Начинаю подозревать, что не зря у него в приемной так пахнет травяным сбором, а Снежана скрупулезно отсчитывает крупинки для утренних порций боссу.

— Может, — предлагаю способ улучшить его настроение, — я пока устрою кактус в приемной, а вы выпьете чашечку чая?

Генеральный открывает дверь, ведущую в офисное крыло, кивает, пропуская меня, а когда я прохожу мимо, пугает вкрадчивым обещанием:

— Отсрочка вам не поможет.

И прежде, чем я успеваю хоть что-то спросить, милостиво добавляет, взглянув на цветок.

— Но кактус мне жаль. После ваших крепких объятий у него осталась хорошо если половина колючек. Так что да, можете сначала его занести.

Я много чего хочу на это ответить, но кактус-предатель кидается на пол горстью иголок. И я удаляюсь. Искренне веря, что тихий смешок генерального мне просто послышался.

Не желая доводить руководство до степени бешенства — по моим прикидкам, там уже осталось недолго, пристраиваю кактус у своего ноутбука. Пушистик тут же сбрасывает еще пару колючек. Интересно, это линька или таким способом он метит себе зону комфорта?

Но времени покопаться в инете и выяснить причину у меня сейчас нет.

Прихватив переносной телефон, иду к генеральному, не имея ни малейшего представления, о чем нам с ним предстоит говорить. Он ведь не зря сказал «нам» — наверное, предполагается, что я буду не только слушать его монолог?

— Лев Николаевич занят, — сообщает Снежана, когда я говорю ей о цели визита. — И вряд ли он прервет эту встречу ради тебя.

Из кабинета руководства доносится женский голос, полный эмоций, так что я понятливо киваю и с большим удовольствием удаляюсь. Прошу Снежану сообщить, что я приходила, и довольно срочно, как Лев Николаевич и просил, но она только отмахивается.

— Забудь. Ему сейчас точно не до тебя.

Надеюсь, она из категории тех отличных помощников, о которых говорил ее босс, и я могу верить ее предсказанию.

Пока возвращаюсь к себе, принимаю звонки и попутно прикидываю: какие дела более срочные, а какие можно подвинуть на вечер. Сегодня вечером я совершенно свободна, так что могу задержаться.

Улыбка невольно растягивает губы от уха до уха, когда вспоминаю ранний звонок Риты и ее торопливые пояснения шепотом:

— Алла! Ты даже не представляешь, я сама представить себе не могла, но мне кажется, что Вадим — именно тот мужчина, которого я и хотела. Нет, не так… Мне кажется, это мой мужчина, мой человек! А еще, и это совсем уж кажется невероятным после… ну после того, как сильно я ошибалась… Но я почему-то чувствую, что у нас все получится!

— Готовишь ему бутерброды на завтрак? — интересуюсь так, невзначай, чтобы проверить догадку, почему она шепчет.

— Да какие бутерброды, ему надо нормально питаться! — слышится возмущение Риты, а потом раздается тихий предательский: — Ой…

Так что утро у меня позитивное, как ни крути. И звонок Риты, и удивление генерального, когда он услышал про создание оранжереи у своего заместителя. И эта отсрочка от серьезного разговора непонятной тематики…

Так, ладно, хватит витать в облаках: дел сегодня полно!

Но заняться ими не получается. Заметив меня в коридоре, из отдела закупок выбегает стайка девчонок и, окружив меня со всех сторон, принимается воодушевленно интересоваться: что надо сделать, как угодить, что сказать, чтобы им везло так же, как мне, и они могли иметь удовольствие так часто видеться с генеральным?!

— Открой секрет, — просят они, — ну открой, Алла, а? Тебе все равно, а нам надо!

И тут же, чтобы пояснить для чего, как будто у меня была возможность забыть, начинают громко восхищаться своим предметом мечтаний, описывать, какой он невероятный, хором вздыхать, что такой мужчина достоин счастья, просто не может его рассмотреть, не подозревает о том, какой он восхитительный, великолепный, умный, красивый, и что каждая из них томно давит слезинки в подушку, желая…

Слушая вполуха, замечаю, что через этот фан-клуб Льва Николаевича ко мне пытается пробиться один из менеджеров по продажам. Но девчонки уверенно задвигают его обратно, чтобы не отвлекал вопросами, которые могут и подождать.

А тут ждать нельзя — тут судьбы решаются! И вообще, что может быть важнее для компании, чем устроенная личная жизнь главного босса?!

Продажник предпринимает очередную попытку прорваться ко мне, ходит вокруг этого громкого круга влюбленных девчонок, ищет лазейку, но его не пускают, хотя он им явно не конкурент. Более того, угрожают случайно наступить каблуком на кроссовки.

Видимо, у парня что-то действительно важное, потому что он чуть отступает в сторону, заботясь о пальцах и обуви, но все равно ждет, когда я освобожусь.

Жаль парня. Да и себя. Судя по тому, как много у девушек желаний, связанных с боссом, из плена я вырвусь нескоро.

Они хотят и сходить с ним хоть раз на свидание, лучше, конечно, с ночевкой! И поцеловать его, и лучше, конечно, не раз. И прижаться к нему, чтобы впитать его силу, насладиться его харизмой в полном размере, и…

— Что-что? — смеюсь я, не в состоянии и дальше держать покер-фейс.

— Ой, Алла, — отмахиваются девчонки, ничуть не смутившись. — Не притворяйся, ты самая лучшая сваха, уже стольких влюбленных свела — ты все понимаешь… Ну сколько можно просить тебя, а? Мы даже заплатим! Только, пожалуйста, сделай так, чтобы он понял, как сильно мы все его любим, выбрал одну из нас и женился! А мы тебя потом пригласим на веселье! Представляешь, как круто — погулять на свадьбе у самого генерального!

Помимо восторженных просьб слышится какое-то изумленное восклицание. Судя по звуку, кто-то все же применил угрозу к «продажнику». Бедный парень: как и я страдает из-за пустых чужих ожиданий.

— Девочки, как сваха с наметанным глазом и практически безошибочным чутьем, повторяю… — прерываю поток желаний и дифирамбов. — Выберите себе новый объект для вздыханий. Оглянитесь вокруг, присмотритесь к кому-то другому. Потому что наш генеральный еще как минимум лет десять не женится!

— А… — слышится позади меня сдавленный женский голос. — Как же… дети?!

— У кого-то другого, при таких задатках и данных, — хорошенько подумав, беспомощно пожимаю плечами, — могли уже быть. Но мое мнение, что здесь они появятся не раньше, чем главный босс решит пройти через испытание загсом, а это, как я уже говорила…

Позади меня кто-то сдавленно давится, и мне становится интересно: кто строил на босса такие серьезные и нереальные планы? А теперь так страдает, как будто и правда верил, что что-то получится.

И я ожидаю увидеть кого угодно. Пожалуй, я бы не удивилась, если бы увидела Марину Ивановну, и поняла, что это она.

Но нет.

Все хуже.

Настолько хуже, что трудно и описать.

Потому что за хороводом из девчонок, поочередно открывающих рот, я замечаю стройную красивую женщину. И мне не нужно подсказок, чтобы понять, что это мама Льва Николаевича.