подождал немного, когда его утянет немного сильней, чтобы нащупать хоть какую-то опору под ногами. Карл висел у него на шее, крепко за него держась. Топь была ледяная, он уже успел замерзнуть. Как только ноги Логана коснулись сгустка более плотного, он оттолкнулся от него. Из-за вязкой среды, в которую они были погружены, прыжок получился рваный, их вытолкнуло всего на несколько метров вбок, но этого хватило, чтобы они оказались на твердой почве. Карл был в жиже по горло, Логан – по грудь. Он подхватил мальчишку на руки и перелетел с ним на другую сторону оврага, где у них был костер.

– Снимай одежду, разотри грудь, тогда согреешься. Нодья не даст замерзнуть.

– К-кто?

– Так называется форма костра. Такой долго не погаснет.

Логан сам снял с себя свою жилетку, которую, впрочем, сейчас носил поверх рубахи. Карл стянул теплый свитер, поверх которого тоже была жилетка, и взял из рюкзака Логана мазь. Дрожавшими руками он попытался растереть грудь, но безвольно отдался в руки Логана, когда тот снова начал его ругать и втирать мазь в его кожу сам. Карл влез в куртку, которая тоже лежала в рюкзаке, и сел к костру, не в силах сдержать дрожь от холода.