– Ну дак и что? – спросил Сергеич. – Обычноедело, как у всех…

– Оно‑то так, но понимаешь, покойный… как бы этопомягче выразиться… – Мишка сначала забуксовал, а потом выразился, какпридется: – Покойный очень трахаться любил. Вот хлебом его не корми, дайтолько… ну, это самое. Видишь, до чего девку довел – кожа да кости…

– Да, – деревянно кивнул Сергеич, глядя на меня слегким недоверием.

– А потом вдруг – раз! – и помер, – продолжалМишка. – И она ночей не спит, переживает. Думает, может, у него инфарктоттого, что ну… надорвался, сердце и не выдержало. Вот я и хочу выяснить, еслиу него инфаркт, то это одно дело, а если от чего другого он помер – нуотравился там, то тогда сестра, стало быть, ни при чем, и можно спать спокойно.Так, Сергеич, как бы это узнать, а?

Ну, – Сергеич помолчал, – это дело ответственное.Вскрытием у нас врачи занимаются, они с нашим братом санитаром не больноразговаривают.

Мишка тут же расстегнул «молнию» на другом отделении сумки ипоказал Сергеичу литровую бутылку «Охты».

– Это нужно через Антонину действовать, – рассудилСергеич, – она все документы оформляет. Пойду, узнаю.

– Ну, Мишка, ты даешь! – выдохнула я, едвадождавшись ухода Сергеича.

– А то, – довольно ответил Мишка, – держисьза меня, не пропадешь.

Он сорвался с места и побежал за Сергеичем, выхватив у менякошелек, потому что неизвестная Антонина за бутылку ничего делать не стала бы,это ясно.

Я посидела еще немножко, скучая, как вдруг из кустов сиренивышла молодая рыжеволосая женщина и подошла ко мне.

– Вы ведь Петухова, Александра Петухова? –спросила она негромко.

От неожиданности я вытаращила глаза и смотрела на нее молча.

– Вы – та самая журналистка, которая пишет подпсевдонимом Александр Кречетов? – настаивала рыжеволосая.

– Откуда вы меня знаете? – не выдержала я.

Неужели пришла слава, и люди узнают меня на улицах? Как‑тоочень неожиданно это все.

– Так откуда вы меня знаете? – спросила я болеетвердо.

Запираться не имело смысла, девица была уверена, что это я.

– Мне говорил о вас Боря, Борис Ахтырский…

– Что? – Я вскочила со скамейки. – Когда онвам про меня говорил и что? И кто вы, наконец?

– Вы уж простите, – усмехнулась девица, – ятут из‑за кустов слышала, как вы его любовницей представлялись…

Я ощутила, что жутко покраснела. Паразит Мишка, поставил втакое положение!

– Я сразу поняла, что это неправда, потому что еголюбовница – это я, – грустно улыбнулась рыжеволосая. – Меня зовутСветлана, Борис мне доверял. И он… он в последнее время очень чего‑тобоялся. Ваши статьи… дело не в них, просто это еще больше усугубило.

– Но ведь он говорил мне, что понятия не имеет о чемречь! – вырвалось у меня.

– Ему так велели, – твердо ответилаСветлана. – Перед встречей с вами он заехал ко мне и сказал, что если сним что‑нибудь случится, я должна найти вас и передать вот это. –Она протянула мне большой запечатанный желтый конверт.

На конверте не было подписи, и пока я тупо пялилась на него,Светлана метнулась за кусты и исчезла.

Выскочил Мишка и схватил меня за руку.

– Бежим скорей, а то еще нагорит!

Мы бросились бежать, причем я все время отставала и вертелаголовой, стремясь найти рыжеволосую Светлану, но ее и след простыл. Только вмашине Мишка перевел дух и сказал:

– Эта Антонина – та еще ведьма! Но показала мнезаключение патологоанатома. И в нем сказано: умер от паралича сердца.

– Что это значит – инфаркт, что ли?

– Черт его знает, – честно признался Мишка, –там еще написано, что сердце и вообще все органы у него были здоровые, мужик‑томолодой был. Так с чего это ему вдруг от инфаркта помирать? Бывают такиелекарства, которые в большой дозе вызывают паралич сердца.

– Ты думаешь, я ему в кофе чего‑то такогоподсыпала? – заорала я.

– Про тебя не думаю, – спокойно ответилМишка, – но кто‑то другой мог… А что это у тебя? – Он показывална желтый конверт.

Я рассказала ему про рыжеволосую Светлану. Мишка закусилгубу и припарковал машину в ближайшем тихом переулке, потом взял из моих рукконверт и аккуратно его надорвал.

Из конверта выпало три листка. Мы с Мишкой разложили бумагина коленях и принялись их внимательно изучать.

Первый документ представлял собой ксерокопию перечняпомещений, причем даже я, человек далекий от мира коммерческой недвижимости,сразу поняла, что помещения эти должны пользоваться повышенным спросом ивызывать у торговых фирм огромный интерес: все адреса были в центре города, наоживленных улицах, недалеко от станций метро, кроме того, достаточно большойплощади, так что вполне – подходили для размещения магазинов, ресторанов илиночных клубов.

Наверху страницы бледно пропечатался гриф «Отделкоммерческой недвижимости КУГИ» и стояла чья‑то крупная размашистаяподпись.

– Ой, ой, ой, – тихонько бормотал Мишка и вырывалу меня из рук документы.

Второй документ был копией факса, в котором предписывалосьнекоему Викентию Романовичу распорядиться о передаче прав на реализациювышеперечисленных объектов недвижимости агентству «Домовенок» как победителюзакрытого тендера. Внизу стояла та же самая размашистая подпись, что и напервом ксероксе.

Третий документ на первый взгляд не имел отношения ккоммерческой недвижимости. Он представлял собой приказ по подразделениям КУГИ овведении новой формы . пропусков и предписывал всем начальникам подразделений втрехдневный срок представить списки сотрудников с указанием должности и территориальногоразмещения. Внизу были указаны должность и имя автора приказа: заместительпредседателя КУГИ Березкин А. И. и стояла подпись этого самого Березкина. Точнотакая же, как на первых двух документах, – крупная размашистая подпись.

Я сидела, глядя на эти три бумаги, и до меня постепеннодоходило, какая бомба лежит у меня на коленях, уютно тикая часовым механизмом.Причем эти три документа представляли собой бомбу именно в совокупности, всочетании.

Первый документ являлся перечнем крайне заманчивыхпомещений, за которые любой здравомыслящий бизнесмен с готовностью выложиткругленькую сумму. Второй документ предписывал какому‑то ответственномулицу отдать права реализации этих лакомых кусочков известному мне «Домовенку»,якобы выигравшему закрытый тендер. То есть отдать «Домовенку» всю прибыль,которая возникнет при этой реализации, все те деньги, «белые» и «черные»,которые выложат будущие хозяева помещений за право их приобрести илиарендовать.