— Где твои бравые воины? Ищут новые игрушки взамен разбитогокристалла?

— А в чем дело?

Кристалл нанес сразу два удара по самолюбию дракона. Малотого, что он разбился, так еще и пещера враадов и соседние с ней до сих поростаются недоступными. Дым, выползший из древнего талисмана, и не думаетрассеиваться. Даже Сумрак, который искал Серебряного Дракона, не смог тудавойти.

Темный волшебник так и не объяснил, почему все же решилвступить в союз с Серебряным Драконом. Но не из-за тех предметов, что обнаружилКороль-Дракон (хотя один из них Сумраку нужен — по крайней мере, он помнит онем), и не потому, что у них общие цели. Сумраку все равно, кто станетИмператором, лишь бы это не мешало ему.

— Да ничего. — Сумрак наконец ответил на вопрос дракона. — Пустьищут.

— Ну а ты? — Глаза серебристого ящера сверкнули. — Ты нашелто, что искал?

— Ты сказал, она во дворце.

— Она во дворце и есть. Волшебник покачал головой.

— Чуть позже я поищу еще раз. Что-то здесь неладно. — Вобычно бесстрастном голосе почудилась улыбка. — Я добрался до личных покоевневесты короля. Боюсь, ей будут долго сниться кошмары, и она доведет Меликардадо помешательства.

Серебряный Дракон усмехнулся:

— Это пустяки по сравнению с тем, что я собираюсь сделать сэтой трусливой человечьей падалью! Талак постигнет судьба Мито Пика, но он невозродится — возрождаться будет нечему! А после Талака наступит очередьПенаклеса…

— А почему не Гордаг-Аи, что находится в Эседи? Твой братумер, его клан рассеялся, ты можешь предъявить права и на его королевство.Приучи своих подданных повиноваться. Именно в этом и состоит истинная власть.

Королю-Дракону явно понравилась эта мысль.

Гордаг-Аи станет легкой добычей и укрепит дух драконьихкланов. А Сумрак, заняв делом союзника, выиграет драгоценное время. Может, емуудастся вспомнить, что он должен предпринять и имеет ли на это право.

Сумрак разглядывал изваяние, валяющееся на полу, стараясь необращать внимание на боль, поселившуюся в голове, — верный признак того, чтоего сознание вновь меняется. Волшебник понимал и другое: если он можетвспомнить, что изменилось в его личности, значит, он приближается к цельности.Его волновало лишь одно — каким он станет?

Сумрак чувствовал некоторое раскаяние и стыд за то, что оннатворил в прошлых жизнях. Особенно стыдно ему было перед Темным Конем. Ноодновременно росла убежденность в том, что любой, кто стоит у него на пути, неправ — вне зависимости от обстоятельств. Если они смирятся с неизбежным,волшебник их не тронет, но если нет — он расправится с ними так, как сочтетнужным.

Сумрак вдруг понял, что Король-Дракон что-то ему говорит.

— Что-что?

— Я спрашиваю, человек, что ты делаешь? Это ты так сбываешьлишнее напряжение, что ли? — Дракон указал туда, куда был направлен задумчивыйвзгляд Сумрака.

Волшебник опять посмотрел на изваяние — точнее, на то место,где оно находилось. Теперь там была только кучка пыли. Сумрак посмотрел на своируки — они буквально светились, излучая энергию.

— Я враад, — прошептал он сам себе. — Враад есть сила.

Тысячелетия назад многие произносили эти слова — все ониумерли, только Сумрак еще жив. Вся его раса произносила эти слова какзаклинание, и воспоминание об этом было еще одним признаком возвращения памяти.Но волшебника встревожило то, что он, сам того не заметив, превратил древнююстатую в пыль. Сигнал опасности прозвучал в сознании, но боль заглушила его.

Сумрак поднял глаза на раздраженного Короля-Дракона:

— Просто небольшая небрежность.

Дракон прищурил горящие глаза:

— Яс-сно. Это некогда и стало причиной твоихне-приятнос-стей, не так ли?

— Попридержи язык, драконий король. Не то он может вылететьиз твоей пасти слишком далеко.

Серебряный Дракон обеспокоенно зашипел. Он вел себя слишкомсамоуверенно, полагая, будто волшебник нуждается в нем. Теперь драконсообразил, что в его отношениях с магом есть рамки, за которые лучше незаступать. Оба понимали, что союз их недолговечен.

Будущий Император поспешно вернулся к прежней теме:

— Так что же ты ищеш-шь в этой книге? Обычно в них сплошнаябессмыслица.

— Я ищу что-то вроде подсказки — только не знаю к чему. Носкоро узнаю. И стану таким, как прежде. — Его лицо пересекла черта, смутнопохожая на улыбку, которая вскоре исчезла.

Пока Король-Дракон старался понять, что показалось емустранным в ответе союзника, Сумрак закутался в плащ и исчез.

Волшебник вдруг понял — из собственных слов! — какова цельего поисков, — и решил, что не позволит встать у себя на пути никому. ДажеТемному Коню.

Так больно ему не было уже много веков. Человек по имениКворин заявил, будто исполняет волю короля. Но Темный Конь подозревал, чтоМеликарду лишь в самых общих чертах известно, чем занимаются его слуги. Вряд ликороль велел, чтобы советник играл со своим узником, как похожий на него зверьиграет с мышью.

Колдун разговаривал с советником с явной неохотой, и этомногое говорило об их отношениях. Дрейфитт подпортил себе репутацию, упустивТемного Коня и в придачу в трансе уничтожив древнюю книгу заклинаний. Так что иДрейфитт, наверное, не прочь отомстить за свое унижение.

Колдун и советник отправились по своим делам; Темный Конь непредставлял, сколько времени прошло с тех пор, как его оставили в покое.Теперь, растекшись по проклятой клетке, Бессмертный медленно приходил в себя.Выглядел он черной кляксой на полу, черней даже окружающей его тьмы.

Человек на его месте умер бы уже не раз. В мыслях ТемныйКонь изобретал пытки своим мучителям и проклинал себя за глупость ибеспечность. Дрейфитт хорошо продумал свое заклинание. Если бы жеребецприсмотрелся получше, он заметил бы тонкую магическую нить, соединяющую его сколдуном. За эту нить Дрейфитт и притащил его обратно в клетку. Побег обернулсяглупостью.

А ведь он был так близок к цели! То-то Сумрак сейчаспотешается над ним! Нужно было сразу бросаться в бой, пока Сумрак ничего неуспел придумать. Замешательство стоило Темному Коню свободы.