Мне стало обидно, что чужой человек знал такую информацию, а я нет. Но в том была моя вина, что не захотела вместе с мамой исследовать это морское пристанище. Легко представила, как София приходит сюда подумать или спеть, ей очень нравилось исполнять песни, только не на публику, а негромко, нежно и почти шепотом.

— Этот морской утес очень нравится художникам, его часто рисует, — рассказал Аарон.

— Много морских утесов в округе?

— Только этот.

Сразу вспомнились строчки из маминого письма: «Забраться на морской утес и закричать, что есть мочи». Я взглянула на морскую даль, словила на лице отблески заходящего солнца и закричала со всей силы, закрыв глаза. Никогда не славилась звонким голосом, но в этом месте акустика превратила его в такового. Вместе с криком из моего нутра вылетали частицы мрака, освобождая место свету.

Когда открыла глаза, увидела испуганного Аарона. Мужчина застыл обескураженный, с волнением глядя на меня.

— Ты в порядке? — настороженно спросил фермер, словно опасаясь, что могу наброситься и на него.

— Да, просто захотелось покричать, — улыбнулась я.

— В следующий раз предупреждай, когда надумаешь превратиться в Сирену, я чуть с утеса не упал, — проворчал сосед.

— Ничего себе, ты умеешь шутить? — усмехнулась я, но Аарон лишь что-то пробурчал в своей обычной манере.

Один пункт из Жизненного списка был выполнен, оставалось еще множество. Очень бы хотелось осуществить их все вместе с мамой, но она может находиться рядом только как неосязаемый спутник, а реального подарить мне способна только судьба.

Засев со списком от мамы, я сразу выделила несколько пунктов, которые можно осуществить в ближайшее время. Большинство, конечно, призывали к путешествиям: устроить пикник у Эйфелевой башни, поехать в Индию на поезде, поучаствовать в Бразильском карнавале и тому подобное. Я не рвалась изучать другие страны прямо сейчас, тем более, в мамином списке оказалась масса желаний и для будничного исполнения. Съездить на рыбалку, собрать гербарий, сварить глинтвейн. Прочитав последнее, даже взвизгнула от радости, понимая, как скоро смогу поставить рядом галочку.

Аарона я решила не посвящать в коварный план, а просто напомнила о вчерашнем обещании свести за продуктами. Мужчина не знал, что именно оставила в послании для меня мама, но сразу заметил улучшенное настроение.

— Сегодня ты какая-то бодрая, — произнес сосед, дергая ключи зажигания от помытого пикапа.

— Комплимент так себе, словно говоришь о корове или лошади, — усмехнулась я, но все же оценила попытку мужчины быть немного дружелюбнее.

В дороге мы по привычке молчали. К удивлению, я не старалась найти тему для разговора, как это обычно случалось, если возникала неловкая пауза. С Аароном не было надобности притворяться или пытаться создать выгодный образ.

— Я подожду в машине, — предложил приятель, припарковавшись возле входа на местный рынок.

Выбежав из пикапа, буквально накинулась на продукты, написанные заранее в укомплектованный список. Единственное, что не попадалось на глаза, — мускатный орех. Без него вкус напитка изменится, и я не смогу честно засчитать себе победу над пунктом желаний.

— Доминика, прошло больше часа! — возмущенно забасил появившийся Аарон.

— Еще немного, — отмахнулась я, в панике метая взгляд с одной лавки на другую.

— Сейчас снова начнется ливень и дорога…

— Разве твоя махина не справится с ямами? — перебила причитания мужчины.

— Это не шутки. Бери, что купила, и уходим, — Аарон взял мою руку и потащил к выходу.

Не знаю, что произошло с моим сознанием, но оно приказало вести себя, как последняя умалишенная. Я начала вырываться и стонать, умоляя дать еще несколько минут для поисков злосчастных орехов. Люди бросили дела и покупки и с интересом наблюдали за развернувшейся картиной.

— Что с тобой? — прошептал Аарон, давно отпустивший мою руку, и со страхом разглядывая плаксивую мимику, застывшую у меня на лице.

— Я должна приготовить глинтвейн, мускатных орехов нигде нет, а мама в письме…

Он не стал слушать дальше, быстро метнулся к одной лавке, кинул продавцу пару монет и уже вернулся с небольшим кульком спрятавшихся от моих глаз орешков.

По пути домой снова зародилось молчание, только сейчас оно волновало и мучило меня. Сцена на рынке напомнила те, что я устраивала когда-то Эдриану в его фирме или галерее. Переехав сюда, пообещала избавиться от истерички внутри себя, но, видимо, все, касающееся мамы, вызывало такой же психоз, как и утраченная любовь.

— Что еще написано в письме Софии? — вдруг спросил Аарон, крайне мягким, несвойственным для его тембра голосом.

На секунду я обомлела, ожидая совершенно другой реакции на устроенный прилюдно позор. Эдриан ненавидел меня за это, но Аарон отличался от супруга по всем критериям.

— Там небольшой список желаний, я должна их осуществить, — робко подала голос, все еще ожидая нареканий за плохое поведение.

— Тебе стоило сразу рассказать об этом, я могу помочь, — не заставил долго ждать с ответом Аарон. Его подход обладал неоспоримым преимуществом и сразу расположил на дальнейшее доверие.

— Я буду рада, — только и произнесла я, для отказа не было никакого основания.

Высаживая меня возле дома, Аарон не предполагал, что получит приглашение на ужин.

— Ты сказал, сможешь помочь, так вот с глинтвейном я не хочу возиться в одиночестве, — предложила слегка кокетливо, чтобы заманить мужчину в дом.

К моему счастью, он и так с радостью согласился без приложения лишних усилий. По мнению мамы, процесс готовки всегда сближал людей. Когда-то именно благодаря общей стряпне начались наши отношения с Эдрианом.

С тех пор многое изменилось: мои навыки улучшились, да и сама я уже не та беззаботная девушка, которая готова бросаться в омут с головой в очередного мужчину. Пусть мне и нравилось наблюдать за грациозными действиями Аарона на кухне, в сердце не осталось места для любви из-за заполнившей его черной материи.

Пряный вкус глинтвейна выветрил из головы неприятные мысли. Смакуя напиток на полу, перед камином, мы обменивались приятными историями, связанными с мамой.

— Ты позволишь взглянуть на список? — осторожно спросил Аарон, прощупывая мой настрой.

Я нерешительно кивнула, не до конца понимая, могу ли впустить чужака в наш с мамой приватный разговор. Вторжение Аарона быстро закончилось. Мужчина пробежался глазами по строкам, а потом встал с пола и заявил, что скоро вернется. Я еще раз прочитала письмо в поиске причины его поведения. Может, забывчивый сосед вспомнил об еще одной части записки?

Вернулся Аарон спустя несколько минут, держа в руках таз.