— Зачем вы тащите этот цветок? — спрашиваю то, чем она меня зацепила.

— Хотите помочь? — усмехается, не оглядываясь.

Но тут же качает головой, как будто от кого, от кого, а от меня помощи ждать не приходится и, не утруждая меня повтором вопроса, наконец отвечает:

— Думаю, он станет прекрасным украшением нашей коллекции с Павлом Ивановичем.

Она первой поднимается на пролет, и у нее есть шанс просто уйти с моих глаз, не дразнить своей ложью. Но она неожиданно останавливается и оборачивается. И смотрит с вызовом, будто не просто готова к тому, что услышит, а ждет этих слов.

— У вас нет никакой коллекции, — поравнявшись с ней, делаю даме приятное, говорю то, что думаю. — У Павла Ивановича на цветы сильная аллергия. И, как личный помощник, вы должны это знать. Конечно, если вы хороший личный помощник.

К моему удивлению, она улыбается.

И ничуть не смутившись, на этот раз весьма вежливо поправляет:

— У Павла Ивановича аллергия на пыльцу, к кактусам, тем более этого вида, это никак не относится, — она, не поморщившись, прижимает колючий цветок к своему декольте. — Так что начнем мы нашу коллекцию с этого пушистого чуда.

Пушистое чудо, кажется, в шоке от возложенной миссии и крепких объятий, потому что, пользуясь случаем, пока помощница Пашки отвлекается на меня, сбрасывает на пол с десяток колючек, не меньше.

Этакой призыв от мужчины к мужчине.

Спаси! Помоги! Ты же знаешь, не все части тела у нас можно мять, не задумываясь!

Но испуганно замирает, когда на него устремляется взгляд новой хозяйки.

— Раньше нам было не надо, и так обходились, — продолжает она, и словно чувствует заговор, перекладывает кактус на другую руку. — Но вчера как-то нехорошо получилось!

Мелькает мысль: неужели сама расскажет, почему ее с такой радостью увольняли… Но нет.

- Руководитель компании, — она взмахивает указательным пальцем, — доверил мне такое важное поручение — полить в приемной цветы! А выполнить его не представлялось возможным! Да-да! Как раз то, о чем вы и говорили, Лев Николаевич, из ряда возможного-невозможного. Вот вроде бы и возможно — что тут такого, если секретарь польет в приемной цветочки, задание не из самых тяжелых. И в то же время, возможности выполнить ваше поручение не было! И я вчера так расстроилась…

Она тяжко вздыхает, приковывая к своему декольте внимание уже не кактуса, а мое. Тот пока пытается отдышаться.

Я тоже чувствую некий сбой в организме. Смотрю на эту помощницу, которой нечем заняться без любимого хобби и думаю: может, в скафандре ей было и лучше? В том убожестве у нее был только один редкий ценитель маленьких извращений. А если она появится в офисе в этом…

Мало того, что у нее декольте без малейшего комплекса. Юбка тоже о скромности даже не слышала. А высокие каблуки вызывающе притягивают внимание к стройным ногам. У нее же сто процентов отнюдь не колготки.

Чулки.

Наверняка на ней сегодня чулки.

Такое ощущение, что, открыв дверь в офисное крыло, она рассчитывает увидеть не коридор с кабинетами, а подиум из реалити-шоу.

И если она войдет… одна… улыбаясь, как невинная грешница, вот так, как сейчас…

У меня серьезные подозрения, что даже Тихон проснется и оставит без надзора компьютеры, чтобы взглянуть на нее.

А там, пользуясь его растерянностью и тем, что я ничего не увижу — дверь-то закрыта, она вряд ли удовлетворится игрой с анкетами, а подсунет на изучение брачный контракт с какой-нибудь одинокой дамой приличного возраста.

Мне назло.

Злится же на меня.

Говорит вежливо, но злится, и запомнила, что я называл ее секретарем, не иначе.

Но, судя по тому, что я вижу сейчас, это был незаслуженный комплимент. Ни один секретарь так себя не ведет.

Потому что по ее довольному взгляду так и читается: да-да, Лев Николаевич, ты все правильно понял! Вчера возможности выполнить твое дурацкое поручение не было, пришлось подыграть. Одну ночь позволить тебе почувствовать себя умным…

Небольшая уступка.

Зато сегодня я тебе доказала наглядно, что для меня такого словосочетания, как «возможное невозможно» не существует. Да и вообще, эти твои якобы распоряжения…

— Мне пора, — говорит она, — хочу еще заскочить к нашему программисту.

И что это, если не открытое предложение немного сбить с нее спесь и научить тому, как надо вести себя с руководством. Как правильно вести себя хорошей помощнице с руководством.

По-моему, кто-то активно нарывается на пару уроков.

И даже настаивает, чтобы они прошли под моим личным контролем.

Алла

Некоторые полагают, что начинать рабочий день с общения с руководством — плохая примета. У меня на данное суеверие возможности нет из-за должности. Да и сейчас убеждаюсь, что слухам верить нельзя.

От небольшой пикировки с генеральным директором такой небывалый подъем, что за спиной начинаю чувствовать крылья.

Нет, ну какая же прелесть! Какой целебный бальзам на задетое самолюбие после вчерашнего унижения!

Единственная сложность общения с генеральным заключатся в том, чтобы не рассмеяться.

Прищуренный взгляд, надменная поза, задумчивая морщинка на лбу от того, с какой скоростью у него сейчас крутятся мысли. Хочется что-то поставить в упрек мне, а нечего. Все так, как он и хотел.

Хотел, чтобы я поливала цветы? Буду. С большим удовольствием. Раз в пару недель уж время найду.

Конечно, кактус, который я сегодня купила, не сильно был рад прогулке под осенним дождем, но разок вытерпит, я считаю. Зато какой эффект от его появления! Генеральный только и смотрит на мою колючую ношу. Приходится даже отвести кактус в сторону, а то область груди начинает перегреваться от такого внимания.

Какое-то время генеральный продолжает буравить взглядом область моего декольте — наверное, с утра у него заторможенная реакция. Даю подсказку — покачиваю цветочным горшком, но мужчина уже включил визуальный эффект: «не очень-то и хотелось», и, игнорируя пушистика, теперь смотрит мне прямо в глаза.

И правильно, хорошего понемножку. А то еще скажет Снежане купить такой же кактус, а я не люблю дубликаты.

В прекрасном настроении намереваюсь продолжить этот чудесный день, как вдруг…

— Зайдите в мой кабинет, — доносится мне в спину голос пришедшего в себя руководства. — Нам нужно серьезно поговорить.

Обернувшись, недоуменно смотрю на мужчину.

— Хотите озвучить новое поручение?

— Если вы так настаиваете, это мы тоже обсудим.

Ой, что-то мне начинает не нравиться его взгляд. Такое ощущение, что под ледяной оболочкой что-то мечется — пламенное и весьма обжигающее, аж немного больно и неуютно смотреть.